Камикадзе - Михаил Панин

Она перестала махать веткой и, не понимая, робко улыбнулась. Спросил я ее по-русски, по-каковски же я еще мог спросить. "Ты мне нравишься, - продолжал я, лежа на спине и закинув руку за голову. - Ты понимаешь? Любовь с первого взгляда. Меня выбрали вождем, будешь моей фавориткой. Это почетно. А жениться я больше не собираюсь, я уже был женат. Согласна быть фавориткой? Как тебя зовут и сколько тебе лет?" Не дай бог, думаю, несовершеннолетняя...

И чтобы девушка наконец поняла, о чем я ее спрашиваю, я стал тыкать пальцем себе в грудь, потом ей в грудь, мол, я - это я, а ты - это ты, я Валера Кравцов, морской летчик. Видела хоть раз морского летчика? Ну вот... Ты мне очень нравишься. А я тебе нравлюсь - в свою очередь?

Кажется, она уже стала что-то понимать, кивала в такт моим словам. Но все-таки не понимала.

- Ну как тебе еще объяснить? - сказал я. - На каком языке? Учил когда-то немецкий, английский, откуда тебе их знать. Я сам только отдельные слова помню: книга, карандаш, стол, окно, зима, лето, солнце светит... Ди зонне шайнт! О'кей, "Нью-Йорк таймс", "Янки, гоу хоум!", ай лав ю. Во-во, ай лав ю, милая гёрл! Ты очень похожа на девочку, в которую я был влюблен в девятом классе. Да-да, влюблен, не всегда же я был таким охламоном. В детстве мне хотелось жить на необитаемом острове, а я с семнадцати лет жил в казарме. Девочку звали... Но неважно, как ее звали, странное имя для наших захолустных мест. Родители дали ей такое экзотическое имя в честь американской кинозвезды. Тоже, как и я, была из интеллигентной семьи... С тех пор у меня пристрастие к звучным женским именам. Дома у них было даже пианино, и я выучился, пока был влюблен, играть одним пальцем "Раскинулось море широко...". Я думал, что, когда мы кончим школу, я женюсь на этой девочке, мы проживем вместе всю жизнь, но она неожиданно куда-то уехала со своими интеллигентными родителями, на новое место жительства. Обещала написать и не написала... Я полгода ходил на почту. Теперь часто думаю, а как сложилась в дальнейшем ее судьба - без меня. И хочется думать, что не сложилась, ведь говорила: "Я тебя люблю..." Иногда мне хотелось, чтобы она умерла.

И вдруг девушка приблизила ко мне свое лицо, свежее, как розовый бутон, и засмеялась.

- Ай лав ю, - сказала она. - Ай лав ю, Валера... - И ткнула себе в грудь пальцем. Оказывается, ее зовут Мэри. - Мэри! Мэри! - повторила она несколько раз. - Ай эм Мэри! - И опять звонко рассмеялась.

Не может быть, подумал я. Не может быть... И вдруг, ошеломленный, вскочил из лежачего положения в сидячее. Вот этого уже действительно не может быть!

- Как?! - вскричал я. - Ду ю спик инглиш?!

- Спик! Спик! - весело кивала она.

- Тебя зовут Мэри?

- Мэри! Мэри!

- Но ведь это же... Как же так? Я каждый день ходил на почту!..

- Селяви, Валера...

Надо ли говорить, как я был удивлен. Не может быть, твердил я про себя, не может быть, если, конечно, у меня не поехала крыша. Они тут свободно владеют языками, а ходят голые и добывают огонь трением. Не употребляют спиртных напитков...

Но с другой стороны, думаю, а почему не может быть? Может - если обратиться к истории, которую мы в школе изучали. Вполне возможно, британские колонизаторы в свое время открыли этот остров, населенный дикарями, выкачали из него все природные богатства (надеюсь, не все), а потом сели на свои корабли и уехали, бросив на произвол судьбы ограбленный народ, голый и босый. Вот тебе и разрешение всех загадок - откуда они знают "о'кей", "ай лав ю", "гёрл" и откуда у здешнего вождя античный профиль и якорь на груди. Тяжкое наследие колониализма. Взять вот так и бросить народ... Почему бы, по крайней мере, не оставить его в Британском содружестве наций - обуть, одеть в джинсы, открыть на острове университет. Мы даже в Магадане два театра открыли - драмы и музыкальной комедии. В конце концов, даже если выкачали недра, остров весьма привлекателен для туризма. Построить пару небоскребов, открыть бары-казино, что еще там - женщины на острове красивые. Такими островами не разбрасываются. Какие-то Южные Курилы, где одни камни и бараки для военнослужащих, и то никто не хочет уступать. Я бы отдал на фиг или продал за хорошие деньги, лучше, конечно, продать, отдать все можно, что завоевали предки. Предки не простят. Нет, определенно во всем этом была какая-то загадка, которую мне предстояло разгадать. Ее, видите ли, зовут Мэри. Пикфорд. Если еще и музицирует на фортепьяно...

- Хорошенькое дело, - говорю, - значит, ты - Мэри, ни больше ни меньше, и ты "ду ю спик инглиш"?

