Сезон охоты на Охотника - Алекс Берн

Григорьев ждал доклада от Лиса-1, но пока поступали доклады только от людей, занятых отсечкой.

Одного из стоявших в тамбуре топтунов в Бескудникове вывели из вагона переодетые контролерами люди Григорьева. Топтун возмущался, а контролер вежливо объяснял ему:

— За последний месяц задержано трое человек с фальшивыми проездными на все направления. Сейчас мы разберемся, но я уверен, что проездной фальшивый. Я не говорю, что вы его сами отпечатали, упаси боже! Может, с рук купили, да и кассиры тоже нечестные встречаются! Так что вспомните, пожалуйста, в какой кассе и когда вы покупали этот билет, и на этом все закончится!

Развивая эту тему, его довели до автомобиля и молниеносно втолкнули внутрь.

Второй топтун был озадачен потерей коллеги, но в электричке было много народу и он не рискнул воспользоваться рацией. Впрочем, беспокоился он недолго: на платформе Дегунино его бесцеремонно вытолкнули из вагона два подвыпивших здоровяка с явным намерением подраться.

Григорьев еще раз взглянул на часы: контрольное время доклада от Лиса-1 прошло. Что-то явно не сработало. Но что? Григорьев чувствовал, что операция выходит из-под контроля. Его размышления прервало донесение телефониста: из соседнего дома вызывают «скорую помощь» — сердечный приступ.

— Пропустите звонок! — распорядился Григорьев после небольшого размышления. Опасение привлечь внимание и состояние нервозности сыграло с ним злую шутку. Для эвакуации обездвиженного Охотника он приготовил машину «скорой помощи». Но встреча с настоящей «скорой» не сулила ничего хорошего: существовала реальная опасность разоблачения самозванцев. И что же там произошло с Лисами? Нет, тянуть дольше нельзя.

И Григорьев приказал «аварийщикам» приступить к действиям по варианту два. «Аварийщики» подогнали машину вплотную к двери и вошли в дом. Их прикрывала тройка снайперов, взявшая под круговой контроль дом Охотника.

15 августа 1994 года, 21.40.

Аварийщики достали из карманов спецовок пеналы и развернули их: пеналы превратились в пистолеты-пулеметы ПП-90. Подстраховывая друг друга, они медленно поднялись по лестнице на второй этаж и вошли в квартиру Охотника.

— О, боже! — вырвалось у одного из них.

Григорьев услышал из наушников то, что больше всего боялся услышать.

— Лис-5 — Людвигу. Лис-1 и Лис-2 нуждаются в срочной эвакуации. Повторяю…

— В срочной или немедленной? — оборвал его Григорьев. Вопрос был не такой глупый, как показалось бы непосвященному: по переговорному коду «немедленная эвакуация» означала эвакуацию раненого, а «срочная» — убитого.

— Повторяю — срочная, срочная! Как поняли?

— Вас понял, срочная. Где объект?

— Не обнаружен.

— Как подойдут эвакуаторы, немедленно приступить к поискам объекта по категории ноль. Как поняли?

— Вас понял: поиск по категории ноль.

— Конец связи.

К аварийщикам присоединились еще четверо. Вначале они приложили к лицу лежавшей на диване в глубоком обмороке старушки пропитанный фторатаном платок, дабы гарантировать ее отключение еще минут на пятнадцать-двадцать. Затем они занялись эвакуацией своих коллег, а «аварийщики» принялись лихорадочно прочесывать дом в поисках Охотника. Поиск по категории ноль означал, что брать Охотника живым теперь уже не обязательно.

Правда, Хладов разрешил ликвидацию Охотника только в крайнем случае, но Григорьев решил, что крайний случай уже наступил. Он все же поставил в известность о принятом решении Никифорова. Тот ответил кратко, но выразительно:

— … твою мать! Ладно, решение одобряю, не наследите только!

15 августа 1994 года, 22.05.

Охотник стоял в узкой щели между стеллажом, уставленным консервными банками, и стеной подвала. Снаружи стеллаж казался плотно прилегающим к стене и невозможно было догадаться, что боковая стенка стеллажа может бесшумно поворачиваться на невидимых петлях, открывая проход в убежище. Задняя стенка стеллажа была немного усовершенствована Охотником. Усовершенствование свелось к закреплению по задней стенке болтами полос стали толщиной восемь миллиметров: на случай, если кому-то придет в голову расстрелять консервные банки из автомата.

В предыдущий час события в доме развивались следующим образом.

Войдя в дом, Охотник аккуратно вытер ноги о половик. Появилась соседка.

— Добрый вечер, Ольга Петровна! — приветствовал ее Охотник. — Что нового?

— Здравствуйте, Сергей Иванович! Приходили из «Мосгаза», искали утечку. В подвал спускались. И лампочку заменили на лестнице, наконец!

— Да, давно пора! — согласился Охотник.

