«Умылись кровью»? Ложь и правда о потерях в Великой Отечественной войне - Игорь Ивлев

Между тем число потерянных полностью соединений и частей Западного, Резервного и Брянского фронтов (32 дивизии, 11 танковых бригад и 37 артполков РГК) только в октябре значительно превышает цифру 22, исчисленную для них авторами. И это не считая большого количества танковых, кавалерийских и других соединений и отдельных частей фронтового и армейского подчинения.

Непонятно, когда и как соединения и объединения, «разгромленные противником или оказавшиеся в окружении», сумели перед этим представить донесения о списочной численности личного состава. В начальный период войны даже не все армии имели устойчивую связь со штабами фронтов. Что уж говорить о соединениях и частях. Каким образом могли попасть в Генштаб донесения о потерях? А как же стрелковые и механизированные корпуса, стрелковые, танковые и моторизованные дивизии, попавшие в окружение и разбитые в начальный период войны? Они вообще не успели прислать соответствующие донесения.

По уверениям авторов, упомянутые «неучтенные потери отнесены к числу пропавших без вести (выделено нами. – Авт.) и включены в сведения соответствующих фронтов и отдельных армий, не представивших донесения в третьем и четвертом кварталах 1941 г. Хотя полученные расчетным способом данные о потерях этих войск не являются абсолютно точными, они в целом дают вполне реальную картину о числе людских утрат, особенно в первых стратегических оборонительных операциях»[142].

Да уж, о точности расчетов авторов говорить не приходится. К тому же, согласно таблице 120 статистического исследования, к числу неучтенных потерь первых месяцев войны (1162 тыс.) отнесены погибшие и пропавшие без вести военнослужащие[143] (эта игра в термины просматривается на протяжении всего труда).

Далее Г.Ф. Кривошеев в докладе заявил:

«…всего в ходе войны (выделено нами. – Авт.) 115 дивизий – стрелковых, кавалерийских, танковых – и 13 танковых бригад побывали в окружении, и численность их, по последним донесениям, составляла 900 тыс. человек».

Кстати, напомним, что только за кампанию 1941 г. из-за потери боеспособности были расформированы 124 дивизии[144].

Во-первых, только в окружении под Вязьмой и Брянском в октябре 1941 г. оказалось 11 танковых бригад. Во-вторых, что значит первые месяцы войны – до 4 декабря (окончание оборонительной операции) или до конца 1941 г.? Ведь Г.Ф. Кривошеев в докладе ведет речь о неучтенных потерях в ходе войны.

И еще вопрос: если за четыре месяца войны неучтенные потери на пяти фронтах составили 434 тыс., то подобные потери войск остальных фронтов (Карельского, Ленинградского и Северо-Западного) за этот же срок должны быть более чем в полтора раза выше (716 тыс. с учетом потерь пограничников). Зная характер военных действий на основных стратегических направлениях советско-германского фронта, в это трудно поверить.

И как после этого можно доверять подсчетам авторского коллектива?

И еще один вопрос авторам: каким образом и в сведения каких именно фронтов включены эти потери – неужели задним числом? И какая же часть из упомянутых 434 тыс. включена в потери советских войск в Московской стратегической оборонительной операции? Ведь огромные потери в личном составе, вооружении и боевой технике в октябре месяце во многом предопределили характер последующих действий советских войск на московском направлении.

Попробуем проследить динамику убыли личного состава Западного фронта. Суммарные безвозвратные потери его войск в трех последовательных операциях (в Белоруссии, Смоленском сражении и Московской оборонительной) достигли 905,7 тыс. чел. По данным Г.Ф. Кривошеева, безвозвратные потери этого фронта за весь 1941 г. составили 956 293 чел.[145]. Разница в 50 тыс. чел., очевидно, образовалась за счет потерь в Московской наступательной операции (с 5 декабря 1941 г. по 7 января 1942 г.), в которой фронт безвозвратно потерял 101,2 тыс. (возникает вопрос, как их разделили по месяцам?). А где же «неучтенные потери»?

При определении этих потерь расчетным методом большое значение имеет период ведения боевых действий. Одно дело начальный период войны, который охватывает лишь ее первые недели – с 22 июня по 6–9 июля 1941 г., и совсем другое дело – осень 1941 г.

И потом, из какого штата исходили в своих расчетах авторы? В апреле-мае 1941 г. Наркомат обороны и Генеральный штаб с согласия правительства начали проводить скрытную мобилизацию военнообязанных запаса под прикрытием «учебных сборов». Ставилась задача усилить войсковые части и соединения в 14 военных округах. Всего на эти сборы до объявления войны было призвано 802 138 чел., что составляло 17,7 % от общей численности армии мирного времени (17,4 % от мобилизационной потребности)[146].

