Призраки по контракту - Ирина Белояр

Проводник улыбнулся обезоруживающей улыбкой. Ровные белые зубы совершенно не сочетались с остальным имиджем:

— Да кто ж его знает, сеньор.

Идальго рассердился:

— Блин! От эльфов круги рисуешь, и про туманную сову в теме, и про Адские врата!

— Про это — да. А ежели еще чего водится — откуда мне знать?

— Не ясно… не ясно… не ясно… — снова донеслось из тумана.

— Не темни, — с угрозой произнес дон Серхио. — Голову откушу.

— Как вам сказать, сэр… сеньор, то есть. Вообще-то в той стороне, куда мы идем, водятся разбойники. Но они сейчас пугливые, их совсем недавно очень много перевешали. А еще там есть драконы. Правда, драконов осталось мало. Согласно легенде, они…

…Луна ушла за тучу. Оказывается существуют тучи, способные бесследно скрыть этот плазменный котел. Долина погрузилась во мрак. Золото померкло. Остался только костер — древнейшее изобретение человека. Пришло к нам из тех туманных времен, когда человеку впервые стало хоть что-то ясно.

Утро опять выдалось погожим — должно быть, других тут и не бывает. Солнце — еще более исполинское, чем луна, и не родилась еще туча, способная скрыть его бесследно. Вдобавок сегодня куда жарче, чем вчера.

— Сеньор, соблаговолите угостить сигареткой.

— Ни в коем случае, сеньор. Во времена короля Артура табака в старом свете еще не было.

— Сеньор! — с нажимом повторил дон Валери. — соблаговолите…

— Сеньор, ваша башка бесценна. Если ее оттяпают, кто будет думать?

— Сеньор, а по морде?..

…Сегодняшний путь ничем не отличался от вчерашнего, разве что навоз кончился. Все та же чуть заметная тропа все так же вилась по долине, огибая крупные камни, пересекая маленькие ручьи, петляя в зарослях карликового древа. Проходя мимо отрога, где вчера виднелось темное пятно, и откуда доносился глас вопиющего, дон Серхио внимательно пригляделся к скале. Пятно оказалось входом в пещеру. Кто или что таится в пещере, проверять не хотелось.

— Знаете, сеньор, — задумчиво промолвил дон Валери. — Не покидает чувство, будто я здесь уже был.

— И чего — был?

— Не, ни разу.

— Тогда забей на чувство.

Забил или нет — да кто ж его знает, сэр… сеньор, то есть. Поначалу длинноволосый рыцарь был рассеянный, отвечал невпопад, все чего-то присматривался-принюхивался, совсем как давеча в тоннелях промсектора. Впрочем, только поначалу. Потом — ничего, успокоился, расслабился, не парился, махнул рукой и так далее.

Как и вчерашний, сегодняшний вечер наступил слегка за полдень. Как и вчера, благородные господа, чертыхаясь, резали кинжалами резиновые сучья карликового древа, а провожатый сочинял ужин, напевая себе под нос нечто, отпугивающее эльфов. Дон Серхио почти дошел до точки кипения, как вдруг вокал резко оборвался. Идальго обернулся взглянуть, что стряслось.

Анри широко раскрытыми глазами, не мигая, смотрел куда-то вверх.

На скалах, метрах в двухстах над подошвой кряжа — лошадь в фиолетовой попоне, замурованная в доспехи, на ней — всадник в фиолетовой мантии, замурованный в доспехи. С опущенным забралом.

— Кто это, знаешь? — спросил дон Серхио.

— Слышал. Раньше не видел никогда. Легенда, вестник несчастья. Если он встретился по пути, дальше этой дорогой двигаться нельзя, смерть.

— А нам чего, нужно переваливать кряж?

— Нет, нам по долине… но все равно нехорошо, — покачал головой Анри и удалился рисовать охранный круг от сказочных персонажей.

— Привидение? — легкомысленно поинтересовался дон Валери. — Поговорите с ним, сеньор. Может, оно согласится поехать с нами в Москву?

Дон Серхио был серьезен и, кажется, встревожен:

— Это ни разу не привидение, квалификационные признаки отсутствуют. А наиболее вероятных несчастий сэр проходимец пообещал два: драконы и разбойники. Которое тебе больше нравится?..

— Сэр Робин Гуд утверждал, что разбойников в Камелоте нет.

— Во-первых, не утверждал, во-вторых — мы не в столице. А в третьих, если здешние разбойники — липовые, тем хуже для нас. Копы, небось, действуют более организованно, чем простой сброд.

