Звездопроходцы - Александр Зорич

Понятно, что технари-«космисты» видели спасение исключительно в эвакуации населения планеты либо в крайнем случае — в попытке изменить ее орбиту.

«Аграрии» имели более широкий спектр представлений о путях выхода из кризиса. В частности, они надеялись изменить саму природу рефлексоров. Причем сделать это таким образом, чтобы повысить переносимость организмом экстремальных условий, а в идеале — обеспечить ему длительную гибернацию с минимальным внешним обслуживанием или даже вовсе без обслуживания (как это происходит в дикой природе у способных к анабиозу живых существ).

Некоторые из направлений их работ, например, морские изыскания и исследования океанического дна, были строжайше засекречены и потому вызывали пристальный интерес спецслужб Строительного Альянса. В принципе «аграрии» были не прочь использовать подземные Очаги и Ульи «зодчих», однако идеальным считали постройку в дальнейшем более надежных и безопасных, но вместе с тем дешевых убежищ (фактически складов для гибернированных рефлексоров, подвергшихся генетическим изменениям), и потому обращали свои взоры именно к океану.

Обострившееся противостояние разведок, идейные, а вслед за тем и предсказуемые экономические противоречия, разрушавшие прежде эффективную систему производственного разделения труда на Отчизне, скоро привело к открытому конфликту. «Космисты» и «аграрии» попытались спешно объединиться в коалицию, однако маленький субконтинент не сумел противостоять превосходящим силам Альянса и уже в первых битвах разгоревшейся войны был раздавлен «зодчими».

Победа же над Союзом Аграрных Республик далась Строительному Альянсу ценой огромного напряжения всех сил, поскольку экваториальные соседи были весьма многочисленны, а природные условия их континента затрудняли ведение эффективной войны.

Так или иначе, конфедерация «аграриев» была вынуждена признать свое поражение, и Строительный Альянс воцарился на Отчизне абсолютным гегемоном на ближайшие 100 лет…

Война — неизменный спутник прогресса, пусть и однорукий. Суммарный вектор достижений всех трех некогда противоборствующих сторон дал ощутимый импульс и к дальнейшему развитию космоплавания, и к совершенствованию астрономических методов.

За семьдесят пять лет до близящегося космического катаклизма корабли рефлексоров не просто достигли планеты Периферии, но и смогли основать там базу. В числе прочего, на орбите Периферии была размещена первоклассная обсерватория.

Благодаря последнему обстоятельству, астрономы рефлексоров сумели значительно уточнить элементы движения коричневого карлика, подошедшего уже сравнительно близко.

Результаты свежих расчетов повергли астрономов Отчизны даже не в уныние — в ужас.

При сохранении тенденций — а все обстоятельства говорили в пользу этого! — коричневый карлик должен был изменить орбиту Отчизны таким образом, что планета начнет по спиралевидной траектории приближаться к своему центральному светилу, покуда не сгорит полностью.

Предстоящий катаклизм окончательно представился неминуемой и неотвратимой катастрофой. Отчизне грозило Испепеление — именно таков был наиболее реальный вариант будущего планеты!

Вся хваленая доктрина «зодчих» вместе с уже выстроенными подземными Очагами и Ульями отныне не стоила и одной несчастной альфа-частицы!

Обнародовать эту жестокую правду в любом виде означало тут же ввергнуть планету в хаос. Для лидеров Альянса оставалось одно: скрывать всё по мере сил и отчаянно искать любые пути к спасению. Любые — какими бы невероятными они ни казались.

По этой причине началось негласное поощрение временно преданных забвению программ «аграриев» и «космистов».

«Космисты», подогретые финансовыми потоками, которые теперь с особой силой направлялись на строительство планетолетов, благо экономия уже не имела никакого смысла, отправили к Периферии сразу пять особо крупных кораблей. Один из них погиб, четыре других благополучно доставили на Периферию новых жителей и огромное количество припасов.

Далее, проведя текущий ремонт, корабли разделились на пары и отправились к двум «планетам-призракам» — так именовались скопления пыли и мелкого космического мусора, заполнявшие четвертую и пятую точки Лагранжа системы Периферия — Кэан. Эти скопления в мощные телескопы с Отчизны и, особенно, Периферии наблюдались как пепельно-серебристые диски, подобные небольшим планетам, но полупрозрачные, как бы призрачные, откуда и происходило их название.

То ли у «космистов» были свои тайные резоны навестить именно эти точки системы, то ли они обладали особым чутьем в силу своей извечной специализации, но внутри одной из «планет-призраков» их звездопроходцы неожиданно обнаружили… Корабль Чужаков!

