Ребекка с фермы «Солнечный ручей» - Кейт Уиггин

Если ты ходишь по двору, собираешь щепки и напеваешь песенку — какое же это одиночество? Если разжигаешь в печке огонь, тебе уже не одиноко. А если есть корова и ты ее доишь? Приятно смотреть, как наполняется ведро. Это не должно считаться одиночеством.

— Нет, это совершенно ужасно! — вздохнула Ребекка, прочитав свое сочинение. — Какая-то пародия на учебник грамматики. Как же это я могла такое написать: «тебе разговаривается»?

— Ты пишешь о каких-то странных вещах, — заметила мисс Дирборн. — Разве ты собираешь щепки?

— Да, на меня возложены некоторые домашние обязанности, и одна из них — собирать во дворе щепки. А вам не понравилось, что я называю ужин «вечерним угощением» и что я употребила слово «обделенная»?

— Нет, как раз это я оценила. Но котик, щепки, ведро — это как-то сюда не идет.

— Ну и хорошо! Вычеркнем все это, долой! А корову тоже?

— Да, мне не нравится корова в сочинении, — отчеканила требовательная мисс Дирборн.

Поездка в Миллтаун имела и некоторые неприятные последствия. Мать Минни Смелли сказала Миранде Сойер, что ей надо последить за Ребеккой, потому что девочка употребляет вульгарные просторечия, а порой даже и богохульствует. Они бегали с Эммой Джейн и Ливингом Перкинсом по дороге, вставали на четвереньки, и Ребекка при этом богохульствовала.

Ребекка, когда тетя Миранда предъявила ей обвинение, категорически все отвергала, и тетя Джейн склонна была ей верить.

— Ну напряги свою память, постарайся сообразить, что же они, Минни со своей мамашей, могли подглядеть и подслушать? — кротко наставляла тетя Джейн. — Не сердись, не упрямься, а сядь и подумай. Ты говорила, что вы как-то играли на дороге в охотников.

И тут Ребекку осенило.

— Ах, это вот что, наверно! Помните, все утро лил дождь и дорогу так затопило, что она была на вид как река. Мы с Ливингом и Эммой гуляли там, и я шла впереди. Вдруг я увидела, как поток воды свергается в канаву, и мне это сразу напомнило одно место из постановки «Хижины дяди Тома» в Миллтауне. Элиза бежала с ребенком на руках через Миссисипи по обломкам льда, и ее преследовали ищейки. Мы тогда смеялись, когда выходили из палатки, где шел спектакль. Потому что места в палатке было мало, и артистке приходилось бегать по кругу. Получалось, что сначала собака преследует артистку, а потом артистка бегает за собакой. И вот… Ливинг непременно подтвердит вам, что я говорю правду. Я сняла с себя дождевик и завернула в него учебники — это был младенец. А потом я закричала: «Храни меня мой Бог — река!» Такие слова говорила Элиза в пьесе. А потом я прыгала из лужи в лужу, а Эмма и Ливинг преследовали меня, как ищейки. Минни Смелли — она глупая. Она не понимает, что игра, а что происходит на самом деле. А Элиза совсем не богохульствовала в «Хижине». Это у нее было как молитва.

— Ну, когда про Бога орут посреди грязи, то это скорее богохульство, чем молитва, — заявила тетя Миранда. — Ты прямо рождена для всяких безобразий, как воробей для полета. Хоть бы кто-нибудь укоротил твой длинный язык!

— Я думаю, что язык надо укоротить прежде всего Минни Смелли, — проворчала Ребекка и стала накрывать стол к ужину.

— Просто не знаю, как быть с этим ребенком! — сказала Миранда, снимая очки и убирая заштопанный носок. — Как ты думаешь, Джейн, у нее с головой все в порядке?

— Конечно, она отличается от многих из нас, — подумав, ответила Джейн, и улыбка осветила ее милое, приветливое лицо. — А в какую сторону она отличается — в худшую или в лучшую — это станет ясно потом, когда она вырастет. Девочка справляется со всем, что мы ей поручаем, вот только мы с ней, похоже, никогда не справимся.

— Вздор и чепуха! — сказала в ответ Миранда. — Ты, может быть, и не справишься, но я… Еще не родился на земле ребенок, с которым я не справилась бы!

— Убеждена, что ты, пожалуй, справилась бы. Но лучше предоставь всему идти своим чередом, — с улыбкой проговорила Джейн.

За небольшой срок Джейн невероятно преуспела в умении высказывать и отстаивать собственное мнение.

Глава XII. «Видишь мучеников бледных?»

