Школа романиста «WATIM». Октябрь - Вадим Бородин

Тури заставила себя непринужденно улыбаться и болтать ногами в воздухе, отчаянно делая вид, будто не расслышала его слов в какофонии оркестра. Но почувствовав, как теплая ладонь Кайго накрыла ее руку, она вздрогнула и удивленно обернулась к нему.

В этом простом прикосновении был весь Кисэки.

– Не бойся, Тури, – его пальцы слегка стиснули ее похолодевшую ладонь. – Я никуда не уйду. Даже если ты находишь синемундирных интереснее меня, – шутливо добавил он и тут же увернулся от возмущенного тычка в плечо.

Люди под ними замахали желтыми ленточками и стали поднимать детей на плечи, когда на площади появились члены правящих кланов. Мужчины в безукоризненных черных мундирах и дамы в строгих золотых платьях чинно приветствовали горожан, доводя до восторженного исступления своих верноподданных. Как по волшебству с неба посыпались янтарные лепестки, которые пригоршнями выбрасывались из аэрокаров, круживших над площадью. Дети старались зажать в кулачках как можно больше цветов. Влюбленные парочки спешили картинно поцеловаться под солнечным дождем.

За раскатами торжественной музыки не сразу расслышали одинокий хлопок и испуганные крики.

– Что это там? – Кайго поднялся во весь рост и стал вглядываться в толпу на противоположной стороне улицы.

Тури пришлось прищуриться, чтобы разглядеть там странное оживление и возню. Несколько человек выбросило из строя прямо навстречу высокопоставленной чете, и те едва успели увернуться от столкновения с простолюдинами. Полицейские попытались восстановить порядок, но волнение уже перетекло в другую часть улицы. Раздалось еще несколько глухих хлопков, и в считанные секунды площадь оказалась охвачена паникой.

– Кто-то стрелял! – послышалось в толпе.

Тури с тревогой оглянулась на Кайго. Не обращая внимания на крики, он высматривал что-то вдали.

Оркестр издал еще несколько нестройных аккордов и захлебнулся, сметенный толпой. Полицейские поспешили окружить и увести клановцев прочь, но их всех едва не задавила волна метущихся в первобытном страхе людей. Мужчины рядом с Тури стали спрыгивать с ограждения и растворяться в толпе, и она, почуяв опасность, ухватилась за безвольную руку Кайго.

– Кисэки, уйдем отсюда! – взмолилась она, видя, что он, как загипнотизированный всеобщим безумием, не спешит уходить.

– Ты видишь его? Того, кто это сделал? – не глядя на нее, спрашивал он.

– Бах! – раздалось совсем рядом с ними.

Выстрел вырвал Кайго из оцепенения.

Он взял Тури за руки и помог спуститься на землю, где в бешеной давке их тут же оттеснили обратно к ограде. В нос ударил удушливый запах вспотевших тел, в уши – оглушительный вой толпы. Увлекаемые живым потоком, намертво вцепившись друг в друга, Тури и Кайго неслись по улице и могли только надеяться, что их выбьет с площади в тихий закоулок. Вокруг – ничего, только стоглавое, сторукое и стоногое чудовище, поглотившее их.

Желтые лепестки засыпались за шиворот, праздничные ленты путались в волосах. Солнца на лицах размазались в уродливые пятна.

Пытаясь найти зачинщиков беспорядка, полицейские стали хватать бегущих и тащить их за ограждение. Кто-то резко дернул Тури за локоть в сторону, и она едва не упала под ноги ревущей толпе. Кайго обернулся, почувствовав, как ее ладонь выскользнула из его руки, но успел увидеть лишь мелькнувший в пестрой массе желтый платок.

– Тури!

Тури безжалостно толкали из стороны в сторону, пока не выбросили на обочину, где ее тут же грубо подхватил полицейский. Ее потащили к полицейской машине.

– Отпустите меня, я ни в чем не виновата! – забилась в стальных объятиях полицейского она.

– Молчать, разберемся! – прорычал тот над ее ухом и толкнул к таким же несчастным, пережеванным безумной толпой.

Здесь были и дети, и старики, и женщины – все, кого успевали схватить и кто не мог уйти от неразборчивого суда. Их залитые слезами и страхом лица с надеждой повернулись к Тури, дрожащие руки безропотно приняли новенькую в свой круг. Полицейский успел выхватить из ее кармана удостоверение.

Тури рванулась к нему, готовая упасть на колени, лишь бы он отпустил ее и вернул документы. Если в «Каннон» узнают, что ее схватили во время стрельбы на улице, – пусть даже и по ошибке, – она больше никогда не отмоется от этого позора. Но полицейский лишь нетерпеливо отпихнул ее прочь и уже нацелился на новую жертву.

Тури забегала и закрутила головой, тщетно пытаясь разыскать Кайго.

