Дело о золотой мушке. Убийство в магазине игрушек (сборник) - Эдмунд Криспин

– Ты видел, как она вошла? Это может быть важным.

– Не сомневаюсь, сэр, не сомневаюсь. Однако говорить о подобных делах мне не следует, пока полиция этим не занялась. Хотя голову им ломать, пожалуй что, не придется. Самоубийство, ясно как день.

– Ты так думаешь?

– А что же еще? Никто не входил в эту комнату в последние полчаса, кроме нее. И через окно ее застрелить не могли, потому как, когда я вошел, оно было закрыто.

Найджел почувствовал, как его охватывает глубокое облегчение.

– Я все равно рад, – сказал он, – ведь это означает, что больше никто не замешан.

– Хм, это верно. Но что ее заставило пойти на такой шаг, хотелось бы знать? Я всегда думал – уж такая она симпатичная, вежливая девушка, которой как будто не о чем тужить… Ну, мне пора. Теперь уж точно еще увидимся, сэр. – Он отсалютовал и вышел, было слышно, как его тяжелые ботинки протопали вниз по лестнице в квадрангль.

«По крайней мере, один человек еще питает иллюзии относительно Изольды, – горько подумал Найджел. – Среди знакомых немногие будут сожалеть, услышав о ее смерти». Ему было интересно, где сейчас Дональд и как он воспримет это известие. Потом Найджел присоединился к остальным, поначалу тщательно избегая смотреть на тело.

Фен и сэр Ричард тихо, отрывисто переговаривались. Роберт Уорнер стоял неподалеку – осматриваясь кругом с собранным, методически целеустремленным видом. Найджел был почти шокирован его присутствием. Они меньше пяти минут назад вместе вошли в эту комнату, но ужас, охвативший его при виде Изольды, вытеснил из сознания все остальное. Он решился вновь посмотреть на тело и с облегчением обнаружил, что прежняя дурнота не возвращается.

Сэр Ричард повернулся к Роберту:

– Не хочу задерживать вас, мистер Уорнер.

– Прошу меня извинить, – ответил Роберт. – Конечно, вам совсем ни к чему, чтобы вокруг крутилось много народа. Но дело в том, что… Понимаете, это такое потрясение, и я… ну, чувствую себя в некотором роде ответственным за эту девушку.

– Вы знаете, кто она? – резко спросил сэр Ричард.

– О, да. Ее зовут Изольда Хаскелл, и она – актриса оксфордского репертуарного театра.

– Понятно, – сказал сэр Ричард уже мягче. – В таком случае вы непременно будете нам полезны. Но я был бы очень признателен, если бы вы здесь не стояли. Если возможно, подождите в комнате Фена некоторое время: я не могу ничего предпринимать, пока не приедут местные власти. Уверен, Фен не станет возражать, чтобы курили его сигареты и пили виски.

– Конечно, конечно, будьте как дома, – рассеянно отозвался Фен. Он бродил по комнате, хмуро разглядывая обстановку. – Эти помещения такие сырые. Нужно что-то с этим делать. Я поговорю с управляющим колледжным хозяйством.

– И мистер Блейк… – сказал сэр Ричард, оборачиваясь к Найджелу.

– О, не прогоняйте Найджела, – вмешался Фен. – Я хочу, чтобы он остался со мной стоять на часах. Как я понимаю, – продолжил он с надеждой в голосе, – мне разрешено иметь помощников?

Сэр Ричард ухмыльнулся.

– Ради бога. Но, думаю, вам не придется особенно расследовать это дело. Самоубийство – очевидный вердикт.

– Да? – с любопытством посмотрел на него Фен. – Я пригляжу за всем, ничего не буду трогать. Если вы не возражаете.

– Как вам угодно. Мне нужно пойти позвонить. Никого не впускайте. – И они с Робертом вышли и поднялись наверх.

Найджел впервые смог внимательно оглядеться. Изольда лежала на боку с поджатыми ногами, левая рука заломлена назад, а правая выброшена вперед, ладонью кверху. Рядом с рукой, на одном из пальцев которой было надето кольцо затейливой формы, лежал тяжелый блестящий револьвер. На Изольде было темно-коричневое пальто и зеленая юбка, коричневые ботинки и шелковые чулки, но шляпа, перчатки и сумка отсутствовали. Она лежала перед комодом, один из ящиков которого был выдвинут, и беспорядочно наваленное содержимое оказалось выставлено на всеобщее обозрение. На комоде лежали зеркальце, расческа и дорогая с виду бутылка с лосьоном для волос. Остальные вещи в комнате не представляли для неопытного глаза Найджела особого интереса. Там были кровать, умывальник и гардероб, у изголовья кровати ковер, а рядом с ней – тумбочка с лампой, книгой и пепельницей с двумя пыльными окурками. Непарные ботинки валялись в разных углах комнаты. На стул в ногах кровати была небрежно брошена рубашка. В воздухе все еще висел запах пороха. Окно, по всей видимости, было закрыто, но в данный момент это не представлялось возможным проверить.

