Звездопроходцы - Александр Зорич

«Однако „всяким нижним чинам“ он все-таки не сказал», — подумала Ута со странным удовлетворением:

— Тем не менее, я не сторонник нашей консервативной доктрины о том, что всякий боец обязан знать только свой маневр. Знать — безусловно…

Глаза рефлексора вдруг потеплели.

— …Но если вдобавок понимать его назначение — тогда можно получить и очередное назначение.

— Шутите?

— Уже нет, бригадир.

Теперь Эр смотрел мимо Уты, туда, где врач уже застыл в позе почтительного ожидания. Верный знак, что делать военмедику здесь больше нечего, его подопечный только что испустил дух.

— Он отчетливо назвал ваше имя, — покачала головой Ута. — Я и мои люди подтвердят это в трибунале.

— И ты, конечно, уже отправила кому надо сигнал? — Осведомился порученец. — Тогда можешь смело отдать мне образцы, добытые несчастным Аном. Запрошенных тобой стражей не будет. Ты неправильно понимаешь ситуацию. Поэтому, конфиденциально…

Ута ощутила чувствительной мембраной флюиды душевной горечи, исходящие от этого сильного, привлекательного мужчины-рефлексора.

— В пути я навел справки о тебе, Ута Ю. Интересная картина открылась мне… Ты, подающий надежды бакалавр Университета Трех Столиц, будущий агроботаник, капитан факультетской команды по прикладному сканированию, ушла с последнего цикла обучения добровольцем в армию, конкретнее, в войска выживания. Четыре года службы, и ты уже командир взвода. На пятый — бригадир особого подразделения ловцов, на счету которого — десятки выявленных, разоблаченных или уничтоженных шпионов, лазутчиков, диверсантов. В основном — агров. Ты совсем не скучаешь по кафедре?

Если бы в словах порученца Ута услышала хоть нотку издевки, она не задумываясь хлестнула бы его по губам тыльной стороной тренированной, жилистой мезоподы. Ударом обманчиво хрупкой средней конечности она была способна сбить с ног мужчину-рефлексора выше себя ростом. Но Эр задумчиво смотрел на нее без тени иронии, и в его глазах читался лишь искренний интерес.

— Скоро прилетит Карлик, и наши ботаника с агрономией навсегда исчезнут из Вселенной, — тихо сказала Ута. — Только военные еще способны что-то изменить. Спасти если не планету, то хотя бы кого-то из нас. Когда я это поняла, решение было принято.

— Понимаю, — проговорил Эр. — У тебя, кажется, вызов?

Ута тоже почувствовала вызов. Это был канал связи с капитаном Стином, ее непосредственным начальством. Но она не могла и на миг поверить, что столичная птица, этот Эр, сумел настроиться на ее личный канал и поймать запрос капитана!

— Ручаюсь, он не оставит тебе выбора, — вздохнул Эр. — У него ведь тоже есть начальство, у твоего… э-э-э… Стина, кажется?

Ута нахмурилась. Мыслеграмма была категоричной и не допускала вариантов толкования. Поступить в полное распоряжение высшего офицера для особых поручений Центроштаба, генерал-командора Эра. Командование группой сдать первому сержанту.

— Кажется, на университетской кафедре океанологии ты занималась колониями донных бактерий и динамикой их сезонных метаморфоз, госпожа бакалавр Ю?

Она пожала плечами. Если этот штабной чародей способен подключаться к личным мыслеканалам своих собеседников, наверное, просканировать медленную память ему тоже не составит особого труда.

— Просто я внимательно изучил твое личное дело, — улыбнулся рефлексор. И теперь его улыбка показалась Уте даже приятной. Вот ведь хитрый койот!

— Причина твоего ухода из университета Трех Столиц, ассистент Ута Ю — запрет на исследования по двадцати трем темам, признанным вредными, льющими воду на мельницы врага и в конечном счете пораженческими. Ты, специалист по донным формам океанической жизни, лишилась главного в своей жизни — мечты.

Эр мягко отстранил ее руку с контейнером погибшего агра.

— Я вполне могу доверить специалисту твоего уровня эту вещь. Потому что есть нечто гораздо сильнее мечты, бригадир Ю.

Он кивнул на волны, с тупой методичностью продолжавшие злобно бить в борта платформы.

— Надежда. И для нас — для всех нас! — она заключена там.

Эр кивнул морю как старому ершистому приятелю.

— Океан — вечное движение. Все мы, бригадир Ю, нуждаемся в этом движении. А для тебя оно начнется сей же миг. Ты отправляешься со мной в столичный университет закрытого типа и будешь заниматься тем же, чем и прежде.