– Кисэки! Кисэки! – кричала она. – Где ты?

Но если он не сгинул в этом живом и орущем море, то наверняка уже добрался до спасительного берега.

В висках Тури билась лишь одна страшная мысль: «Неужели он оставил меня? Неужели он не вернется за мной?»

Глава 9

Точка невозврата

Руа стоял на ступенях перед входом в «Каннон», закутавшись в пальто, и сканировал взглядом сотрудников центра. Он уже успел обменяться приветствиями со всеми знакомыми, и губы его онемели от вынужденных улыбок.

– Давненько тебя не видно на работе, Ренн…

– Проигрался, да?

– Слежки боишься?

– Ты смотри, так и под увольнение попасть недолго.

– Пустяки, – криво улыбался Руа и спешил отвернуться.

Он бы и рад не стоять тут посмешищем перед своими сослуживцами, но не разрешал себе уйти.

Он ждал Тури.

Если ее отпустили, то сегодня утром она непременно выйдет на работу и поднимется по этим ступеням. Он заметит ее, подойдет к ней и скажет.

Что скажет?

Посмеет ли он, после всего, что сделал, сказать ей эти слова?

«Тури, я люблю тебя».

Прошлой ночью он сбежал из ее квартиры.

Она не дождалась его возвращения из душа.

Руа присел на край кровати и, словно зачарованный, смотрел, как она спит.

Не удержавшись, он склонился ниже и припал губами к ее шее. Запах и восхитительное тепло кожи опьянили его, и ему тотчас захотелось большего. Сжать в объятиях, сорвать с этих нежных губ поцелуй, почувствовать ее дыхание на своем лице…

Почему они не могут быть вместе сегодня? Встреча в баре, внезапное гостеприимство Тури… «Что если все это не случайно? – думал Руа, подбираясь к ее губам. – О звезды, быть может, именно сегодня…»

Рука Тури опустилась ему на затылок. Ее губы растянулись в сонной улыбке.

– Кисэки…

Ее слова были как пощечина.

Руа похолодел и отпрянул.

Даже во сне, даже после всего, что произошло, она любит его, этого получеловека-полусумасшедшего!

И он бежал из ее дома, на ходу застегивая рубашку и пальто. Уличная прохлада не привела его в чувство, а только добавила решимости. В висках стучала одна мысль: отомстить.

Да, отомстить! Всем отомстить! И этому выскочке, и зарвавшемуся профессору, и предавшей его Тури…

Руа помнил, как механически набрал номер телефона спецслужбы, знакомый каждому жителю города, и сказал, изменив голос:

– У меня есть сведения о перестрелке на празднике Солнца.

– Назовите ваше имя, – потребовали на том конце провода.

– Если вас интересует, кто стоит за всем этим…

– Назовите ваше имя, – упрямо повторил голос.

– Спросите у Тури Йонаш! – крикнул Руа. – Запишите! Ту-ри Й-о-наш! – по слогам продиктовал он, бросил трубку и со всех ног побежал от телефонной будки.

«Ее вызовут на допрос, это пощекочет нервы профессору, – с воодушевлением думал он, прячась в темной подворотне. Отсюда было хорошо видно дом Тури и парадный вход в него. – Пусть помучаются! Завтра она уже вернется на работу».

…Лестница постепенно пустела. Руа посмотрел на табло с часами над входом. «Может, я пропустил ее?» – с надеждой подумал он и, еще немного потоптавшись на месте, пошел вниз. По дороге к метро наткнулся на телефонную будку, позвонил Тури домой. Никто не ответил.

Вечером Руа заскочил в бар. Бармен Джо подтвердил его опасения: та хорошенькая девушка, с которой он ушел в последний раз, здесь больше не появлялась.

Руа вздохнул, собрал волю в кулак и направился к дому Тури.

Он не появлялся здесь с того момента, как ее арестовали.

Вот угол, за которым он прятался утром. Холод забирался к нему под кожу, а он все стоял и смотрел, как на улице приземляется аэрокар, как сержант, поправив пояс с кобурой, заходит в дом Тури и через несколько минут выходит с ней, такой растерянной, такой беспомощной…

Он боролся с желанием подбежать к ней, закрыть своей грудью и закричать: «Это ошибка! Это не тот, кто вам нужен!»

Но он не сделал этого.

Завернув за угол, он тут же отступил назад и спрятался за стеной. Напротив дома Тури стоял черный аэрокар. Руа не удержался и тихо выругался: «Что они тут забыли?»

Подняв воротник пальто, он перешел на другую сторону и затаился за углом. Отсюда ему был хорошо виден дом Тури. Он отсчитал нужное окно и снова выругался, когда оно оказалось черным. «Ее должны были уже отпустить. Неужели она до сих пор в Башне?»