Жара, предчувствие беды, занудное пение проводника, вонючий дым резиновых сучьев. Ближе к ночи головы у несчастных кабальерос раскалывались на части. Договорились, в каком порядке сегодня дежурить. Через полчаса поменялись, еще минут через двадцать поменялись снова. У того, кто оставался на стреме, тут же начинали слипаться глаза, но стоило лечь — напрочь отшибало сон. Все-таки надо было идти дальше. Идти, пока идется. И черт с ними — эльфами, неясытями, фиолетовыми, блин, рыцарями…

Вышли, чуть только солнце показало из-за хребта свой раскормленный край. Мсье вокалиста пришлось расталкивать пинками — кто бы мог подумать, что у нищих такой крепкий сон. Но поднялся господин проводник совершенно безропотно — в отличие от дона Валери, на которого по утрам иной раз впору намордник надевать.

Предрассветный ветерок неплохо прочищал мозги, выдувая из них тягучие беспокойные сны. Но дурные предчувствия не уходили.

Беда грянула в полдень. Путники уткнулись в нее чуть ли не носом, когда обогнули поросший можжевельником (или чем-то на него похожим) отрог. В какой-нибудь сотне метров — группа вооруженных людей. Доспехов на людях не было, двигались легко, приближались быстро. Сомневаться в их намерениях и так то в голову не пришло, вдобавок завопил Анри:

— Разбойники, сэр… сеньор, то есть! Я предупреждал, вы не поверили!..

Испанцы метнулись к скалам, в гостеприимно распахнутую пасть большой пещеры, и пустились галопом по узкому проходу. Свернули в боковое ответвление, метров через десять опять свернули. Чудилось, кавалерия дышит в затылок. Если подумать — для всадника коридор слишком тесен, но когда, простите, было думать?.. Лишь минут через пятнадцать ошалелой беготни (легкие уже разрывались на части) остановились отдышаться. Привалились к стене. Прислушались. Погони, кажется, нет.

И проводника нет.

…А ведь не к добру это, что ни хера нет. Ох, не к добру…

— Лерыч… — глотая воздух, проговорил дон Серхио. — Тут… звездец водится, может и башку… откусить.

Идальго вытащили фонари, огляделись. Вроде бы ничего откусывающего голову не видно. Зато свод выглядел нехорошо, а на стенах — блестящие полоски воды.

— Пойдем отсюда на фиг, — попросил Валера. — Пойдем, а?

— Может, есть еще один выход из пещеры. Где-нибудь подальше от разбойников, — понадеялся Сергей.

— Заблудимся к едрене матери, — оптимистично заявил напарник, и доблестные рыцари отправились на поиски альтернативного выхода. То есть, «на поиски» — громко сказано. Бессистемные блуждания, вот что это такое. Ориентировались, как могли. Считали повороты. Запоминали расположение боковых ходов. Надежды на удачу с каждым шагом оставалось все меньше и меньше.

— Серый! — позвал на ходу дон Валери. — А ты никого из этих ребят не узнал?

— Не разглядел. Далековато было.

— Одного-то я точно видел. Даже двух… не, насчет второго не уверен.

— Где видел?

— Не помню.

— В трущобах?

Лерыч задумался:

— Не. Вроде не в трущобах.

— В кабаке? На постоялом дворе? На улице?

— Да не помню же я!

Так уж получилось: у одного отличная память на лица, но фиговое зрение. У другого глаз как у орла, но вся память на внешнем носителе. В сумме — ни вашим, ни нашим, одно сплошное неясно.

— Ладно, не парься, — сжалился дон Серхио. — Камелот тесен.

— Ага… Стой!

Сергей остановился, проследил за фонарем напарника. В этом месте тоннель расширялся, образуя небольшую круглую комнату, а у стены стояла металлическая конструкция в половину человеческого роста. Столб — не столб, по форме сверло какое-то. Чего сверлить, интересно? По периметру верхнего среза — тускло светящийся обруч. Штуковина весело блестела, смотреть на нее было приятно.

— Чтоб я сдох, — изумленно пробормотал Валера. Оглядел находку со всех сторон, ощупал. Что-то нажал. Пещеру сотряс громовой возглас:

— Неясно…

Кабальерос аж подпрыгнули, начали лихорадочно озираться по сторонам. В первом приближении — ничего говорящего… Оторопело взглянули друг на друга, потом на конструкцию. Лишь тогда до них дошло, наконец. Расхохотались.

— Там, небось, таймер на десять вечера, а ты все испортил, — смеясь, упрекнул друга дон Серхио.

— Вот такое я говно, — охотно согласился друг.

— Офигеть можно. Интересно, сколько в ущельях неясытей? На их прокорм никаких налогов не хватит.

Лерыч перестал смеяться. Не то чтобы помрачнел, но стал серьезен, как павиан в процессе ознакомления с компьютером:

— Сдается мне, эта хреновина не от мира сего. Черт ее знает, чем она питается. Вряд ли налогами.

— Почему?

— В кабаке кто-то обмолвился, что здесь водятся артефакты, — задумчиво произнес дон Валери. — Прикинь, смотрю на эту штуку и не втыкаюсь, для чего она нужна.