Пояс жизни - Игорь Забелин

Когда Виктор подошел к дому, в окнах горел свет, и он заглянул в окно.

Светлана и Дерюгин сидели рядом, и Дерюгин что-то говорил, — должно быть, ласковое и теплое. Так по крайней мере заключил Виктор по выражению его лица; Светлана слушала, улыбалась, но сама то и дело поглядывала на дверь.

«Боится, что я войду, — подумал Виктор. — Влюбленные!» Что ж, он не будет мешать… Вся усталость, когда-либо испытанная им в жизни, стекла в ноги; тяжелые, противно подгибающиеся, они почти не слушались, когда он, спотыкаясь, торопливо уходил в темноту. Миновав последние постройки, он полез в гору, продираясь сквозь ветви кедров и лиственниц, оступаясь в колдобины. Ему даже не пришло в голову защитить лицо от жгучих уколов хвои, и лишь позднее он ощутил, как саднит исцарапанную кожу. Устав, он упал грудью на землю и долго лежал так.

Тучи разогнало, но была пора новолуния, и ночи стояли темные. Тоненький, бледный месяц с трудом выбрался из-за далеких гор и по неопытности запутался в ветвях дальних лиственниц.

Но потом он выскользнул из ветвей на простор звездного неба, и звезды нехотя посторонились, уступая ему дорогу. Теперь было видно, что к повернутым на север острым рожкам месяца припаян тоненький серебряный обруч, и месяц стал похож на акробата, катящегося по небу в серебряном колесе.

Виктор смотрел на месяц, на светлые точки звезд. Там, на Луне, уже побывали Батыгин и Джефферс. Он тотчас представил себе светящийся шар Земли, черные космические пространства и множество других светящихся и несветящихся шаров, летающих там. И представил себя, Виктора Строганова, на звездолете парящим между планетами… Но что же общего между его столь жалким положением и покорением космоса?.. Будущий покоритель космических пространств лежит, словно придавленный к земле, поверженный — и почему? — потому что девчонка влюбилась в другого парня, а не в него! Смешно! Виктор попытался засмеяться, но не смог.

И все-таки он встал и сказал себе: «Главное — полететь с Батыгиным».

Он давно слышал крики Светланы и Дерюгина и теперь отозвался.

Первой встретила его Светлана.

— Где же ты пропадал? — тихо спросила она. — Я… мы ждали тебя! — и тотчас, отпрянув, громко крикнула: — Юра, вот он! А мы-то боялись, что с ним случилось что-нибудь.

— Что со мной могло случиться? — небрежно ответил Виктор. — Гулял вон там, за сопкой…

На следующее утро Виктор хотел, как обычно, пойти рыть магистральную канаву, но неожиданно приехал Травин с новыми сотрудниками, которых Виктор не знал. Среди них были рыжая девушка, очень юный молодой человек — Костик Курбатов, и геоморфолог Свирилин, — он казался старше других, быть может потому, что отпустил небольшую черную бородку, клинышком торчавшую вперед.

А Линькова среди них не было.

— Не понравилось ему у нас, — ответил на вопрос Виктора Травин, и левая бровь его слегка шевельнулась. — Ты можешь остаться в лагере. Канаву теперь будут рыть другие.

В Кызыл Денни Уилкинс прибыл без всяких приключений. Осмотревшись на месте и точно установив местонахождение отряда Травина, он ушел в горы. На третий день Денни Уилкинс добрался до базы отряда и укрылся на склоне сопки в старых выработках… Проснулся он на рассвете. Густая роса покрыла траву. К штольне не вело ни одного следа.

Спрятав рюкзак, он зажег фонарь и осторожно пошел в глубь штольни. Свет дробился, отражаясь в тысячах ледяных игл, и в воображении Денни Уилкинса промелькнули образы детских сказок… Закончилась штольня узким и низким забоем. Под толстым слоем льда белел кварц. Присмотревшись, Денни Уилкинс обнаружил узкий лаз и протиснулся в него. Дальше подземный ход расширялся. Вскоре Денни Уилкинс шел во весь рост. Вдруг он остановился — до слуха его донеслись голоса. Говорили по-русски, как и следовало ожидать, но в первую секунду Денни Уилкинс удивился этому: в таинственной обстановке он словно отрешился от реального мира, в котором ему предстояло действовать. Крадучись, он достиг выхода и понял, что прошел сопку насквозь. Теперь он находился совсем рядом с жилищем участников экспедиции. От входа в штольню, вдоль по склону, тянулась старая, из прогнивших досок галерея. Денни Уилкинс вошел в нее и приник к щели. Он увидел дома — старые, вросшие в землю, — и людей у костра. Над костром на тагане висел чайник. Из черного пролета распахнутой двери вышла девушка с ослепительно белым полотенцем на плече. Навстречу ей поднимался юноша с двумя ведрами воды. Он что-то сказал девушке, но та отрицательно мотнула головой и побежала вниз. Потом к костру подошел высокий старик, похожий на Джефферса, и Денни Уилкинс тотчас узнал Батыгина.

В лагере жизнь шла своим чередом, никто не подозревал о присутствии Денни Уилкинса, и он решил понаблюдать. Завтракали в доме, вернее, в разных домах — кто где жил. Потом из дома напротив вышел коренастый юноша с волосами соломенного цвета и сел у костра. Денни Уилкинс припомнил, что его фамилия Дерюгин. Следом за юношей к костру подошли две девушки. В одной из них, — очень миловидной, с худеньким лицом и большущими светло-карими глазами, — Денни Уилкинс признал Светлану. Но его внимание привлекла вторая девушка. Солнце светило ей в затылок, и пышные рыжеватые волосы окружали голову девушки золотым сиянием. «Хороша», — подумал Денни Уилкинс. Минуты через три из дома выбежал широкоплечий парень — красивый парень, как отметил про себя Денни Уилкинс, узнав в нем Виктора Строганова. Виктор огляделся, увидел Дерюгина и девушек у костра и направился к ним. Сначала они все о чем-то болтали, а потом Дерюгин и Виктор затеяли спор. Они спорили и оба посматривали на Светлану, ища у нее поддержки или одобрения. «Соперники, — безошибочно определил Денни Уилкинс и улыбнулся. — Тем лучше, если соперники…»

Он прислушался к спору и удивился: спор шел о каких-то научных проблемах; Денни Уилкинсу никогда не пришло бы в голову завоевывать симпатию девушки таким образом. Светлана делала вид, что спор ее не интересует; а может быть, он и действительно ее не интересовал. Неизвестно, чем бы это кончилось, если бы к спорщикам не подошли Батыгин и Травин. Виктор тотчас поднялся им навстречу.

— Николай Федорович, география — наука старая или молодая? — спросил он.

— А ты как думаешь?

— Я знаю, что молодая. Если по-настоящему считать (взгляд в сторону Светланы), лет сто ей, не больше.

— А если не по-настоящему? — улыбнулся Батыгин.

— Дерюгин пять тысяч лет насчитывает (опять взгляд в сторону Светланы). Я его понимаю, но только он не прав.

У костра теперь собрались почти все участники экспедиции, и Батыгин сказал: