Провозвестник Тьмы - Сергей Сезин

Потом наконец мистер Арчибальд или мистер Алистер вырывались из заколдованного круга совещаний и обедов, являлись в офис и наводили порядок. Но длилось такое недолго, заседания вновь манили мистеров, и им было уже не до туземного персонала и не до работы… Так что, возможно, насчет участия в торговле недрами британцев и не привирали. Наташа говорила, что она представляла работу в иностранной компании как нечто вроде труда галерных гребцов, а получилось совсем наоборот.

После британцев она устроилась в ремонтно-строительную контору, но проработала там недолго. Как-то вечером у них на работе погас свет, и она пошла на ощупь к выходу. Путешествие закончилось в Углегорске.

Здесь она уже успела поработать в управлении главного архитектора города (эту синекуру для одного из начальников уже прикрыли), секретарем в управлении Горбезопасности, а теперь трудилась комендантом общежития перегонного завода.

Перегонный завод был одним из важнейших предприятий Углегорска и по трофейной немецкой технологии производил жидкое топливо из добываемого угля. Мы встречались с ней два-три раза в неделю. Иногда в гостиницах на ночь, иногда у нее (когда соседка по комнате дежурила в больнице). Съехаться мы все как-то не собирались, все нас устраивало именно в таком виде, пока не настал сентябрь. А в этом сентябре произошли два события, с ней и со мной. Я услышал Зов Тьмы. А она подошла к окошку.

Глава 3

Зов

Что значит «подошла к окошку»? Так и подошла. Поднялась на второй этаж общежития, где надравшиеся рабочие начали бузить, и успокоила их. Когда ребята дали слово, что лягут в постель и не будут друг другу морды бить, и так действительно сделали, Наташа собралась уходить к себе. Тут за окошком прозвучали два близких выстрела. Она подошла глянуть, что там случилось.

А за несколько минут перед этим по улице из кабака медленно ехал один тип из Горбезопасности. Руль в руках удерживал и так бы и доехал до дому, но тут у него зачихал и совсем скис мотор. Остановился он и пошел заглянуть под капот, что там произошло. А когда вышел и стал рассматривать зловредный мотор, на него напала стая мартыхаев. Так на местном жаргоне называли мартышкоподобных на вид тварей Тьмы. Кого-то из них подстрелил, но они облепили его и стали рвать. И не то еще падая, не то уже лежа – он еще раз нажал на спуск. А в качестве патрона для армейского пистолета в той действительности был принят патрон вроде нашего девятимиллиметрового «маузера». Очень мощный патрон, тогда только один был мощнее – это 357 магнум.

И вот его пуля, пролетев совсем немного, пробила старое дерево двух рам и попала ей в голову… Хоронить ее пришлось в закрытом гробу. Вот так все и кончилось. Да, у меня, как у истинного больного, с эмоциями плохо. Есть даже такое определение про нас: «анестезия долороза». Болезненное бесчувствие. Только оно относится именно к душе, потому что есть и такие болезни, при которых теряется болевая чувствительность и на ногах, например. То есть человек может ходить по битому стеклу и остановится, только случайно увидев, что ноги-то совсем паршиво выглядят и кровищи полным-полно. А так – не чувствует, ибо не болит.

А у нас не болит душа. Иной раз хочется заплакать, а не заплачешь. Как будто что-то внутри порвано и не доходит сигнал до нужного места. Потому и такой вот разрыв – одна часть головы думает, что с тобой протекает то, после чего можно и заплакать. А другая часть, что за эмоции отвечает, не отзывается. Я лично так понимаю название моей болезни, хотя у медиков другое мнение.

Вот ее фотокарточка. Я ее сохранил и периодически смотрю на нее. Глаза портрет видят, одна часть говорит о потере, другая часть – молчит. Так и живу с разорванной душой.

А Зов… Ну, он не звучал сначала, как призыв: «Приди ко мне, в блаженную темноту!» Или как у Лермонтова в стихе про царскую дочь на берегу моря.

Как там? Вроде так:

Слышит царевич: «Я царская дочь!Хочешь провесть ты с царевною ночь?»

Директор мне дал три дня отпуска, чтобы я немного отошел. Я и просидел в общежитии, вставая с койки только попить воды или кое-что другое сделать. А потом пошел на работу. Кто же ее за меня сделает… А тогда и прозвучал в душе этот Зов. Только он выглядел как призыв выйти и прогуляться. По темным улицам. Все равно сна еще долго почти не было. Вертишься всю ночь, потом, часа в четыре, забудешься, а в полседьмого еле встанешь. Днем и захочется поспать, так работа же… Разве что попросишь, чтобы полчаса не дергали, и задрыхнешь где-то в укромном месте. Домой пришел, можно было бы раньше лечь – так нет, не хочется… Аж до этих четырех часов.