Поэтому Найджел вновь обратил свое внимание на тело Изольды. Он думал, что, как ни странно, смерть полностью лишила ее индивидуальности. Хотя, вообще-то, вовсе не странно: ведь индивидуальность без остатка сводилась к ее женственности, и теперь, когда жизнь ушла и все это пропало, она стала бесполым «оно», неинтересным нечто, вылепленным из глины, неожиданно жалким. Она была привлекательной девушкой. Но «была», это прошедшее время, – не условная отсылка к факту смерти, а простое признание того, что без жизни даже самое привлекательное тело не вызывает ни малейшего влечения. «Мы не тела, – думал Найджел. – Мы жизни». И тут он неожиданно по-новому отчетливо понял природу любви.

Он снова посмотрел на тело; вспомнил, как Изольда пела и танцевала; вспомнил слова Хелен: «Она не плохая, знаешь, просто глупая». И от всего сердца пожелал, несмотря на все неприятности, которые Изольда приносила другим, чтобы она снова стала живой.

Но умереть – бог весть, куда уйти?И, лежа, тлеть в стеснении холодном[60].

Как для Клаудио важность девственности была, в сравнении с важностью смерти, ничтожна, так и для Найджела все остальные рассуждения меркли в присутствии этой силы… Он раздраженно тряхнул головой. Сейчас не время для литературных реминисценций. Если Изольду убили… Найджел вопросительно посмотрел на Фена, но тот, угадав невысказанный вопрос, лишь сказал явно без утвердительной интонации:

– Выглядит как самоубийство. – И продолжил пристально изучать пол вокруг тела.

Вернулся сэр Ричард, потирая руки.

– Ваша жена собирается вас дождаться, – сообщил он Фену. – В данный момент они разговаривают с Уорнером. И мне удалось спровадить старикашку Уилкса в его комнату. Полицейская команда уже выезжает, и их приезд снимет с меня наконец ответственность.

Фен кивнул. Потом резко добавил:

– Откуда этот шум? Найджел, пойди и скажи, чтобы выключили.

Найджел осознал, что пятая часть «Жизни героя» гремела в вечернем воздухе все это время, и, по всей видимости, из комнаты напротив. Он забыл, что слышал еще раньше этим вечером доносившееся откуда-то радио. Подойдя к двери, он постучал. Затем, убедившись, что все равно не услышал бы ответа сквозь шум, распахнул дверь и вошел.

Он был более чем удивлен, обнаружив в комнате Дональда Феллоуза и Николаса Барклая. Они сидели в креслах у камина, слушая радио, стоявшее рядом на столике. Найджел остолбенел на пороге, увидев их. Николас разыграл целую пантомиму, чтобы тот не прерывал концерт, но Найджел нетерпеливо отмахнулся.

– Изольда мертва, – сказал он с ненужной поспешностью и добавил, обращаясь к Дональду: – Она в твоей комнате. И выключите эту чертову штуку. Я не слышу своих собственных слов.

Николас выключил радио.

– Так-так-так… – был единственный комментарий с его стороны.

Дональд сидел молча. На нем никак не отразилась эта весть, насколько мог судить со стороны Найджел, он лишь немного побледнел.

– Как это – мертва? – сказал он заплетающимся языком. – И почему в моей комнате?

– Выстрел в голову.

– Убита? – уточнил Николас и невозмутимо добавил: – Не могу сказать, чтобы это меня особенно удивило. Это ты сделал, Дональд? – полюбопытствовал он.

– Нет, рехнулся ты, что ли, не я…

– Обстоятельства, – сказал Найджел, – указывают на самоубийство.

В голосе Дональда впервые за этот разговор послышалось живое чувство.

– Самоубийство? – спросил он.

– Вы, кажется, удивлены.

Дональд покраснел и произнес с запинкой:

– Я… ну, ее не любили, как это всем известно. И она, казалось, не из тех, кто… способен совершить самоубийство. – Он вдруг закрыл лицо ладонями. – О господи!

Найджел почувствовал себя неловко и не знал, что сказать.

– Наверное, я должен туда пойти, – произнес через некоторое время Дональд.

– Решать вам, я думаю. Это ведь ваша комната. Без сомнения, полиция, прибыв на место, захочет задать вам несколько вопросов.

– О! – воскликнул Николас. – Так их еще нет? Когда это произошло?

– Минут десять назад. Сейчас все взял в свои руки сэр Ричард Фримен, ему помогает Фен.

Лицо Николаса было напряжено, он выглядел мрачным.

– Частный детектив колледжа, а? Значит, они думают, что это самоубийство. Десять минут назад. Должно быть, это был тот шум, который мы слышали, Дональд. Но кусок из «Жизни героя» был так чертовски хорош, что мы не обратили никакого внимания. Ты к тому же сказал, что это всего лишь второгодки валяют дурака… Думаете, я буду им нужен? – спросил он у Найджела. – Или могу идти домой?