Лягушки королевы. Что делала МИ-6 у крейсера «Орджоникидзе» - Геннадий Евгеньевич Соколов

в Германии. Обратите внимание, сэр, на содержание телефонных разговоров руководителя советской военной администрации в Берлине с министром путей сообщения Бещевым. Речь идет о значительных железнодорожных перевозках в Германию в текущем году как дополнительных вооружений и военной техники, так и оборудования для строительства новых военных объектов.

Сэр Джон неторопливо просматривал свежую распечатку текстов перехваченных переговоров, вникая в то же время в суть замечаний Эндрю Кинга. Он все больше убеждался в том, насколько своевременными оказались несколько лет назад инициативы британской разведки о проведении операций по перехвату сначала в Вене, а затем в Берлине.

После второй мировой войны русские начали постепенный переход к использованию высокочастотных видов связи. Широко распространенные коротковолновые передачи легко перехватывались и порой даже поддавались расшифровке. На Лубянке это, судя по всему, прекрасно понимали. Новые технологии связи обеспечивали лучшую защищенность секретных коммуникаций, но их внедрение требовало времени и средств. В переходный период русские решили использовать подземные линейные коммуникации. Они вообще были неуязвимы, если, конечно, держать в абсолютной тайне места их пролегания.

Идея подкопа была не самой оригинальной в мире, но именно ее выдвинул в конце сороковых годов технический эксперт СИС Джон Вайк. Первым объектом внимания британской разведки стал венский отель «Империал» — штаб-квартира советской военной миссии в Австрии, имевшая линию прямой подземной кабельной связи с Москвой.

Рисунок-схема Берлинского тоннеля. Эскиз из архива СВР

Для начала резидент Сикрет Интеллидженс Сервис в Центральной Европе Питер Ланн установил место прохождения кабеля, потом дал команду купить дом в пригороде Вены Швехат, неподалеку от правительственной линии связи русских, а затем велел для прикрытия открыть в нем магазин «Харрис Твид» по продаже британского сукна. Вскоре в подвале этого дома под руководством все того же Джона Вайка началось строительство двадцатиметрового тоннеля к пролегавшим под соседней автострадой линиям коммуникаций русских.

В пятидесятом году тоннель заработал. И успешно действовал до тех пор, пока в июле 1955 года четырьмя державами-победительницами не был подписан Венский договор, восстановивший независимость Австрии и указавший оккупационным войскам и их штабам, в том числе и русскому в отеле «Империал», на дверь. Тоннель отслужил свой срок, и материалы операции «Лорд» заняли свое место на архивных полках МИ–6.

Идея же Берлинского тоннеля родилась в 1953 году и была предложена Джоном Синклером тогдашнему шефу ЦРУ генералу Уолтеру Беделлу Смиту. Новый подкоп изначально планировался как совместный англо-американский проект. Предполагаемый тоннель должен был пройти из американского сектора города в советский. Это был немыслимый по масштабам и сложности проект. Полукилометровая длина тоннеля требовала скрытного вывоза более трех тысяч тонн грунта, создания мощной системы вентиляции не только для работающих под землей людей, но и для нормального функционирования многотонного энергоемкого оборудования. Снижение до минимума шума и вибрации также требовало особого подхода к строительству и эксплуатации секретного тоннеля.

Кроме того, дополнительная сложность заключалась еще и в том, что верхняя точка тоннеля должна была выйти на расстоянии всего 20–30 сантиметров от поверхности земли. По имевшимся у СИС данным, кабель советской правительственной связи проходил всего на полуметровой глубине вдоль Шенефельдского шоссе — основной трассы, связывавшей Восточный Берлин с Карлхорстом.

Мало кто и в МИ–6 и в ЦРУ верил в успех этого проекта.

Сэр Джон отлично помнил, например, что генерал-майор Бен Гаррелл, начальник штаба американской армии в Берлине, был вне себя от этой затеи, полагая, что русским не составит никакого труда обнаружить тоннель.

— Это же невообразимо, — возмущался он, — залезть под пятки к «красным» и сидеть под землей месяцами, как беспомощные кроты, ожидая, что в любой момент тебя могут застукать. Нас же поймают за хвост и выставят на показ всему свету!

Понятно, что гарантий от такой перспективы никто дать не мог. Но рискнуть все же, как полагал сэр Джон, стоило. К счастью, нашлось немало сторонников проекта и в Лондоне, и в Вашингтоне.

«Си» хорошо помнил, как резидент МИ–6 в Центральной Европе Питер Ланн рассказывал ему, с какой горячностью отстаивал перед крупными чинами из Пентагона операцию «Гоулд» — так этот проект именовался американцами — его коллега, шеф берлинской резидентуры ЦРУ Уилл Харди.

— Мы щелкали орешки и покрупнее. Расколем и этот. Все это сущая ерунда! — убеждал он свое начальство в Вашингтоне.

Эта «ерунда», впрочем, доставила и англичанам, и американцам немало хлопот. Да и влетела в копеечку, обойдясь в конечном итоге в тридцать миллионов долларов.

Для большей прочности тоннеля в него, например, нужно было уложить трубу, выполненную из гидравлически проверенных стальных колец диаметром в два метра. Чтобы не оказаться застигнутыми врасплох неожиданными осложнениями при прокладке такой трубы из Западного Берлина в Восточный, специалистам из МИ–6 сначала пришлось на инженерном полигоне в Лэнгноре создать и испытать прототип будущего тоннеля. А эксперты из ЦРУ на своем полигоне в штате Колорадо опробовали систему горной проходки и подземного кондиционирования воздуха. Только после успешного завершения этих экспериментов в августе 1954 года началась реализация проекта.

Для строительства тоннеля у границы советского и американского секторов был возведен пакгауз, замаскированный под станцию радарного слежения, дабы не вызывать подозрения у русских. Всего через полгода тоннель уже был готов и стал выдавать на-гора поток важнейшей информации.

— Мы очень рассчитываем на ваше содействие в обработке получаемых материалов, — не уставал повторять генералу Синклеру в телефонных разговорах и при встрече шеф ЦРУ Аллен Даллес, сменивший на этом посту Беделла Смита. — Моим ребятам в Вашингтоне все еще далеко до ваших парней в том, что касается анализа. В этом деле вы настоящие короли.

Эндрю Кинг закончил свой отчет руководителю СИС без многословных комментариев. Ему показалось, что генерал его не слушает, а думает о чем-то своем. Сэр Джон действительно несколько отвлекся от разговора с Кингом, невольно вспомнив в тихом особняке на Честер Террас, как зарождалась операция «Принц» — так ее называли в МИ–6, или «Гоулд», как она именовалась в ЦРУ.

Генерала, однако, не столько волновало прошлое, сколько ближайшее будущее. На днях он встречался с полковником Гримшоу, который руководил техническим обеспечением берлинского проекта с британской стороны. От этой встречи у него остался неприятный осадок.

— Мне кажется, сэр, — заметил ему полковник, — что американцы что-то от нас скрывают. Прямых доказательств тому у меня нет, а вот косвенных — сколько угодно. Поверьте мне, сэр, они не дают нам всей информации, снимаемой с подземного кабеля русских.

Генерал не любил полагаться на чужую интуицию, но эти слова полковника никак не выходили у него из головы.

«У американцев