Мэри смеялась, как дитя, радуясь, что мы с ней наконец нашли общий язык. Но, увы, она зря радовалась. Кроме этого самого "ай лав ю", которого, конечно, на первый случай хватит для общения с дамой, я мало что помнил по-английски, нет языковой практики, так - ол райт, сори, "Джонни Уокер" - очень хорошее виски, леди энд джентльмены и еще несколько расхожих фраз и междометий - фак и прочее. Учиться надо было, когда учили. Но ничего, думаю, приблизив к себе Мэри, я заодно выучу английский язык хотя бы на бытовом уровне, а зачем мне тут другой уровень - в Организации Объединенных Наций вряд ли придется выступать. И еще думаю: а может, англичане и не бросили этот народ, а народ сам сбросил британское владычество, прогнал колониальную администрацию и решил жить по-своему, по законам предков - вообще без администрации, выбирая только вождя. И самобытно, и меньше расходов из бюджета. Но тогда, если по законам предков, у них все равно должны быть какие-то жрецы-шаманы, хранители устоев и толкователи богатого прошлого народа. Ни одного служителя культа пока не видел. Но ведь должен быть какой-то опиум для народа? Не один же секс. Секс и у кроликов хорошо развит. А где вторая власть, третья, четвертая? Ветви... Нет, думаю, англичане на этом острове не хозяйничали. Англичане бы научили этих голодранцев парламентаризму или, по крайней мере, как делать ром и виски. Но парламентаризм надо взращивать в народе веками, как и англий-ский газон, ждать долго. Хочешь не хочешь, придется мне совмещать в одном лице все ветви власти. Везде надо действовать по обстановке.

Но готовят туземцы прекрасно. Из всех блюд, которыми меня угощали, больше всего, кроме жареной свинины, мне понравилось мясо черепахи - по вкусу напоминает жареного леща. Черепахи тут с полцентнера весом, а главное, сами выползают на берег из воды, где становятся легкой добычей туземцев. Яйца черепахи тоже годятся в пищу. Интересно, много ли туземцы работают? Судя по всему, что такое восьмичасовой рабочий день плюс час туда и час обратно на автобусе или трамвае, они не знают, наелись, напрыгались, как козлы, и продолжают храпеть где попало в кустах на мягкой траве. А когда проснутся, побегут купаться к морю, я тоже искупаюсь вместе с ними. Потом неплохо бы сразу ужин, отбой, мне на сегодня впечатлений хватит. И может быть, у них все-таки найдется чего-нибудь выпить. Ну, не может такого быть, чтобы ничего не было!

Но терять бдительность нельзя, подумал я, снова засыпая, черт знает, куда девался вождь, может, уже затевает козни. Мэри тоже куда-то исчезла, перестала отгонять мух. Мэри! Где ты, Мэри? Милая девушка, мне так хорошо было с тобой.

Но вместо Мэри, которую я уже любил - в сердце своем, - на этот раз мне приснилась та самая баба, с мощным лошадиным крупом, с распущенными волосами, которая кричала вождю "но пасаран", что несомненно говорило о примеси в ней испанской крови. Возможно, кроме англичан, на острове похозяйничали и испанцы. Но испанцы ведь тоже что-то пьют... Злобная тварь, но, судя по всему, очень авторитетная, таких лучше иметь на своей стороне. И задница ничего, круглая, хоть и большая.

И вот это чудовище с подлинно испанским темпераментом навалилось на меня во сне, дыша в лицо съеденной за обедом рыбой, хрипела, свистела, кричала, как зверь, на непонятном языке, а что я мог поделать - человек во сне беспомощен. У нее были пудовые груди, она запихивала их мне в рот. Ужас что делала! Думаю: после инаугурации удалю ее от двора, вообще всех толстых баб повыгоняю (оставлю только на кухне, толстые готовят лучше), а сейчас пускай прыгает, не сожрет же. К тому же я не мог не понимать, что такая нешуточная страсть ко мне влиятельной политической интриганки могла означать только одно безоговорочное признание меня первым лицом островного государства. Может быть, она и кричала что-то такое: король умер - да здравствует король! Черт ее знает. Но какая сволочь! Мужикам за изнасилование дают срок. А чем баба лучше?

Потом и эта куда-то пропала. Лежу в кустах, прохладно. Комаров тут нет, а мухи хоть и ползают по тебе по чем попало, кровь не пьют. Мухи опасны тем, особенно в жарком климате, что переносят всякую заразу. У нас в Херсонской области от них можно заразиться даже внематочной беременно

стью - я собственными глазами в какой-то газете прочитал. На лапках переносят. Но мне-то что, думаю, пускай ползают.

5

Политическое чутье меня не подвело: вождем племени туземцы меня уже фактически признали, эта ненасытная развратница с запахом рыбы изо рта оказалась права. Не буду удалять, буду держать при себе в качестве политической советницы, а дышит пускай в сторону. Зовут ее не Долорес или Лусия, как можно было предположить, а Жаклин, как супругу убитого президента Соединенных Штатов. В ней, оказывается, примесь не испанской, а французской крови, о чем тоже можно было догадаться. Во мне тоже какая-то примесь есть, но какая - мама об этом говорила по-разному, я получился волосатый, волосы даже на заднице растут, а когда не знаешь точно, какая примесь, чувствуешь себя законным представителем титульной нации. Когда знаешь точно - какая, - хуже: человек начинает метаться, выбирая, к какой нации примкнуть.