Александр Дюма Великий. Книга 2 - Даниель Циммерман

Во время скачек Жорж наносит Анри удар хлыстом в надежде, что тот согласится на дуэль. Он возвращается домой. Появляется Лайза, которая заявляет, что, в отличие от чистых африканцев, «в ее жилах смешана кровь арабов и зангебарцев», то есть «она рождена не для рабства. Жорж улыбается этой негритянской гордыне, не отдавая себе отчета, что гордыня эта — младшая сестра его собственной». Лайза предлагает ему возглавить неминуемое восстание чернокожих рабов. Жорж колеблется. Его брат Жак сообщает, что дуэли с Анри не будет, но что, вместо этого, он получит двадцать пять ударов кнутом. Жорж возмущен:

«— Жалкие люди! Но ведь это наказание для негров!

— Ну а мы-то кто, мулаты? Белые негры, не более того».

В результате Жорж соглашается возглавить восстание. Оно терпит поражение. Негры не в силах противостоять бочкам рома, которые, по распоряжению губернатора, выставлены на улицах, они напиваются пьяными, и хлыстом их возвращают на плантации. Только мулаты — Жорж, Лайза и горстка других сражаются достойно. К ним присоединяются в лесах хорошие негры Пьера Мюнье. Но в конце концов белые колонизаторы и их собаки затравливают восставших, Лайзу убивают, когда она пытается спасти Жоржа.

Жоржа судят. То, что он говорит, он говорит «не ради защиты, это история всей жизни его: он не скрывает, что вернулся на Иль-де-Франс с намерением всеми возможными средствами преодолеть предрассудок, тяготеющий над цветными». Его осуждают на смерть. Жак со своими моряками в последнюю минуту спасает его и сажает вместе с отцом и Сарой на свое невольничье судно. Губернатор преследует корабль, но его судно дает течь. Жорж отдает им последние почести. Он будет счастливо жить с Сарой и без разрешения проблемы расовой дискриминации.

После этой книги Александр, кроме своей, способен воспринимать и другие виды эмансипации личности, включая эмансипацию «низших». Прошло пять лет. II Республика провозглашает свободу рабам в колониях. Алексис, тот молодой негр, которого Мари Дорваль так мило подарила Александру в корзине под охапкой цветов, оценивает декрет совершенно объективно:

«— Господин знает, что слуг больше нет, — сказал Алексис.

— Нет, я этого не знал.

— Ну так узнайте, сударь!»[31]

Алексис хочет поступить на флот. Александр рекомендует его какой-то шишке в министерстве. Ввиду блестящих рекомендаций шишка оставляет его себе в качестве слуги без какого-либо другого вознаграждения, кроме битья. Тогда Алексис самостоятельно нанимается в жандармы. Он послан на Корсику, там скучает и пишет Александру письмо с просьбой взять его обратно, даже без денег. Бывший хозяин просит за него у своего старого друга Шарра, тогда военного министра. Алексиса освобождают, и он возвращается к Александру за пищу и жилье, принципиально. После государственного переворота, совершенного Наполеоном Малым, оба отправляются в Бельгию. Там Алексис занимается «сравнительным языкознанием в области французского, бельгийского и креольского языков. <…> Он уходит в восемь утра, в одиннадцать возвращается завтракать, снова уходит в полдень, в шесть возвращается, в семь уходит и возвращается снова лишь в полночь, чтобы лечь спать». Александр решает от него отделаться, заплатив ему все полагающееся ему жалованье, которое он откладывал без ведома Алексиса. Тот снова нанимается в армию. Через два года он сообщает Александру, что назначен военным судьей, весьма уважаемая должность, приравниваемая к чину унтер-офицера, но используют его, чтобы подавать еду и напитки «товарищам» по оружию. В армии в принципе не существует ни рабов, ни слуг, только старшие и младшие по службе. Александр воспринял урок, он посылает Алексису то, с помощью чего можно отпраздновать назначение. Как бы то ни было осуществившаяся эмансипация всегда требует некоего минимума средств.

