Плохие девочки, которые изменили мир - Кушнир Елена

Жанна умерла в страшных мучениях с именем Христа, но успела, как настоящая воительница, бросить вызов Кошону:

«Епископ, я умираю из-за вас. Я вызываю вас на Божий суд!»

Она умоляла дать ей крест, но священники не сжалились над ней даже в последние минуты жизни. Тогда исполнявший приговор палач, оказавшийся милосерднее святых отцов, протянул ей две скрещенные хворостины, вытащив их из сложенной поленницы. В пьесе Шоу этот человек — единственный из мучителей Жанны, кого раз в году, на один день, выпускают из ада, пока часы на земле не пробьют полночь.

А на земле тем временем казнь Девы не помогла англичанам: они проиграли войну. После ее окончания, в 1452 году, король Карл VII организовал оправдательный процесс. То ли в нем слишком поздно, но заговорила совесть, то ли он опять руководствовался политикой, чтобы окончательно подтвердить законность своей коронации. На этом процессе Жанна была оправдана, а все показания против нее признали ложными.

В 1909 году папа Пий X объявил Жанну блаженной (а сам папа стал святым Католической церкви). А в 1920 году папа Бенедикт XV канонизировал ее. Для канонизации требуются подтверждения совершенных чудес. Раскаявшаяся Церковь была готова постараться и разыскала двух женщин, поведавших о чудесном исцелении. После долгих молитв, вознесенных к Орлеанской деве, одна смогла вылечить язвы на стопе, а другая — избавиться от шумов в сердце. Жанну официально признали святой. Статуя святой Жанны д’Арк во Франции изображает ее в мужском костюме с мечом в руках, знаменуя торжество над предрассудками и женоненавистничеством ее времени. Французы обращались к ее образу во время Первой мировой войны, деву-воительницу часто изображали на плакатах, и Жанна опять, как в XV веке, поднимала людям боевой дух.

А нам остается лишь привести ее последние слова из пьесы Бернарда Шоу:

«О Боже, ты создал эту прекрасную землю, но когда же станет она достойна принять твоих святых? Доколе, о Господи, доколе?»

Талант и драма. Артемизия Джентилески

(8 июля 1593 — около 1653)

Софонисба Ангвиссола, названная в честь легендарной карфагенянки с трагической судьбой, стала первой женщиной-художницей, приобретшей европейскую известность. Ее родители принадлежали к старинной аристократии; мать рано умерла, и отец один воспитывал семерых детей, из которых шесть были девочками. Известно, что Софонисба в юности три года брала уроки живописи. Художницами стали и ее пять сестер. Со стороны их отца было достаточно необычным позволение дочерям овладеть мастерством живописца. Благородное происхождение для художника любого времени было редкостью: в Италии художники относительно недавно выбились из цехового круга, в который входили, например, аптекари. У скульпторов цеховой принадлежности не было вовсе, и когда-то отец Микеланджело, гордившийся аристократическими корнями, яростно сопротивлялся желанию сына сделаться «простым каменотесом».

Голубая кровь помогла Софонисбе в карьере. В Испании она писала портрет герцога Альбы, и тот представил ее к королевскому двору. Софонисба стала не только придворной художницей, но и фрейлиной королевы Елизаветы Валуа (сестры королевы Марго). С молодой королевой их связывали теплые дружеские отношения; Елизавета называла ее в одном из писем «прекрасным портретистом, превыше всех живописцев этого времени».

Авторитет Софонисбы был достаточно велик, чтобы у нее, как у художников-мужчин, были ученики. Ее успех проторил дорогу к живописи другим итальянкам эпохи позднего Возрождения — Лавинии Фонтаны, Барбаре Лонги и Феде Галиции. Как и они, Артемизия Джентилески только следовала за Софонисбой. Но ее мы по праву можем назвать первой в мире художницей-феминисткой. Сюжеты ее полотен, живописный стиль и сама ее жизнь стали результатом драматических событий, навсегда изменивших художницу.