Корабль из неведомого мира, очевидно, был покинут экипажем невесть когда и почему.

Загадку усугубляло то счастливое обстоятельство, что он был вполне исправный, с сохранным и рабочим двигателем, использующим удивительный принцип сжимания пространства перед кораблем и растягивания его за кормой, благодаря чему возникает возможность существенно превысить скорость света. На Земле теоретическую возможность создания аналогичного двигателя исследовал мексиканский ученый Мигель Алькубьерре еще в конце XX века, но создан он так и не был.

Инженеры Космической Унии продвинулись в создании подобного «метрического» двигателя дальше землян, но довести до ума хотя бы опытный экземпляр изделия никак не удавалось. Рефлексоры называли его Т-двигатель — от названия острова Тот, где находился экспериментальный завод, занятый его конструированием.

Ответов на множество загадок, поставленных этой неожиданной и будоражащей воображение находкой, у «космистов» не было. Тем не менее, Т-двигатель красноречиво свидетельствовал: звездную систему Кэан некогда посещала высокоразвитая цивилизация, неведомая раса, пока условно названная лаконичными рефлексорами литерой «Т».

Разумеется, были приняты все меры предосторожности. Проведено множество тестов. И Корабль Чужаков, и экипаж рефлексоров, обнаруживший его, выдержали в трехмесячном карантине в ожидании возможной активации очага неведомой инфекции.

Но корабль был чист, по крайней мере, с точки зрения здоровья и безопасности рефлексора. А мотивы, побудившие неведомый экипаж оставить корабль, так и остались для «космистов» неизвестными.

Столь эпохальное открытие, которое случилось впервые в истории прежде не встречавшейся с инопланетянами цивилизации рефлексоров, было расценено на Отчизне как добрый знак высочайшей степени важности.

Эта степень повысилась стократно, когда вслед за брошенным кораблем пришельцев пытливые «космисты» обнаружили еще и несколько линий, провешенных приводными Алькубьерре-станциями (в терминах рефлексоров, соответственно — Т-станциями). Т-станции позволяли перемещаться по некоторым направлениям нашей Галактики существенно быстрее скорости света.

«Космисты» уже потирали руки от возбуждения. Еще бы, перед ними отчетливо замаячил призрак спасения! Вдобавок он безусловно подтверждал эффективность именно космического пути спасения с Отчизны, и «космисты» преисполнились несказанного энтузиазма.

Однако для оперативной эвакуации при помощи межзвездных линий, обслуживаемых Т-станциями, были необходимы и Т-корабли соответственно.

А вот постройка Т-кораблей, увы, представляла собой весьма нетривиальную задачу.

«Любой имеющийся на сегодня в нашем распоряжении космический корабль, — писал на страницах „Логики-Практики“ один из ведущих экспертов отрасли, инженер А Дер, — не обладает защитой от сверхсветовой скорости и потому обречен на гибель вместе с экипажем. Подобно тому как винтокрыл, даже марки „Игла“, с двигателем космофлаера на борту неизбежно разрушится еще во время взлета по причине деформирующих перегрузок на ключевых элементах конструкции.

Соответственно, в Т-корабле главным является даже не Т-двигатель, потому что большинство его компонент вынесены за пределы корабля и размещены на приводных станциях межзвездных транспортных линий, а защита от сверхсветовой скорости. Именно она, сочетающая исключительно дорогие материалы с генераторами особых полей, делает межзвездный Т-транспорт возможным. И именно серийное воспроизводство ее, этой защиты, должна наша цивилизация отныне поставить во главу угла».

Одновременно с «космистами» и «аграрии», даже в самую лихую военную годину не прекращавшие тайком исследовать океан, снарядили ряд тщательно подготовленных глубоководных экспедиций.

Это было нелегко. Темные и загадочные морские глубины на Отчизне местами достигают семнадцати земных километров. В мировом океане Отчизны резкий скачок плотности воды (пикноклин) на глубине в триста метров и скопление масс морских животных в нем дают настолько выраженный эффект «жидкого грунта», что аппараты многих акванавтов-первопроходцев претерпели на нем серьезные аварии, что некогда затормозило развитие наблюдательной глубоководной океанологии на многие десятилетия. Наконец, скоростные подводные течения вдоль скачка температуры (термоклина) достигают такой силы, что обычные спускаемые аппараты вроде батисфер кладет на бок и даже переворачивает, а потом тащит прочь от расчетной точки на многие километры.