Или, может, так действовала эта лекарственная трава? Я не знаю точно. Но когда ощутил позыв выйти на улицу и прогуляться, я подумал, что это у меня такой скрытый позыв к суициду. Не взять и в себя выстрелить, а пойти туда, где желание смерти может и осуществиться. Первую ночь я с ним справился, а вот на следующую – уже нет. Оделся потеплее, взял оба ствола и вышел в ночь. Дежурный аж офонарел, но открыл.

А, я забыл сказать, что у меня еще и револьвер появился. «Смит-Вессон» К200. Тогда мне это название ни о чем не говорило, а потом я прочитал, откуда он взялся. Это американский револьвер для поставок Британии. А как он попал к нам? Вот так – англичане нам бронетехнику поставляли, и в комплект поставки входил не только сам танк, но и оружие для экипажа и всякое другое типа запчастей и Библии. Библии эти я тоже видел, среди них попадались и на английском. Поставщики надеялись, что слово Божие до красноармейцев дойдет и на незнакомом языке. Я лично полагаю, что Библию на русском могли и припрятать, а на английском точно раскурили. Но – не воевал я на той войне, в том слое…

Вот такой револьвер я и увидел в Сальцеве у продавца оружия. И мне он как-то сразу понравился, тем более что револьвер я давно планировал купить.

Отчего? Ну, вы же должны знать, что если патрон осекся, то в револьвере это не такая беда. Нажал на спуск, и барабан тут же поставил под боек следующий патрон. А в пистолете нужно другой рукой затвор тянуть назад, чтоб выбросить осекшийся патрон. Это дольше, а тварь тебе этих лишних секунд может и не дать. А я думал, что большая часть патронов в этом мире военного изготовления и качество их на уровне «и так сойдет». Так что лучше для срочных ситуаций иметь револьвер, а когда не столь спешно – можно и пистолет достать.

А тут в Сальцеве его предлагают за смешную цену в двадцатку! И почему – патронов к нему всего семь штук. А патрон редкий. К этому револьверу патрон от здешнего нагана не совсем подходит – диаметр гильзы отличается. Поэтому продавец был до смерти рад, что сбагрил застрявший неходовой товар, а я тоже был рад тому, что продавец не знал, что мой знакомый, вернувшись с мародерки три дня назад, раздобыл там пару коробок таких патронов и не знал, куда их пристроить…

Вот я и стал выходить в ночь. Народ на меня посматривал как на спятившего, что было близко к истине. Но недовольство высказывал только дежурный, когда я его дергал часа в три ночи. И то не каждый из дежурных. Пару раз я натыкался на патрули комендатуры или мангруппу[3] Горсвета, которых мое поведение очень удивляло. Горсветовцы даже написали кляузу моему директору, на которую тот реагировать не стал. Он принял это за результат смерти Наташи (я, собственно, тогда думал так же), а трудовой дисциплины я не нарушал, ибо гулял в нерабочее время. Потом и горсветовцам стало пофигу, потому что если человек ищет приключений для себя лично, значит, это ему нужно. А подвести меня под нарушение каких-то должностных инструкций никак нельзя было. И никого другого я своим поведением не подставлял. И длилось так почти три месяца, до начала декабря. Потом – как отрезало. С чем это было связано, я не понимал, поэтому расценивал просто: сначала мне просто жить не хотелось, а потом привык. Такое знакомо и мне, и другим.

И что удивительно – мне твари на улицах не встречались. Практически совсем. Пару раз за ночь какие-то смутные тени в темноте мелькнут, ствол заставят достать и изготовиться. И все. Конечно, в городе бывают и спокойные ночи, когда только ложные вызовы случаются. Но чтобы тварей не было столь долго – это невозможно. Да и я спрашивал горсветовцев – они говорили, что твари были, и жертвы их тоже были. А мне не встречались. Ладно, можно было списать на дикое везение. Собственно, я слыхал, что на войне так случалось с людьми, что они прямо-таки искали смерти, залезая в самое опасное место. А смерть не всегда им шла навстречу.

Вскорости случился тот самый военный переворот с полной сменой власти и разгоном правоохранительных органов. Последний был не совсем полным: комендантская служба, которая отвечала за порядок в городе, сохранилась, Горсвет, имевший некоторые следственные функции, тоже никуда не делся. А вот разные службы безопасности были фактически разогнаны. Не обошлось и без посадок и убиений их сотрудников. Наверное, службы должны были возродиться, но в измененном виде и не с теми людьми. Не знаю, возможно, никакого вакуума не возникло в реальности, но люди, не допущенные к тайнам мадридского двора, передавали из уст в уста, что вот того-то посадили, того-то ждет трибунала, тех-то прямо на рабочем месте перестреляли и прочее.