Он кивнул на контейнер с образцами донных культур.

— Если бы не досадная случайность, достойный Ан стал бы твоим коллегой. То, из-за чего ты вынуждена была завербоваться в армию, что разбило твою судьбу пополам, а жизнь Ана — вдребезги, отныне — наше общее дело. И нас, и агров, и прочих народов планеты. Хочешь о чем-то спросить?

— Да, — сухо кивнула Ута. — Почему? Что изменилось? Ты больше не шпион?

Некоторое время Эр смотрел на нее задумчиво, даже с грустью. А потом осторожно коснулся карманчика на плече ее форменной куртки.

— Изменилось. Ты больше не бригадир Поиска, а снова ассистент кафедры, госпожа Ю. В твоей группе больше нет необходимости. Война закончится сегодня в полночь согласно тройственному соглашению сторон. Это уже ни для кого в высших кругах не секрет, госпожа Ю. Завтра — мир. Понимаешь? Мир.

Глава 2. Дамоклов меч

Четыре года до Сингулярности

Строительный Альянс, Три Столицы

Система Кэан, планета Отчизна

Спустя десять минут Ута уже смотрела на море через толстое стекло иллюминатора.

Винтокрыл уносил ее в одну из Трех Столиц. Напротив сидел порученец Эр, устало смежив веки, а в руке бригадир осторожно сжимала прозрачный цилиндрик контейнера. В трех его отделениях зыбким киселем стыла ноздреватая серая пена, слишком густая, чтобы быть обычным мусорным варевом древнего океана.

В кои-то веки можно было отпустить мысли, позволить им литься самотеком хотя бы до приземления. Ута прислушивалась к мерному гудению моторов и вспоминала свой первый год в Поиске. Тогда они тоже летели в винтокрыле, не таком скоростном и шикарном, но с той же особенностью конструкции, присущей всем машинам этого типа и крайне неприятной в случае вынужденного приводнения: центр тяжести винтокрыла — блок двигателей — всегда над твоей головой…

…В тот день всё складывалось на редкость неудачно.

Винтокрыл потерял управление задолго до береговой полосы, вдобавок не сработали надувные баллоны-поплавки, и вода наполнила пассажирский отсек невероятно быстро. У сидевшего напротив рядового первого года службы первым не выдержали нервы, и он отстегнул страховочный ремень сиденья.

Ута не успела его перехватить. Кроме того, необходимо было набрать воздуха, в том числе напитать кислородом кровеносные сосуды мезоподы — вода уже подбиралась к горлу. Она расслабилась и мысленно пролистала в голове порядок действий, предусмотренных инструкцией по нештатным ситуациям.

Самое трудное в жизни всегда заложено в психологию. Нужно было всего лишь дождаться, когда заполненный водой салон перевернет машину и кастетом на рукояти штык-кинжала вышибить стекло иллюминатора…

…Ута осторожно провела пальцем по стеклу вдоль стального обода рамы. Оно было холодным и чуть влажным от испарины дыхания дремлющего Эра, впрочем, паров алкоголя Ута не уловила…

…Когда они перевернулись, ей пришлось призвать на помощь всю свою выдержку.

Едва оставшиеся члены группы вынырнули через освобожденные проемы, Ута в свою очередь вышибла стекло, ухватила за ногу незадачливого первогодка, полностью утратившего ориентировку в заполненном водой салоне, и потянула за собой, к спасительному отверстию иллюминатора. Как ни странно, больше всего трудностей возникло при попытке Уты высунуть в проем собственную голову, потом уже пошло легче.

На поверхность, до которой было всего метра четыре, они выскочили как пробки, на последних граммах воздуха в мантии мезоподы и с легкими, горящими холодным огнем…

С тех пор Ута запомнила на всю жизнь нехитрое правило выживания. Порой нужно просто сидеть, затаив дыхание, и терпеливо ждать, когда мир вокруг тебя перевернется.

Ждать до последнего. И если выдержишь, не запаникуешь — есть шанс вынырнуть на поверхность жизни.

Если при желании и должных навыках можно иной раз выйти сухим из воды, то от судьбы уйти нелегко, а от призвания труднее вдвойне. Еще вчера бригадир поисковой группы Ута Ю не могла и предположить, что возвратится в Три Столицы как кафедральный ассистент ведущего университета. И не бывший, а вновь действующий!

И всё благодаря Эру. Эр оказался военным куратором университета, имевшим вес в правительстве — судя по тому, как энергично он начал переброску сюда научных кадров и прежде всего из Союза Аграрных Республик.