Смежный сектор - Андрей Ливадный

Судя по выпученным наружу, деформированным листам обшивки, ему это удалось.

Постышеву стало не по себе, когда он увидел, что среди погнутых металлоконструкций застряло несколько вырванных с корнем ксенобианских деревьев. Какая сила смогла зашвырнуть их так высоко?

Словно угадав мысленный вопрос, на связь вышел командир:

— Все, что вы видите впереди и наверху, — последствия второй декомпрессии, произошедшей по вине людей.

— Как это случилось?.. — шепотом спросил Зигель.

Ван Хеллен покосился в его сторону. Забрало гермошлема Курта оказалось поднятым.

— Загерметизируй шлем.

На некоторое время в эфире воцарилась тишина, затем вновь раздался голос Доминика:

— Мне было пять лет, когда произошла Битва Машин. Я помню только холод, мрак и пугающую дрожь стен., казалось, что переборки не выдержат и начнут ломаться. — Ван Хеллен на минуту умолк, сканируя горизонт, а затем продолжил: — Позже, когда я повзрослел, моими наставниками оказались люди, принимавшие участие в той схватке. — Доминик не любил рассказывать о том, чего не видел собственными глазами, но сейчас ему захотелось сделать исключение. Он всегда считал, что Мир не подчиняется законам людей, а живет своей загадочной жизнью: разгадать суть процессов, протекавших на огромных территориях, не мог ни один мудрец, и большинство явлений приходилось принимать как данность, но юношеская память Доминика сохранила случайно услышанные разговоры старшего поколения.

Возможно, они знали истину! — невольно задумался Ван Хеллен, пересказывая ребятам сохранившиеся в памяти свидетельства очевидцев.

В первую очередь это касалось годичного распределения ресурсов. Собственно, по словам немногих выживших после Внешней Атаки, люди и ксенобиане оказались надолго изолированы друг от друга потерявшим герметичность смежным сектором, и поначалу смены периодов проходили практически незаметно, исчисляясь как даты, не более. Потом пришел так называемый «черный год», когда восстановленные предками системы жизнеобеспечения внезапно начали давать сбои. Автоматика, подающая энергию, тепло и воздух, неожиданно стала испытывать дефицит ресурсов. Пытаясь разобраться в причинах происходящего, люди обратились к сохранившейся технической документации. Им удалось установить, что существует централизованная система распределения ресурсов и ее управляющий центр расположен на просторах смежного сектора, который после Внешней Атаки считался опасным для жизни — там царил холод, вакуум и мрак.

Первая группа разведчиков, отправленная за пределы герметизированных помещений, принесла ошеломляющие вести: оказывается, смежный сектор был восстановлен, там снова появилась атмосфера и освещение. Им не удалось отыскать обозначенный на схемах центр управления — на подступах к нему среди мертвого черного леса протянулась линия недавно выстроенных укреплений.

Память о расе ксенобиан, обитавших в противоположной части Мира, получила внезапное и весьма болезненное подтверждение — оказывается, они не только пережили Внешнюю Атаку, но и размножились, первыми приступив к освоению смежного сектора.

Из полученной информации было нетрудно сделать очевидный вывод: сбой автоматики жизнеобеспечения произошел оттого, что Чужие овладели глобальной системой управления, изменив баланс ресурсов в свою пользу.

Попытка вступить в переговоры не принесла результата — вторая группа, отправленная в смежный сектор, была полностью уничтожена боевыми особями ксенобиан…

— …Во время первой схватки за компьютерный центр здесь применялось тяжелое оружие, — продолжал рассказывать Ван Хеллен. — Когда мы отправимся дальше, то ниже по склону вы увидите линию укреплений, возведенную ксенобианами для защиты компьютерного центра. Чтобы прорвать оборону ксеноморфов, наши предки использовали движущиеся механизмы, оснащенные энергетическим оружием, поэтому первое столкновение с ксенобианами часто называют Войной Машин. Людям удалось прорвать линию обороны Чужих, но разряды тяжелого оружия повредили свод сектора, куда с огромной скоростью устремился воздух. Это и называется декомпрессией. Воздушный поток имеет огромную разрушительную силу. По рассказам очевидцев, он увлекал за собой все: людей, Чужих, деревья, машины…

Антон, слушая командира, то и дело поглядывал вверх. Воображение, разбуженное рассказом Ван Хеллена, рисовало лишь смутные, расплывчатые картины — он ни разу не наблюдал воочию, как происходит декомпрессия отсеков, поэтому не мог представить мутные смерчи, которые, закручиваясь в неистовом порыве, вырывали из почвы деревья, поднимали вверх многотонные машины, взламывали опорные пункты ксенобиан, унося вместе с обломками крохотные фигурки Чужих и людей… Он лишь понимал, что тут произошло нечто страшное, не поддающееся мгновенному осмыслению.