РАСЦВЕТ ТАЛАНТА

(1843–1851)

Академик и депутат Ламартин спокойно работает над своей «Историей жирондистов». К счастью, политическое поражение после революции 1848 года привело его вновь к литературе. Академик и в скором времени пэр Франции Гюго сыт и дремлет. Он организовал коммерческое общество по эксплуатации полного собрания своих сочинений, то есть он совершенно не намерен сочинять ничего нового. Того же возраста, что и Александр, он в период между сорока и пятьюдесятью годами практически не напишет ничего, кроме писем с описаниями, собранных в сборник «Рейн», откуда потом пойдут «Бургравы». Пьеса эта с грохотом провалится 7 марта 1843 г., и театральный романтизм от этого уже не оправится. Кроме того, в проектах у Гюго большая книга о людских страданиях, писать которую он не торопится, опасаясь реакции на нее чувствительного короля-груши, от которого зависело назначение пэров Франции. Даже гибель его дочери Леопольдины в результате несчастного случая в Виллекье 4 сентября того же года не нарушит его оцепенения, хотя он и напишет по этому случаю прекрасные стихи. И если бы он умер до 1852 года, то есть до создания своих бесспорных шедевров, каково было бы его место в истории литературы? Конечно, рядом с Ламартином и Мюссе, что немало, но не может сравниться с его нынешним статусом разностороннего гения. И снова Александр опережает его в скорости, на этот раз на девять лет.

Не успев закончить «Жоржа», Александр пишет новые романы один за другим. Сначала «Замок Эпштейн», полуфантастическая история для «Revue de Paris» во главе с его высоконравственным доктором Вероном, автором знаменитой формулы фельетона: «Продолжение в следующем номере». Из одной своей поездки в Париж Александр привозит рукопись Поля Мёриса, рассказывающую о приключениях Бенвенуто Челлини при дворе Франциска I. Он переделывает ее на свой лад, и получается отличный роман «Асканио», по крайней мере, один из эпизодов которого заслуживает внимания. Асканио, любимый ученик Челлини, заключен в тюрьму Шатле. Там же находится и его друг Жак Обри в одной камере с умирающим политзаключенным, оставляющим в наследство Обри кинжал и вырытый им с помощью этого кинжала подкоп под кроватью. Обри продолжает рыть дальше и оказывается в камере Асканио. В «Графе Монте-Кристо» мы обнаружим вскоре тот же принцип сообщающихся камер.

К середине июня 1843-го Александр, хотя и не ставит заключительной точки «Асканио» (он игнорирует знаки препинания, довольствуясь подписью на последней странице), но все же заканчивает роман и готовится к окончательному переезду во Францию. Он уезжает один, оставив Иду продолжать свои нежные прощания с Виллафранка. Честно говоря, Александр с удовольствием и сам бы простился навсегда со своей супругой, но она все еще нужна ему для создания добропорядочного фасада биографии, поскольку он не отказался от вступления в Академию. Высадившись в Марселе, Александр сразу же идет повидать Мери в его библиотеке. Друг его не слишком занят, ему надо решить два-три вопроса, и он в полном распоряжении Александра. Пока Александр ждет друга, он роется в книгах: смотри-ка, эльзевир, что бы это могло быть? «Мемуары Господина д’Артаньяна, помощника капитана в первой компании королевских мушкетеров», мемуары не настоящие, но принадлежащие перу Гатьена Куртильц де Сандра[32]. Александр немедленно погружается в чтение. С первых же страниц — озарение, он чувствует сюжет, можно ли взять книжку? Мери не возражает, нужно только заполнить карточку. И сохранившаяся эта карточка свидетельствует, что Александр так никогда и не отдаст взятую книгу. И есть предположение, что Мери не запросил с него штрафа.