Подставных игроков губит жадность - Эрл Гарднер

— Я уже сказала тебе. Твои свидетельские показания.

— Дам еще раз.

— К чему ты клонишь?

Я пояснил:

— Ничего ценного не пропало, по крайней мере, насколько тебе известно. В кабинете разгром, поломан стул, придется приводить в порядок бумаги. Ты ставишь в известность службу шерифа, и они тут как тут — примутся повсюду снимать отпечатки пальцев. Оповестят газеты, и случившееся станет достоянием всего света. Ты работаешь в фирме Холгейта и Мэкстона. Как, по-твоему, нужна им такая огласка?

— Не знаю.

— Тогда прежде чем поднимать шум, давай подождем немного.

Подумав, Лоррен медленно произнесла:

— Дональд, возможно, ты даешь мне чертовски дельный совет. Какие еще предложения?

Я продолжал:

— Давай попробуем разобраться, кому так сильно понадобились мои свидетельские показания, чтобы ворваться сюда и учинить разгром? И кто, по-твоему, участвовал в потасовке?

— Не имею представления.

— Давай рассуждать. Это кабинет Холгейта, — начал я. — Здесь была потасовка.

— Это бесспорно, — согласилась она.

— Потасовка означает, — продолжал я, — что у двоих людей разные интересы и, чтобы отстоять свои, они прибегают к силе.

— Продолжай, — попросила она.

— Вполне очевидно, что одним из участников потасовки был Холгейт. Здесь его кабинет. Он или был здесь, когда сюда ворвались, или же сначала явились они, а потом вошел он. Холгейт не счел необходимым поставить в известность власти. Поэтому и у нас нет никаких причин.

— С этим ясно.

— Я пытаюсь понять, из-за чего был весь этот сыр-бор и что такого было в моих свидетельских показаниях, чтобы вламываться сюда и разыскивать их.

— Дональд, — сказала Лоррен, — я хочу тебе сообщить одну вещь, о которой я еще никому не говорила.

Но у меня к тебе вопрос и я рассчитываю на честный ответ.

— Валяй! — подбодрил я ее. — Рассказывай и спрашивай.

— Нет, — возразила она. — Сначала я задам вопрос, а уж потом расскажу.

— Хорошо, пускай будет по-твоему.

— Дональд, ты абсолютно уверен во всем, что касается дорожного происшествия?

— Пожалуй, да, — сказал я. — 13 августа.

— Во сколько?

— Примерно в половине четвертого пополудни, несколько минут плюс или минус.

— Уверен в отношении времени?

Я следил за ее лицом.

— Ну, видишь ли… я мог немного ошибиться. Ну сама понимаешь, как это бывает, когда даешь показания, да еще под присягой. Не решаешься говорить, что произошло примерно это, или то, или что-нибудь еще.

Боишься ошибиться. Если будешь так говорить, какой-нибудь адвокатишка на перекрестном допросе не оставит от тебя живого места.

Она кивнула.

— Итак, — спросил я, — что-то не так со временем?

— Здесь где-то ошибка, — высказалась она.

— Почему?

— Дело в том, что я хорошо помню 13 августа, потому что это мой день рождения. После полудня мы устроили в офисе маленькое празднество, выпили коктейли. Верно, большую часть времени мистер Холгейт отсутствовал, но вскоре после четырех он появился и на несколько минут присоединился к нам, выпил пару коктейлей и снова куда-то заторопился. Должно быть, у него была назначена встреча. Он все время поглядывал на часы. Так вот, я видела его машину примерно в половине пятого, когда он уезжал. Машина была абсолютно невредима.

— Хочешь сказать, что авария липовая? Что машину не разбивали и…

— Нет-нет, — запротестовала она. — Все дело во времени. И я не совсем уверена, что… Дональд, ты видел происшествие, и я хочу знать, не мог ли ты ошибиться?

— Мог и ошибиться, — согласился я.

— Спасибо. Это все, что я хочу знать.

— Надо бы закрыть окно и погасить свет, — предложил я.

— И запереть двери.

Я кивнул.

— Пожалуй, все, — подытожила Лоррен.

Мы обошли кабинет, глядя на разбросанные вещи.

— Все вверх дном!

— Сегодня уже бесполезно наводить порядок, — сказал я. — К тому же на случай, если мистер Холгейт все же захочет уведомить власти, лучше оставить все как есть.

— Правильно.

— Как насчет другого кабинета? — спросил я. — Там темно.

— Это кабинет мистера Мэкстона.

— Надо бы и туда заглянуть, а?

— Думаю, что стоит.

— Ключ есть?

— Ключ в сейфе в приемной.

— Шифр знаешь?

— Конечно.

