Новик (СИ) - Ланцов Михаил Алексеевич

Он даже не успел заметить, что у нее в руке оказался нож. Просто левая «лапка» выскользнула из-за спины и клинок вошел ему в район солнечного сплетения. Под ребра. Вспоров не только легкое, но и сердце.

Она вырвала нож и разъяренной фурией обернулась к третьему.

К этому моменту ее лицо и частично одежда была уже забрызганы кровью. Что только придавало ей колорита.

И этот вчерашний крестьянин спасовал. Все-таки не на это он рассчитывал. Да и никто из них.

Поэтому он попятился. Шаг за шагом отходя к воде.

Марфа дернулась было за ним. Но он припустился в бега и, прыгнув в воду, постарался скрыться на другом берегу. Она же обернулась к тому кадру, что обещал ей «любовь и ласку», с придыханием нашептывая на ушко.

- Нет! Нет! – провизжал он.

Но молодая женщина уже не могла остановиться…

Вдовушки и дети тем временем только успели добежать до крепости. И Андрей спешно бросился надевать кольчугу.

Бежать на помощь к Марфе он не собирался, считая, что ее уже захватили и утаскивают. Не догнать. Или уже убили. Он рассматривал это все как нападение и готовился отражать натиск на саму крепость. Возможно даже переговоры и шантаж, через использование заложника – его жены.

- Идет! Идет! – прокричал младший сын кузнеца, который в это время залез в один из «скворечников» и наблюдал за округой через бойницы. Среди прочих подростков.

- Кто идет?

- Марфа идет!

Андрей взлетел на боевую площадку в считанные секунды. И верно. Вон. Идет. Одна. Покачивается.

Он огляделся.

В лесу не просматривались люди. Поэтому, чуть помедлив, он вышел к ней навстречу. Ведь было не похоже, что это ловушка для внезапного нападения на защитников вне крепости.

Однако, когда он подошел ближе, то замер с самым озадаченным видом.

Его супруга шла в слегка подранной одежде со следами борьбы. И была она вся залитая кровью, словно она в ней искупалась. В правой руке она несла окровавленный нож. Взгляд ее при этом был жутковатый.

- Да уж… - впечатленный этим бесподобным образом, произнес Андрей на современном русском языке. – Вот уж истину говорят – не злите интеллигентов. В гневе они неприятны. Блин. Хомячки-затейники чертовы…

- Что? – переспросил Илья, прекрасно поняв, что парень говорит на каком-то неправильно и не вполне понятном языке.

В этот момент Марфа подошла шагов на десять к ним.

- Алчахар… - процедила она с каким-то рычанием. - Заз куьн дак|ан я …

Все присутствующие выпучив глаза теперь уставились уже на Марфу. Этой речи они явно не ведали совсем. И она даже отдаленно не напоминали ничего им знакомого.

- Милая, - медленно пошел к ней Андрей. Он уже совладал с собой и перешел на местный язык. – Ты как себя чувствуешь? Не ранена? Все хорошо. Ты теперь в безопасности.

Ее рука с ножом чуть дернулась, когда муж подошел на пару шагов, но несильно. Видимо остаточное нервное напряжение.

Мгновение.

И нож упал на траву.

А молодая женщина бросилась на шею Андрея и начала реветь, причитая. Причем последнее она делала на жуткой смеси самых разных языков из-за крайне нестабильного состояния.

- Пойдем милая, пойдем домой.

Она не сопротивлялась. Из нее словно стержень вынули. И Андрею пришлось ее взять на руки, так как даже опираясь на него она была не в состоянии передвигать ногами.

А сам лихорадочно соображал.

«Да твою мать то! Сколько же можно!» - пульсировало у него в голове. - «Только вроде сговорился с Ильей, что все это выдумки мальчишки малого, так вот… снова…»

Илья шел рядом и молчал.

Все молчали.

«Интересно, какой она там была национальности?» - вновь проскочило у парня в голове. - «Ведь в такие нервные напряжения переходят на свой родной язык…» А он-то наивно предполагал, что если говорит по-русски нормально, то значит русская… Хотя, это понятие весьма растяжимое. Потому что Андрей был в той жизни лично знаком и с русскими евреями, и с русскими немцами, и с русскими турками…

Он скосился на Илью.

