Люди и ложи. Русские масоны XX столетия - Нина Берберова

На торжество инсталляции «Северной Звезды» были приглашены Досточтимые братья из «Астреи» и французы, помогшие русским братьям в восстановлении старой их ложи – все Досточтимые Мастера Великого Востока. Эти гости-французы были: Савуа, Лебей, Ван Раальто, Конселло, Милль, Ариэс и Сеншоль, некоторые из них – друзья еще по России.

Первый состав в «Северной Звезде» был избран единогласно; это были:

Оратор – Маклаков,

Первый Привратник – Маргулиес,

Второй Привратник – Миркин-Гецевич,

Секретарь – Бухало,

Дародатель – Иванов,

Казначей – Вургафт,

Привратники – Пораделов, Виль, Юдицкий и Поволоцкий. Братья – Алданов, Бобринский, Волковысский, Грубер и Рейнборге поделили все остальные должности.

Почти немедленно произошло открытие и второй ложи Великого Востока: Маргулиес и Осоргин решили в Париже учредить «Свободную Россию». Осоргин внес в ложу дух гостеприимства и дружеской непринужденности. Это ценилось более молодыми «кандидатами», которым чопорность и торжественный тон, принятый в ложах, казался каким-то пережитком прошлого. В «Свободную Россию» вступали (с 1925 г.) не только москвичи и петербуржцы, но и братья из Одессы, Киева, Нижнего Новгорода, оказавшиеся теперь в Париже. Кроль, Переверзев, Авксентьев, Маклаков, которых не пугали близкие отношения с левым крылом Великой Ложи, собирались вместе с Кандауровым, П.А. Бобринским, Слиозбергом, Аитовым, и так как все они были масонами выше 15°, то это был Ареопаг, или, по-старинному, – Капитул, где решались уже не просто вопросы, а мировые проблемы[46].

Здание Великого Востока в некоторых отношениях было даже удобнее особняков на улицах Иветт и Пюто. Ресторан был просторнее, столовая тоже, в подвале находилась великолепно оборудованная турецкая баня (так называемый «хаммам»), которую масоны называли «бальнеум». Это способствовало интимности. Собирались по четвергам.

Время от времени между двумя Уставами вспыхивали разногласия в связи с вопросом о Великом Архитекторе Вселенной, затихавшие в периоды, когда русскому масонству грозила опасность извне: в середине 1920-х гг., когда ни Великий Восток, ни Великая Ложа еще не чувствовали реальной почвы под ногами, они почти не замечались. В начале 1930-х гг., в связи с наплывом в оба Послушания, разногласия обострились.

Компромисс, который как принцип входит в кодекс масонского поведения, в 1934 г. спас оба Устава от полного разрыва отношений. Великая Ложа рассуждала так: все, что существует, не могло быть сотворено «само собой». Значит, был кто-то. И наши предки, тамплиеры и розенкрейцеры, бросаясь в бой, сражались с именем этого Основателя на устах. Мы не можем его игнорировать. На что Великий Восток отвечал холодно: делайте, как хотите, но нас к этому не принуждайте. У нас всем – легко и спокойно, мы рады всем, а у вас есть тенденция к насилию, которую масонство не может принять.

Глядя назад на этот период – от «инсталляций» обоих Послушаний в середине 1920-х гг. до начала Второй мировой войны, – мы видим, как разрастались ложи, как все больше становилось членов, жаждущих тайного общества себе подобных. Причины были и психологические, и экономические, и они были у всех. Из «Астреи», перешедшей предписанную норму членов, начали постепенно выделяться новые ложи.

Были основаны франко-русские ложи «Se connaitre» и «La Rose du Parfait Silence», но о них известно очень мало. Большим успехом пользовалась ложа Кроля «Les Travailleurs» в Леваллуа, под Парижем, он же играл ведущую роль в создании «Loge de Bonne Foi», в Сен-Жермене. Может быть, от присутствия в русском Великом Востоке людей, которые считались в эмиграции «молодыми душой», а может быть, и от общего духа и индивидуальных характеров братьев, от архивов Великого Востока остается гораздо более живое и даже яркое впечатление, чем от архивов Шотландского Устава.

Возможно, это происходило оттого, что русский Великий Восток стоял гораздо ближе к Великому Востоку Франции, чем русская Великая Ложа к Великой Ложе Франции. Французы, как это часто бывало и раньше, как никто другой умели поднимать дух, а русским братьям это было необходимо. Русские Досточтимые Мастера теперь входили во французские Ареопаги: «Лютеция», «Amici Philosophae» и «Ordo ab Chao» («Порядок из хаоса»). Пожалуй, можно сказать, что самыми счастливыми в масонстве были люди, которые состояли в нескольких ложах: русских, французских и франко-русских, и конечно, те, которые имели доступ в оба Послушания, как «дорогие и уважаемые гости» – это были «десять премудрых избранников». «Десять» – число символическое: в действительности их было около тридцати.