— Давай на всякий случай заглянем. Сейф, кажется, не трогали.

В приемной Лоррен, озабоченно нахмурившись, снова принялась разглядывать свою пишущую машинку.

— Никак не пойму, что случилось? — проговорила она. — Не понимаю, кому понадобилась моя машинка?

— Мистер Холгейт умеет печатать?

— Двумя пальцами.

— Тогда здесь, должно быть, побывал кто-то, кто умеет печатать, или же сам Холгейт пытался напечатать какой-то документ.

— Не представляю, кто еще.

— Дамская туфелька, — напомнил я.

Лоррен кивнула.

— Тут есть что обмозговать, — сказал я. — У Холгейта находилась женщина. Возможно, он продавал ей участок.

Допустим, она умеет печатать. Во всяком случае, сделка состоялась и она захотела зафиксировать что-то на бумаге. Холгейт спросил, умеет ли она печатать, та ответила, что умеет, и он указал на твою машинку.

Лоррен задумчиво прикусила губу:

— Это имеет смысл, Дональд. Продолжай. У тебя хорошо получается.

— Итак, — снова заговорил я, — он указал на твою машинку, она сняла чехол, воткнула шнур в розетку, заложила лист бумаги и начала печатать.

— Что дальше?

— Дальше — она кончила печатать, принесла документ на подпись Холгейту, и в этот момент кто-то ворвался в кабинет и затеял ссору с Холгейтом. Дело дошло до драки, девушка сняла с ноги туфлю, чтобы стукнуть пришельца по голове.

Лоррен, нахмурившись, покачала головой.

— В чем неувязка?

— Кто одержал верх? — спросила она.

— Вполне очевидно, тот, другой, — ответил я.

— Ладно. Тогда что стало с мистером Холгейтом и девушкой, кем бы она ни была?

— Это, — задумался я, — нам предстоит выяснить.

Посторонний завладел документом, который ему был нужен. Холгейт остался с девушкой. Прежде чем ставить в известность власти, он решил куда-то съездить и что-то предпринять. Девушка уехала с ним.

— Хорошо, — согласилась она, — пойдем чуть дальше. В этом случае потасовка могла начаться из-за твоих свидетельских показаний.

— Возможно, она имела какое-то отношение к моим показаниям. Но не думаю, чтобы тот, кто рылся в бумагах, искал именно это.

— Однако это один из документов, которые отсутствуют.

Я сказал:

— Давай попробуем и с этой стороны… Входит девушка. Холгейту требуется что-то в связи с моими свидетельскими показаниями. Может, он хочет снять копию. Может, что-то еще. Идет к шкафу, достает из конверта мои показания, девушка уходит в приемную печатать и…

Лоррен щелкнула пальцами.

— Попал в точку? — спросил я.

— Еще как. Именно так оно и было. Они занимались твоими показаниями.

— В таком случае мои показания — важная штука, — отметил я. — Они исчезли из кабинета. Их могли взять с собой Холгейт и девушка. Тогда тот, который ворвался, искал что-то еще.

Она добавила:

— Если он мог так долго рыться, значит, ему никто не мешал. И он одержал верх.

— Конечно, — согласился я. — По нашей версии не может быть иначе.

— Ладно, давай заглянем в кабинет Мэкстона, и, если там все в порядке, закрываем помещение, и отправляемся искать мистера Холгейта. Дональд, ты можешь еще немного побыть со мной?

— Немного могу.

— Зачем ты хотел встретиться с ним? — спросила она.

— Если откровенно, меня беспокоил вопрос со временем. Словом, я был не уверен, не совсем уверен, что это случилось в половине четвертого. Я стал думать, что это могло быть позже. Хотел спросить его, чтобы быть полностью уверенным.

— Время было не то, — подтвердила она. — Но авария имела место — я видела его машину.

— Когда?

— Когда ее ремонтировали в гараже. Она была там… о-о, думаю, целую неделю. Поставили новый радиатор, заменили впереди какие-то части.

— Когда он сказал тебе про аварию? 14 августа?

— Он упомянул о ней мимоходом и… ну, похоже, не придавал этому особого значения. Он написал о происшествии в страховую компанию. Я посоветовала ему поставить в известность полицию. Это было во второй половине дня 14 августа.

Я сказал:

— Мне страшно неприятно, что про меня могут плохо подумать. Я назвал половину четвертого, потому что Дадли Бедфорд говорил мне, что, согласно полицейским протоколам, авария случилась в три тридцать.

— Кстати, кто такой Дадли Бедфорд? — спросила Лоррен.

— Знаю лишь, что он приятель одной моей знакомой.

— А с ней ты давно знаком?

— Встречались пару раз.

— Рассчитываешь встречаться и дальше?