Доминик внезапно замолчал, оборвав свой рассказ.

Взгляды бойцов тотчас же вернулись к пологому склону.

Там, среди прореженных давней катастрофой зарослей черных деревьев, двигались крохотные, едва различимые из-за дальности расстояния фигурки Чужих.

— Не стрелять. Лежим тихо и ждем. Нужно выяснить периодичность патрулей и их состав.

Чужие приближались. Прошло несколько минут напряженного ожидания (время по хронометру засекал только Ван Хеллен), и патруль ксенобиан, состоящий из десяти бойцовских особей, вышел в зону прямой видимости, когда невооруженным глазом можно было с легкостью различить детали их анатомического строения и элементы экипировки.

Собственно, бойцовские особи Чужих не носили ничего, подходившего под человеческий термин «одежда». Их тела покрывал неприятно поблескивающий коричневато-серый хитин. Руки и ноги казались тонкими, словно состояли не из плоти, а только из легких полых внутри костей; тела, прикрытые сегментированными пластинами природной брони, выглядели хрупкими, но внешние впечатления обманчивы — на самом деле хитиновые экзоскелеты ксенобиан обладали высокой прочностью: отдельные фрагменты твердых покровов, растущие «внахлест», полностью закрывали жизненно важные органы, в то же время позволяя Чужим изгибать свои тела самым невероятным образом…

Они подходили все ближе, и, несмотря на запрет командира, руки Постышева машинально изготовили оружие к стрельбе.

Взгляд холодел, но зрачки уже не расширялись от ужаса…

Еще ближе..

Вот уже видны тонкие расположенные вертикальными цепочками отверстия, идущие от плеч до середины торса, — это не что иное, как выходы дыхательных трубок, внутри которых заряжены тонкие, смоченные токсином иглы. Так называемые «бионические автоматы» — традиционное оружие ксенобианских бойцов. Тончайшие иглы, вылетая из дыхательных трубок со скоростью пули, легко пробивали оболочки скафандров, пронзали плоть, иногда в буквальном смысле «прошивая» человека навылет. Единственным средством защиты против игл являлись кевларовые бронежилеты Токсин, которым смачивались заряды «биоников», не являлся смертельным для человека, но при нескольких попаданиях мог вызвать паралич, а в особо тяжелых случаях — отмирание пораженных тканей.

Поединок нервов. Он страшнее самого жаркого боя

Ван Хеллен, сотни раз вступавший в схватки с ксенобианами, мог в этот момент поручиться лишь за самого себя. Он лежал под прикрытием черного ствола поваленного поперек тропы дерева, понимая, что если у кого-то из ребят не выдержат нервы, им придется туго очень туго, учитывая неопытность бойцов группы… Собственно, это будет равносильно провалу, потому что выстоять в бою против Чужих могут лишь те, кто осознанно вступает в схватку. Все остальное означало психологический проигрыш, неважно — уничтожат они этот патруль или нет.

Антон лежат по правую руку от командира. Короткий ствол ИПК медленно поворачивался, провожая мертвенным взглядом компенсатора растянувшиеся цепью фигуры.

Лица Чужих выглядели как маски — издали у бойцовских особей, в отличие от разумных ксенобиан, невозможно рассмотреть индивидуальные различия — все они казались одинаковыми узкий яйцеобразный череп, симметричные впадины вместо щек, тонкие ороговевшие дыхательные щели, безгубые рты с острыми жвалами и выпученные фасетчатые глаза — наиболее уязвимое место, особенно когда дело доходит до рукопашной схватки.

Одного взгляда на эту мерзость хватало, чтобы породить стойкую внутреннюю неприязнь, граничащую с брезгливой ненавистью. К тому же Чужие распространяли вокруг себя настоящее зловоние — запахи являлись для них средством общения, а звуки, похожие на скрежет металлических пластин, лишь дополняли сложные флюиды, соединяя их в осмысленные предложения.

…Антон впервые видел живых ксенобиан так близко. Его снова, как на той поляне, начало лихорадить, но после эксцесса с безобидным ремонтным механизмом он на удивление быстро справился с эмоциями изнывая от отвращения, Постышев продолжал жадно разглядывать фигуры Чужих… Схватка казалась неизбежной, дистанция между людьми и ксеноморфами уже сократилась до пятидесяти метров, когда последние внезапно повернули, двигаясь по уродливой просеке, проложенной много лет назад бесновавшимся тут смерчем декомпрессионного взрыва.