За счет этого удалось усилить половину всех стрелковых дивизий (99 из 198), предназначенных в основном для действий на Западе. При этом состав стрелковых дивизий приграничных округов при штатной численности 14 483 чел. был доведен: 21 дивизии – до 14 тыс. чел., 72 дивизий – до 12 тыс. чел. и 6 стрелковых дивизий – до 11 тыс. чел.[147] Пополнили и другие части. Кстати, в труде «Гриф секретности снят» авторы утверждали, что к началу войны в Красной Армии и Военно-морском флоте числилось 4 826 907 чел. Из них 767 750 военнообязанных находились на учебных сборах в войсках[148]. В следующем издании своего исследования «Россия и СССР в войнах XX века» они увеличили это число до 805 264[149], то есть больше на 37 514 чел. Странная разноголосица.

Кроме того, начиная с 22 июня 1941 г. в войска приграничных округов по нарядам Центра начало поступать маршевое пополнение (батальоны, роты). Каким образом учли это авторы?

И совсем другая обстановка сложилась к осени, к началу операции «Тайфун». С 19 сентября, в связи с большими потерями в людях, вооружении и боевой технике, соединения Красной Армии в массовом порядке были переведены со штатов военного времени[150] на сокращенные штаты, введенные еще 29 июля (для стрелковых дивизий, например, – штат 04/600).

Очередной наглядный пример тогдашнего недоучета потерь соединений Красной Армии на основе их пресловутой «списочной численности» приводит старший научный сотрудник ЦАМО РФ кандидат исторических наук В.Т. Елисеев. 53-я сд 43-й армии числится функционировавшей в действующей армии[151] как единое формирование с 2 июля 1941 г. по 11 мая 1945 г.[152] На самом деле эта дивизия была разбита в течение первой недели Московской оборонительной операции. Быстро восстановленная под тем же номером дивизия (по существу, 2-го формирования) действовала с 13 по 23 октября. Командующий 43-й армией К.Д. Голубев 23 октября доложил Жукову, что «…53-я и 17-я сд деморализованы и подлежат расформированию»[153]. В этот же день погиб ее командир, а ее остатки (1000 чел.) вместе с остатками двух других соединений были влиты в сводную дивизию, которая 26 октября получила номер 312. 30 октября 312-я сд была переименована в 53-ю сд (уже 3-го формирования), которая и действовала до конца Московской битвы.

И таких стрелковых соединений, которые в ходе Московской битвы действовали как однономерные, но вполне самостоятельные войсковые организмы (в сравнении с перечнем № 5 Генштаба) В.Т. Елисеевым выявлено уже 27. Можно представить, какие донесения о потерях этих дивизий представлялись «наверх» (если они представлялись вообще) и как они могли там суммироваться. Он приводит конкретный пример «филькиной грамоты», представленной в Генштаб. Согласно «Донесению о потерях личного состава частями Западного фронта за октябрь месяц 1941 г.», потери войск составили 66 392 человека, в том числе безвозвратно – 32 650 (из них без вести – 26 750, попало в плен – 80)[154]. Хотя только потери 17 стрелковых и двух мотострелковых дивизий фронта, попавших в окружение под Вязьмой, достигли, по оценке В.Т. Елисеева, более 130 тыс. чел.[155]

Подобных примеров в ходе войны было много, все их перечислить невозможно.

Из вышеизложенного можно сделать только один вывод: объем «неучтенных потерь» необоснованно занижен, и намного. При этом они если и были включены в общий баланс убыли личного состава Красной Армии, то не вошли в потери наших войск в отдельных стратегических и фронтовых операциях, описанных в критикуемых трудах. Отсюда и возникла столь разительная разница между данными коллектива Г.Ф. Кривошеева и результатами независимых исследований. И потери в каждой из них, указанные в статистических исследованиях, составляют лишь часть реальных, понесенных нашими войсками. Это каждый раз надо обязательно учитывать при оценке результатов тех или иных операций.

Кстати, на 01.09.1942 г. фронту (действующей армии) было передано маршевого пополнения в количестве 8 217 570 чел. На эту же дату в госпиталях умерло от ран 177 тыс., а число убитых, пленных и пропавших без вести составило 4 920 300[156]. Таким образом, безвозвратные потери к 1 сентября этого года составили 5097,3 тыс. солдат и офицеров. А впереди были ещё два года и 8 месяцев войны, Сталинград, Кавказ, Харьков, Курск, Днепр, освобождение стран Европы…