Внутренняя структура этой всемирной организации была Подробно описана после Второй мировой войны, но до 1950-х гг. тайна играла в масонстве важнейшую роль. Русское масонство начала века не успело завоевать себе место в мировом масонстве, а после 1920-х гг., в изгнании, почти никакой роли у него и не было. Тем не менее, оно старалось выжить, коллектив повторял ту же тактику, которой пользовались единицы: выжить в мировом хаосе во что бы то ни стало. В его зависимости от французского масонства был шанс уцелеть, хотя, несомненно, «русская гордость» страдала от того, что последнее слово во всяком важном решении принадлежало не русским, а французам.

Иерархия чинов и степеней соблюдалась очень строго. Ложа – первичная ячейка – представляла собой две «лестницы восхождения»: одна система повышений относилась к обязанностям братьев – Председатель, Секретарь, Казначей, Привратник и т.д. Другая была собственно масонской: Ученик, Подмастерье, Мастер, Тайный Мастер и т.д. – до Досточтимого и Премудрого. Эта масонская иерархия в Великом Востоке имела 33 степени, в Великой Ложе – 18.

Масонские степени давались за рвение в масонской деятельности, за благотворительность по отношению к масонам, за число и качество докладов, прочитанных на сессиях и во время агап, за аккуратность в уплате взносов, за частоту посещений, за внемасонскую деятельность на благо масонства. Меньшую роль играли доклады: не все умели писать их, не все знали, о чем писать. Мы видим по протоколам, что больше половины братьев сделали за 10 лет по одному докладу, но тем не менее были повышены в чине.

У русских эмигрантов-масонов во Франции было место, где они могли встретить себе подобных. И больше того: людей, когда-то игравших заметную роль в России, и которые считались там значительными. Сидя за рулем парижского такси, служа сторожем в гараже или «по маленькой» играя на бирже, они знали, что в определенный день будут сидеть за столом с чистой скатертью и слушать, как люди кругом говорят о будущем России, решают ее судьбу и переоценивают прошлое. Они видят вокруг себя дружеские лица, и житейские правила даются такие хорошие. Пример брать с французов: сначала – три министра-масона в правительстве, потом – пять, потом – кандидат в президенты, потом – большинство в палате. Еще немного, и будет у них президент-масон! Кто-то подаст тебе

знак, как в старое время дипломат подавал знак дипломату, купец Морозов – купцу Рябушинскому и депутат Маклаков – депутату Родичеву.

Какие же правила давались здесь? Не скрижаль Синая, но наспех составленный список из 12-ти пунктов на небольшом листке пожелтевшей бумаги нашелся в Парижском архиве. В них изложена вся философия тайного общества св. Тибальда, но в несколько модернизированном виде. Вот она:

Будем вместе.Будем любить друг друга.Будем говорить о благе свободы.Будем уважать друг друга.Будем устраивать памятные собрания после смерти друг друга.Будем стараться не спорить друг с другом.Будем собираться часто.Платить взносы.Будем не огорчать друг друга.Будем читать доклады на всякие темы.Будем соблюдать ритуалы.Будем хранить тайны.

Может быть, кому-нибудь эти правила напомнят правила мормонов или других сектантов, особенно скандинавских сект? Или правила, которые в некоторых школах Запада внушают детям учителя-фундаменталисты? Писавший эти «заповеди» М.А. Осоргин до «Свободной России» и «Вех», был членом итальянской ложи (потомки карбонариев, к которым принадлежал когда-то Байрон). Он был гостеприимным человеком и принимал у себя на дому будущих «кандидатов» своей ложи, «молодых», угощал их чаем, был к ним ласков. Возможно, что он обсуждал с ними свои правила. В пушкинские дни в 1937 году 300 человек пришло в храм слушать его речь о Пушкине, – были представлены все русские ложи. Это был большой день в жизни русского эмигрантского масонства.

Вся система французской 3-ей республики была насквозь пронизана членами тайного общества, его Ареопагами, Капитулами, Консисториями, секретными связями и дисциплиной, не говоря уже о Тайне и Клятве. Масоны жили с сознанием того, что все они, во главе с «Величайшим Избранником Таинственного и Священного Подземелья» и «Мудрейшим Рыцарем Солнца», составляют одно целое: французскую радикал-социалистическую партию, основанную в 1901 году.