Тот пожал плечами и ответил, прекрасно поняв не высказанный вопрос:

- Ветер опять шалит, верно. Да и переволновалась она. Язык заплетается.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

- Да. Именно так. – С нажимом произнес Андрей. - Вы все поняли?

- Да, хозяин. – нестройным хором ответили присутствующие.

Андрей же мысленно чуть не взвыл. И вновь задумался о том, что возможно Марфа-Алиса не так уж и неправа в своем желании куда-нибудь уехать…

[1] Дикая клубника известна также как полуника или полуница, клубника луговая/степная/лесная, земляника холмистая или зеленая. Многолетнее растение из рода земляника. Близкий родственник привычной нам всем обыкновенной земляники.

[2] Панический удар или паническая атака - это состояние, связанное с внезапным выбросом в кровь огромного количества адреналина на почве взрывного роста ощущения страха. Это строго аффективное состояние. А так как физические возможности человека при этом резко поднимаются выше нормы (хотя и кратковременно, да и не без последствий), то он может натворить дел. В том числе и таких, которые никогда бы не подумал, что сможет сделать. Например, поднять тяжесть, которую в обычном состоянии даже сдвинуть не в состоянии. Или взобраться по отвесной стене, которую он не смог бы форсировать в иное время.

[3] У народов Дагестана встречается и русый, и рыжий цвет волос из-за процесса депигментации, характерной для народов, проживающих в горах.

[4] Молодые девушки нередко стремятся привлечь к себе всеобщее внимание с помощью разного рода эпатажных шагов, в том числе и эпатажной сексуальности. Это не связано с экспресс поисками ими полового партнера или мужа. Это связано с поиском способов самовыражения и самопрезентации в рамках бунта пубертатного периода. С возрастом это, как правило, проходит.

[5] Речь идет об изнасиловании.

[6] По статистике большинство изнасилований происходят, либо при полном непротивлении, либо при вялом сопротивлении жертвы. Чем Алиса и пользовалась.

Часть 1. Глава 9

Глава 9

1553 год, 9 июля, Тула

Ранним утром Агафон вышел со своей усадьбы, имея вид не выспавшийся, но, в целом, бодрый. Как, впрочем, и многие другие жители города. Привычки долго валятся по утру в эти времена никто себе попросту не мог позволить. Во всяком случае, регулярно.

Вышел.

И отправился к заутренней службе. Воскресную он из-за дел должен был пропустить. Так что требовалось свой «прогул» как-то компенсировать. Не столько ради спасения души, сколько ради репутации.

Его профессия диктовала необходимость наличия богобоязненной репутации. Во всяком случае, формально. А откуда она возьмется, если он станет так огульно прогуливать церковную службу?

Чуть расслабишься и люд тут же ославит, заметив это небрежение делами духовными. Дескать, если ты не заботишься о душеспасении, то и словам твоим уже не столько веры. А слово для купца – основной инструмент для торговли. Не будет веры на слово, не будет и сделок. Особенно таких, в которых товар не напрямую обменивается на другой, а берется на реализацию. Не всегда же есть средства все оплатить сразу…

В церкви было негусто. Однако, несмотря на это, отец Афанасий и его команда действовали вполне ответственно, не позволяя себе небрежения.

- Грешил ли, сын мой? – спросил купца Афанасий.

- Грешил отче, - ответил он. И выдал в целом стандартную и лишенную ненужных деталей картину душевных страданий от обжорства и алчности, гневливости и прочего, прочего, прочего.

- А с Андреем дела ведешь?

- Отче? – удивленно переспросил Агафон.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

- Знаю, что вы что-то задумали. Посему предупреждаю – будь очень осторожен. С него какой спрос? Юн еще. Горяч. Чуть что за оружие хватается. Не сгуби его.

- Я должен что-то знать?

- Прямо помочь я тебе не смогу. Да ты и сам, думаешь, все понимаешь. Но предупредить – предупреждаю. Большие жернова решили это зернышко перетереть.