Леди Стойкость - Сьюзен Робинсон

— Она не выглядит сильной, эта девица. Вы могли бы запросто и удовольствие получить, и добиться от нее правды.

— Она слишком напугана.

— О, так вы уже пытались, — захихикал Стабб, держа котелок. — Я мог бы разбогатеть, рассказывая эту историю некоторым леди при дворе. Могу назвать, по крайней мере трех, которые посмеялись бы, узнав о женщине, отказавшейся от вас хоть однажды.

Стряхнув хлебные крошки, Дерри поднялся.

— Стабб, я собираюсь весь сегодняшний день провести, обдумывая изысканные пытки для нашей госпожи Хант. Если ты не закроешь свой рот, я испробую их сначала на тебе.

Он пошел прочь, и гогот Стабба звенел в его ушах. Этот человек знал слишком много. Стабб был с ним практически с того времени, как Дерри был освобожден из Тауэра, и знал о дьявольских чарах, которые овладевали им, когда он видел красивую женщину.

Его жена была прекрасна, и он любил ее, глупо восторгаясь, как простак, хотя получил большую практику на Континенте. Да, Алиса была прекрасна.

Их обручили родители, когда они были еще детьми, и они жили отдельно. Алиса пришла к нему, когда ей исполнилось четырнадцать. Он влюбился с первого взгляда, так как Алиса внушала любовь всем. Возгордившись своими золотыми рыжими волосами и сладким телом, она настояла на том, чтобы они поехали ко двору в роскошном одеянии. Он дал ей все.

Пока она была единственным смыслом его существования, они прекрасно ладили. Потом однажды Том Уайет, недовольный католичкой королевой Марией, пришел к нему с мыслью о заговоре. Дерри отказался присоединиться к его друзьям. Том ушел, чтобы восстать против королевы, и потерпел поражение.

Вскоре после этого — в отсутствие Дерри — пришел человек от епископа Боннера, интересуясь его родством с Уайетом. Ужасно испугавшись, Алиса наговорила на Дерри, обвинив его в предательстве, чтобы спасти свою шкуру. Они остались его ждать, и, когда он вернулся домой, она, стоя на ступенях, указала на него, давая знак схватить.

Ему было семнадцать, он был напуган, но твердо решил не выдавать друга. Он заплатил за свою честь своей кровью и чуть не поплатился рассудком. Из всех мучений, из всего того, что с ним проделывали, самым ужасным было то, когда его бросили в темную клетку под Тауэром и заперли. Он был уверен, что его оставили там умирать голодной смертью, одного, во мраке каменного заточения.

Дерри остановился посреди лагеря. Да, самым страшным была эта темница. Он взглянул на спящую госпожу Хант, и его тело похолодело. Кто лучше преуспеет в планировании пыток, чем тот, кто однажды был жертвой? Она уже потеряла своего единственного друга. Лишенное своего последнего утешения, такое испуганное существо, вероятно, не выдержит долго. Она сломается. Он вырвет у нее ее секреты, а потом? Тауэр? Возможно, Сесил найдет более подходящую тюрьму для нее.

Дерри повернулся и посмотрел через плечо. Дубина оседлал лошадь и уводил служанку из лагеря. Связанная, снова с кляпом во рту, она по пути бросала на него злобные взгляды. Когда она скрылась из виду, он подошел к Тее и тронул ее за руку. Ее ресницы медленно поднялись. Сначала, казалось, она не узнала его, потом вскочила и отпрянула.

— Успокойся, женщина. У меня много дел впереди, и я не собираюсь тратить время на болтовню с тобой. — Он свистнул Иниго, который нес мешок с одеждой, и, взяв, бросил его Тее. — Вот, надень что-нибудь. Не гарцуй так перед моими людьми. И заметь, я буду поблизости, и ты знаешь, что произойдет, если мне придется преследовать тебя снова.

Вскоре она была одета, накормлена и привязана к лошади. К его облегчению, она не доставляла хлопот, пока они не собрались отправиться в путь.

— Где Хобби?

— Уехала.

— Уехала! — Она начала отчаянно дергать за кожаные ремни, привязывавшие ее к передней луке седла. — Что вы сделали?

— Ничего, пока. Ну а теперь прекрати дергаться, или ты опрокинешь лошадь.

— Что вы сделали с Хобби?

— Я же сказал — ничего. Но если ты будешь испытывать мое терпение, я могу изменить свои планы. Ну давай, успокаивайся.

Они проехали молча большую часть дня. Стабб и Иниго служили разведчиками, находясь все время впереди, чтобы вовремя предупредить, если кто-нибудь встретится. Они продвигались все глубже и глубже в лес, оставляя позади все следы человека.

Останавливались редко и упорно ехали, пока солнце не спустилось ниже, отбрасывая длинные тени со сверкающим глубоко золотым светом. Что-то нашептывал ветерок, едва трогая тяжелые ветки высоко на деревьях. И в течение всего длинного дня он чувствовал на себе взгляд этой женщины, наблюдавшей за ним со страхом, заливаясь краской от отвращения. И тем не менее он по-прежнему хотел ее.

Их дорога становилась все более каменистой, и они начали подниматься около пенящегося ручья. Сучковатые, цепкие деревья сомкнулись вокруг, он видел, как Теа бросала тревожные взгляды. Изогнутые и скрученные деревья пригнулись низко к земле, как будто готовились напасть на прохожих. Пока лошади выбирали дорогу сквозь валуны и упавшие сучья, они двигались медленнее.

Когда путешественники выбрались из этих зарослей, Дерри притянул лошадь Теи так, чтобы она следовала за ним, и подождал своих людей. Впереди откуда ни возьмись появилась тропинка, огибающая ручей и ведущая к полуразвалившемуся мосту, изогнутому над водой. Часть камней, из которых он был сделан, упала в ручей, и стремнина увлекла их в свое брюхо. Он улыбнулся, когда понял, что Теа озирается на все это, ничего не понимая.

Указав на деревья, которые столпились около ручья на противоположном берегу, он сказал:

— Равенсмер.

Сквозь плотную листву едва можно было различить башни заброшенного замка. С их места они могли видеть три тоненьких башенки, самая высокая из которых имела коническую крышу, и ее черепица местами была пробита, вероятно, в ходе какой-то давнишней осады, так что были видны балки. Если бы они подошли ближе, они бы заметили, что другая дыра обнажает винтовую лестницу. Узкие окна без ставень усеивали поверхность башни. На вершине взгромоздились вороны, выкрикивая свои жуткие приветствия.

Теа откашлялась.

— Это? Это Равенсмер?

— Конечно. Ты что, думала, я веду тебя в свой дворец?

— Но он такой, такой… Даже при дневном свете он выглядит забытым человеком. И Богом.

Сначала он не ответил, и она взглянула на него.

— Запомни это, — сказал он.

Отвернувшись, он бросил поводья ее лошади Саймону Живчику и поехал вперед. Иниго стоял на мосту, ожидая его.

— Я приведу ее в замок, — сказал он, — и никаких возражений.

— Но, милорд, вы не можете…

Дерри посмотрел на Иниго, подняв брови, и тот потупил взор.

— Все вы, проклятые лорды, такие, — пробормотал Иниго. — Вы сдерете кожу с вашей матери, если это послужит вашим целям.