Артемизия родилась в Риме в семье тосканского художника Орацио Джентилески, одного из самых ярких итальянских караваджистов. Творчество Караваджо, с его новаторской техникой резкого противопоставления света и тени (ее назвали «тенеброссо»), стало главным художественным открытием чинквеченто. Караваджо подражали не только на родине, в Италии, но и во всей Европе. Трудно было найти мастеров того периода, которые не были караваджистами, но из женщин-художниц Артемизия стала его единственной последовательницей, переняв жесткость и натурализм Караваджо, отражавшие ее собственную художественную мысль.

С детства она проявляла интерес к живописи, но отец ее не поощрял. У Орацио Джентилески было несколько сыновей, и он не нуждался в том, чтобы дочь продолжила его дело. Отец несколько раз отправлял Артемизию в монастырь, но она противилась постригу и строптиво возвращалась назад. Тогда Орацио махнул рукой и позволил ей начать обучение под его руководством. Вскоре обнаружилось, что Артемизия намного талантливее своих братьев. Ее первую известную работу «Сусанна и старцы» (1610) долго приписывали Орацио: считалось, что семнадцатилетняя художница не способна на такой уровень мастерства и в лучшем случае ассистировала своему отцу. Напомним, что по библейскому сюжету невинная прекрасная Сусанна купается в реке обнаженной, а за ней подглядывает компания похотливых стариков. Воспламенившись, мужчины пытаются склонить ее к сексу, угрожая в противном случае обвинить ее в прелюбодеянии. Когда Сусанна отказывается, они исполняют свою угрозу. Девушку приговаривают к смерти, и лишь в последнюю минуту ее спасает пророк Даниил, выступивший в роли Шерлока Холмса: он «расследует дело» и уличает стариков во лжи. Эта картина предвосхищала последовавшие события, в которых посланного Небом пророка, к сожалению, не было.

Впечатленный дарованием дочери, Орацио в 1612 году обратился к знакомому художнику-пейзажисту, чтобы тот специально обучил ее законам перспективы. Флорентиец Агостино Тасси считался уважаемым мастером. Вместе с Орацио они работали над престижным заказом для папы римского. Тасси был наставником Клода Лоррена, правда, лишь на стадии раннего ученичества великого французского пейзажиста. Несмотря на знакомство с отцом Артемизии, Тасси принялся домогаться ее, посещавшей его мастерскую. Напуганная его настойчивостью, девушка отказалась приходить к нему. Тасси сам заявился к ней домой, избил и изнасиловал ее. Из показаний Артемизии:

«Когда мы стояли у двери, он втолкнул меня в комнату и запер дверь. Ударом в грудь он бросил меня на кровать, рукою схватил за грудь, а ногой раздвинул бедра так, чтобы я не могла их свести. Он заткнул мне рот обрывками моей же одежды, а рукой давил на горло, чтобы я не могла кричать. Он проник внутрь меня, я чувствовала боль и жжение, и кровь текла не только по моему избитому лицу… Я пыталась отбиться, кричать, но не могла позвать на помощь, потому что он всё еще затыкал мне рот. Я кусала его, била, расцарапала его лицо, но он оказался сильнее меня. Ничто не могло его остановить».

Чтобы заткнуть ей рот еще раз, Тасси пообещал, что женится на ней. В Италии существовал особый повод для вступления в брак — nozze di riparazione, когда соблазнитель девушки, в знак сожаления о недостойном порыве, венчается с ней. Нам противно и думать о замужестве с насильником, но по тем временам это было лучшим исходом для женщины. Тасси изобразил раскаяние и начал ухаживать за ней, приглашая на загородные прогулки со своими друзьями. Отец Артемизии знал о происходящем и тоже надеялся, что брак состоится. Ни он, ни Артемизия не были в курсе, что Тасси давно женат. Он приглашал Артемизию в компанию других мужчин, чтобы иметь возможность обвинить ее в непристойном поведении, если она решится пойти в суд.

Обман не мог продолжаться вечно. После настойчивых просьб Артемизии отец, опасавшийся огласки ее «позора», неохотно обратился к властям. Для девушки это был невероятно храбрый поступок. Жертвы изнасилований даже в современности боятся обращаться к закону. Тогда же все смотрели на нее как на «порченый товар», который после скандала и замуж-то не спихнешь. Началось семимесячное разбирательство, в ходе которого Артемизия пережила все унижения. Только публичному гинекологическому осмотру ее подвергали несколько раз.