Чистка. Часть вторая - Эдуард Даувальтер

организации, предприятия и учреждения, ведающие снабжением трудящихся и удовлетворением их бытовых нужд. «Установка», проводимая троцкистами по директиве бандита Троцкого на массовые убийства, отравления, удушения трудящихся проводилась не только в Кемерово24. Эту установку троцкистские убийцы рабочих и колхозников проводили или подготовляли к проведению везде, где имели к этому возможность. Сейчас, например, установлено, что разоблаченный троцкист Левицкий, стоявший во главе краевой конторы «Главмолоко», организовал снабжение г. Пятигорска молоком таким образом, что в любой момент мог организовать массовое заражение трудящихся Пятигорска бруцеллезом, этой неизлечимой для людей болезнью. Дело было организовано так, что Пятигорский молочный завод получал молоко из совхоза, где скот заражен бруцеллезом. На заводе есть аппарат по обезвреживанию молока, но, само собой разумеется, что троцкист Левицкий мог в любой момент подставить к этому аппарату «своего человека» и, не проводя обезвреживания, организовать массовое заражение трудящихся неизлечимой болезнью.

Парторганизации должны особое внимание обратить на широко распространенные за последнее время факты перебоев с хлебопечением и хлеботорговлей – нет ли тут вредительской, бандитской руки врагов народа.

Сев. Кав. Крайком».63

Вслед за Таболовым этот райком по очереди возглавил И. Макеев, но в июне он также был арестован, как и другой бывший руководитель П. Мильдзихов. Вскоре был снят с должности и 9 апреля арестован бывший председатель Орджоникидзевского крайисполкома И. Пивоваров. В мае был снят со своего поста председатель Орджоникидзевского горсовета К. Шипов, формальным поводом послужил провал в формировании органов под новую Конституцию, но на деле на него были материалы, как на врага народа. В июне он был арестован, как активный член правотроцкистской организации, его деятельность связали с лидером этой ячейки бывшим председателем крайисполкома Пивоваровым. Оба получили обвинения во вредительстве.

В ходе наступавших чисток был арестованы секретари: Дигорского райкома З. Рамонов, Алагиро-Ардонского И. Гацоев. Арестовали председателя облсуда Д. Годжиева, секретари Орджоникидзевского горкома ВЛКСМ Н. Дзатиев и райкома Г. Дзбоев, работник обкома Зав. отделом кадров Северо-Осетинского облисполкома Б. Зангиев. Взяли председателя центрсовета ОСОАВИАХИМА СОАССР Х. Псхациева и его заместителя Д. Алкацева, С.Галаева, ответственного редактора газет "Растдзинад" и "Соц. Осетия". Это лишь небольшой список подследственных, всех их позже осудили и почти всех приговорили к высшей мере.

Наконец, черед дошел до руководителей автономии, первый секретарь Генрих Маурер подвергся критике и был снят с работы 21 июля. Получив компрометирующие материалы, заворготделом ЦК Георгий Маленков, находясь за пределами Москвы, 10 июля пишет Сталину: «Тов. МАУРЕР, работающий в настоящее время 1-м секретарем Северо-Осетинского обкома ВКП(б), должен быть освобожден в связи с серьезными сомнениями в его прошлом – по национальности венгерец, происходит из богатой семьи, попал в Россию как военнопленный… ведет сейчас себя подозрительно. О снятии Маурера советовался с тов. Ежовым Н. И.».64

Через несколько дней собрался пленуме североосетинского обкома, где приняли к сведению предупреждения и требование ЦК, освободив от должности первого секретаря. Вместо Маурера, которого скоро ждал арест, по требованию ЦК был утвержден Ф. Коков, который сам был право-троцкистским двурушником. В сентябре был арестован Маурер, 1 октября сняли и сразу арестовали председателя облисполкома Д. Тогоева. В конце ноября был снят с работы и арестован сам Коков.