Прочитав рассказ о спартанском мальчике, спрятавшем на груди украденного лисенка, Ребекка загорелась мыслью о том, что время от времени ей надо себя наказывать. Не так жестоко, но надо. При этом хорошо бы выбрать для себя какую-то мягкую форму наказания и при этом быть уверенной, что оно подействует благотворно. Причиной для такого решения явился следующий эпизод.

Как-то днем, надев свой лучший наряд, Ребекка отправилась на чаепитие к Кобам. Когда девчушка переходила через мост, красота реки привела ее в такой неописуемый восторг, что она остановилась посередине моста и облокотилась на перила, при этом совершенно забыв, что перила выкрашены и не успели высохнуть. Положив поудобнее локти, чуть свесившись и приятно расслабившись, девочка ушла в свои мечты.

Река за плотиной образовывала пруд и отражала в своей спокойной глади синее небо и зеленые берега. Водопад казался Ребекке настоящим чудом, вода непрерывно лилась, низвергая свой золотистый поток в снежный водоворот пены. Сверкающий на солнце, мерцающий при луне, холодный и серый под ноябрьскими небесами, сочащийся едва заметной струйкой под дамбой в пору июльских засух, напитывающийся яростной силой в дни апрельских паводков — водопад этот, подобный множеству ему подобных, приковывал к себе детские взоры. Сколько мальчиков и девочек любовались им, облокотясь на перила, искали в нем величие и тайну, а потом разочарованно убеждались, что он такая же «обыденность и повседневность», как все, что их окружает…

Переходя через мост, Ребекка никогда не упускала случая повисеть на перилах и поразмышлять. На этот раз ей вспомнилось начатое и еще не законченное ею стихотворение. Она вдруг поняла, как можно его завершить.

Пошли на речку погулятьБлондинка и брюнетка.Блондинку Эммой было звать,А смуглую — Ребеккой.

«О, если б я, как эта гладь,Синела и сверкала,О, если б горя мне не знать!» —Так Эмма Джейн сказала.

«Ах, если б каплей стала яВ волнах водоворота!Синеть, как чистая струя,Совсем мне не охота!» —

Сказала Эмме Джейн в ответЧернявая девчушка(Она ей не сестра, о нет,Лишь верная подружка).

Но жизнь не может быть такой,Как просим мы у Бога:Ребекку изведет покой,А Эмму Джейн — тревога.

Слово «изведет» уж очень резкое, надо как-то по-другому… Но почему так пахнет краской? Ой! Это от меня… Боже, мое лучшее платье! Что теперь скажет тетя Миранда?!

Жестоко укоряя себя, проливая потоки слез, Ребекка устремилась вперед с надеждой, что в доме Кобов ее встретят сочувствие и понимание и что, быть может, там как-то помогут ей выйти из положения — вот только чем они ей помогут?

Миссис Коб сразу проявила понимание. Она сказала, что умеет выводить почти любые пятна на почти любом материале, и это подтвердил дядюшка Джерри:

— Матушка у нас выводит так выводит! Иногда на скатерти след остается, но вообще у нее на это дело легкая рука.

Испорченное платье было снято и погружено в раствор скипидара, а Ребекка принялась хлопотать возле праздничного стола в голубом ситцевом халате миссис Коб.

— Ты не переживай уж так, не порть себе аппетит, — напевала миссис Коб. — Тут для тебя и бисквит с кремом, и мед. Если скипидар не подействует, я еще попробую французскую известь, магнезию и теплую мыльную пену. А если уж и это не подействует, тогда отец сходит к Страуту и возьмет то самое вещество, которое Марта Мезерв привезла из Миллтауна: им удалось вывести пятно от смородинового торта на подвенечном платье!

— Не пойму, Ребекка, как с тобой могло такое случиться, — шутливым тоном сказал дядюшка Джерри, угощая ее медом. — Там эти таблички «ОКРАШЕНО» развешены вдоль всего моста. Они потому их натыкали, что поблизости приют для слабовидящих. А ты-то ведь не из этого приюта!

— Я их не заметила, — жалобно пробормотала Ребекка, — я залюбовалась водопадом.

— Водопады… они тут от начала времен. И до самого конца никуда не денутся. Подумаешь, невидаль! Ребенок она еще, нянька ей нужна… Надо нам с тобой, матушка, взять ее под присмотр, — сказал мистер Коб, подмигивая жене.

Когда ужин был съеден, Ребекка настояла на том, что она будет мыть и вытирать посуду, а миссис Коб в это время повозится с платьем, и, может быть, ей удастся справиться с непосильной задачей. Время от времени покидая свой пост у раковины, Ребекка беспокойно заглядывала в таз, чтобы узнать, как идут дела у «матушки», а «отец» то и дело подходил с советом:

— Самое лучшее, пожалуй, разложить это платье на мосту, чтобы уже не только локти и живот выкрасились, а и подол, и все остальное.