— Сергей Иванович, я пирог испекла, с яблоками! Попробуете?

— Спасибо, Ольга Петровна! С огромным удовольствием! — поблагодарил Охотник. — Сейчас только ужин себе погрею, хорошо? Приходите чай пить!

Старушка удалилась к себе, а Охотник спустился в подвал. Там он достал из-за стеллажа с домашними консервами спортивную сумку и снова поднялся наверх. Он подошел к двери в свою квартиру и провел по ней рукой. Так и есть: едва заметный волосок, приклеенный им сегодня утром, бесследно исчез.

Охотник достал из сумки пистолет-пулемет «Кипарис» и навернул на ствол глушитель. Передернул затвор и поставил предохранитель-переводчик на автоматический огонь. Затем открыл дверь и вошел в квартиру. Он прекрасно представлял, как действовать в подобной ситуации.

Первая очередь веером — в темный дверной проем спальни. Затем — по портьерам, с расчетом не попасть в оконное стекло. Не дожидаясь, пока тело того, кто был Лисом-1, упадет на пол, Охотник прыгнул к двери в спальню и настороженно прислушался.

Стояла тишина. Абсолютная тишина. Охотник мог бы поклясться, что слышит тиканье наручных часов, — такая вдруг наступила тишина. Затем потихоньку в комнату вполз звук проезжающего мимо грузовика. Но не успел он затихнуть, как раздался стук в дверь.

— Сергей Иванович, вы дома? Я принесла пирог!

«Тебя только здесь не хватало!» — пронеслось в голове у Охотника, но он не пошевельнулся: ему была неизвестна судьба того, кто находился в спальне.

Раздался стук открывшейся двери и слегка шаркающие шаги пожилой женщины. Охотник недолго ждал звука, который был неизбежен: оборванный, будто срезанный ножом вопль и грохот разбившегося блюда. Против ожидания, Ольга Петровна не сразу грохнулась в обморок, а еще нашла в себе силы подойти к лежащему на полу телу Лиса-1. Она даже притронулась к нему: видимо, чтобы убедиться в реальности увиденного. В этот момент Лис-1 пришел в себя и застонал. Вот тут-то Ольга Петровна полностью осознала реальность происходящего и наконец лишилась чувств.

В этот момент Охотник рванулся в спальню, перепрыгнул через кровать и дал короткую очередь по черневшему на полу телу. Впрочем, предосторожности были излишни: во лбу Лиса-2 отчетливо виднелось пулевое отверстие. Он был убит еще первой очередью. Охотник облегченно вздохнул и приступил к обыску тел.

Результат был вполне ожидаемый: портативные арбалеты с толстой стрелой электрошокера; полное отсутствие в карманах не только денег или документов, но и неизбежно накапливаемого бытового мусора — транспортных билетов, кассовых чеков и прочего хлама, позволяющего отличить одежду повседневной носки от надетой в первый раз. Присев рядом над Лисом-1, Охотник заметил то, что с самого начала искал, — спускавшийся из уха к карману провод наушников. Охотник достал рацию: стандартная, симплексная, ближнего радиуса действия, с кодовой настройкой частот. Он вложил наушник в ушную раковину и с улыбкой пару минут слушал переговоры Григорьева со своими людьми.

Заметив, что Лис-1 открыл глаза и смотрит на него, Охотник спросил:

— Ответишь на вопросы сразу или сначала поиграешь в героя? Кстати, какие нынче пенсии платит «контора» семьям героев? Впрочем, можешь не отвечать. Скажи лучше: кто и зачем вас сюда прислал?

— Подполковник Григорьев, оперативная группа Управления внутренней безопасности ФСК. Должны были взять тебя живым и без шума.

— Кто руководит операцией?

— Полковник Никифоров.

— Кто его непосредственный начальник?

— Генерал Хладов, начальник управления.

Лис-1 застонал и попросил:

— Если у тебя все, то либо пристрели меня, либо вызови «скорую»!

Охотник посмотрел на него: две пули в низ живота. Да, парню время терять нельзя!

— Когда контрольное время доклада?

— Каждые пятнадцать минут. Последний был около девяти.

— Тогда твои скоро появятся! — утешил его Охотник. — Сейчас ровно двадцать две минуты десятого. Ладно, последний вопрос: что в этих шприцах, которые я нашел у тебя и у твоего напарника?

— Барбамил. После шокера хотели тебя усыпить часов на пять-шесть.

— Ну, ладно, отдохни немного. И молись, чтобы это был действительно барбамил! — порекомендовал Охотник и воткнул ему в бедро иглу шприца. Потом встал и направился к выходу. Остановившись возле все еще лежавшей в глубоком обмороке Ольги Петровны, Охотник осторожно поднял пожилую женщину и переложил ее на диван. Взял с осколка блюда чудом уцелевший кусок яблочного пирога и отправил его в рот.