Чистки прошли и среди хозяйственных руководителей области. Были арестованы директора предприятия: Садонского полиметаллического комбината И. Мякиненков, завода «Электроцинк» Е. Осепян, Швейной фабрики им. С.М. Кирова В. Гацоев, Осетинского крахмального завода Т. Кабоев, мебельной фабрики имени г.Орджоникидзе Н. Ватаев, Орджоникидзевского мясокомбината И. Крохин, Макаронной фабрики г. Орджоникидзе Н. Леков, Алагирского лесопильного завода Б. Дзахов, кирпичного завода «Ир» Д. Такоев, спиртоводочного завода г.Орджоникидзе И. Ступников, Мизурской обогатительной фабрики Ч. Хасиев. Были арестованы управляющие «Заготзерно» СО АССР Т.Таболов и А. Торчинов, шахты Садонского рудоуправления А. Агузаров, шахты Садонского рудника Н. Кулаев.65 За каждым арестом партийного, государственного и хозяйственного работника шли десятки других арестов, их пособников.

Чистка в Бурятской АССР

В Бурятской АССР почти сразу после революции, в 1918 г. возникла панмонгольская диверсионно-шпионская организация, после наступления советской власти многие ее члены угадали сторону победителей, быстро влились в ряды большевиков, маскируя свою антисоветскую сущность. Они установили связи с японскими спецслужбами, рассчитывая на их поддержку в деле отторжения территории республики от СССР. У них была интересная предыстория. Лидером националистов был Михей Ербанов, который вступил в партию в декабре 1917 г. и буквально с самого начала был руководителем Бурятии, с начала 1920 г. занимая должность председателя Бурятской секции Иркутского губернского комитета РКП(б). В те времена в местном партийном активе еще шла борьба между националистами и про-советскими силами, если первыми руководил Ербанов, то за их противниками стояла Мария Сахьянова, которая в конце 1924 года вернулась на работу в Бурятию и получила должность секретаря Бурят-Монгольского обкома. В те время пост секретаря не значил так много, как позже, поэтому Ербанов получил два новых поста – председателя ЦИК и Совнаркома, даже упрочив свои позиции.

Однако уже в середине 1920-х становилась очевидностью процесс все большего сосредоточения власти в руках партийных секретарей, поэтому за должность главы большевиков шла нешуточная борьба. В марте 1925 г. сторонники Ербанова попытались снять с должности, но безуспешно. Тогда ее попытались даже повысить, отправив на работу в Сибкрайком, главное чтобы уехала из Бурят-Монголии, но она отказалась ехать.66 Тогда Ербанов окончательно проиграл, потеряв работу, в сентябре 1927 г. отбыл на дополнительное обучение в Москву. Там он не терял времени даром, сумел войти в доверие к ЦК ВКП (б) и стал принимать всех, кто был недоволен Сахьяновой, собрав обширный компромат на нее, где были обвинения в национализме и панмонголизме, правом уклоне Сахьяновой. Неизвестно, насколько были правдивы эти обвинения, но судя по дальнейшим событиям, вероятно, был оговор. Но это стало поводом к ее снятию с должности, а также удалению ее союзника, главы партконтроля А. Широкова. Эти меры поддержал Сибкрайком, во главе с правыми лидерами Сырцовым и Эйхе. Ербанов тут же вернулся в автономию и стал во главе партийной организации, Сахьянова была отозвана в распоряжение ЦК, став работником центрального аппарата.

После этого партийная организация Бурят-Монгольской автономии, с 1936 г. автономной республики была заражена национализмом, правым уклоном и троцкизмом. Так продолжалось до весны 1937 г., когда в Москву поступили материалы от фактического главы Монголии маршала Чойбалсана, стойкого сторонника Сталина и СССР. В его донесении говорилось о работе на японцев ряда фигур, упоминалось о причастности к этому бывшего монгольского премьера Пэлжидийна Гэдэна, постпред ЦК ВКП (б) в Монголии Рубен Таирова и главы БМАССР Михея Ербанова.67

Их стали брать не сразу, по одному заявлению маршала дело возбуждать не стали, но