Лунный свет - Дженн Беннетт

Не успела я ничего ответить, как рядом со мной материализовался Оскар Уайльд в женском обличье.

– Увлекательное и нечестивое? Это же мои любимые темы.

На лице Дэниэла отразилось изумление.

– Э-э-э… Это моя тетя Мона, – сказала я.

– Та самая тетя, которая на самом деле не тетя, – отозвался Дэниэл.

– Скорее крестная фея, – произнесла тетя Мона и протянула ему затянутую в перчатку руку: – Рамона Ривера. Можешь звать меня Моной. А ты…

– Дэниэл Аоки, – сказал он, энергично пожав ее ладонь. – Мы с Берди вместе работаем в «Каскадии».

– Ах да… вот оно что… – даже не сказала, а промурлыкала она. – Я о тебе слышала.

Если бы на свете действительно существовало всемогущее создание, правящее всей Вселенной, оно наверняка услышало бы мою отчаянную молитву: «Прошу тебя, срази меня прямо на месте, ну пожалуйста, что тебе стоит!» Мне требовался природный катаклизм, и как можно быстрее – землетрясение, торнадо, цунами. Все что угодно.

Но все мои мольбы, к сожалению, так и остались без ответа. Я по-прежнему стояла ни жива ни мертва, сгорая от смущения.

Но вот Дэниэла это откровение безмерно воодушевило. Он весь даже засветился. На какую-то долю секунды. Затем его лицо приняло чуть ли не смущенное выражение. А потом… ничего. Он с отсутствующим видом почесал подбородок и метнул на меня из-под темных ресниц взгляд.

Все правильно. Я злилась на него, что он разболтал о нас на работе Джозефу. Теперь Дэниэл думает, что я тоже кому-то растрепала. Он злится? Непонятно.

– Слушайте, – сказал он Моне, – а мне нравится ваш видок в духе Безумного Шляпника.

Она с довольным видом поправила свои зеленые волосы:

– Да? Ну что же, спасибо. Я сама создала этот образ.

– Ну ладно, – чересчур громко перебила их я, пресекая любые дальнейшие разговоры, – мы лучше пойдем.

– С какой это стати? – возмутилась Мона. – У нас же полно времени…

– Ну уж нет, мы лучше пойдем, – повторила я и силой ткнула ее локтем в ребра.

– Все нормально, – сказал Дэниэл, – мне, пожалуй, тоже пора. Был рад с вами познакомиться.

– А уж как я была рада, – драматично ответила Мона.

Он опять попятился задом, на прощание крикнув мне:

– Подумай о том, что я тебе говорил, дай мне знать и не забывай о пророчестве Элвиса.

– Ну да. Это судьба.

Я попыталась беззаботно улыбнуться, но на деле мои слова прозвучали нервно.

– Насчет судьбы я мог и ошибиться, увидимся на работе, – сказал он и убежал, а мы с Моной остались одни.

– Очуметь, – прошептала она, глядя ему вслед, – и о чем таком этот мальчик призывал тебя подумать, а?

Я покачала головой:

– Не о свидании, даже не надейся.

– Я всегда надеюсь, милая моя… – сказала она. – И кстати… – Она изобразила в воздухе какой-то знак, благочестивым жестом положила мне на голову руку и добавила: – Благословляю тебя.

7

«Я очень пронырлива».

Собрание персонала оказалось скучным и никому не нужным. Большую его часть я старалась не думать о Дэниэле и о том, что случилось на рынке. Но это было трудно, если учесть, что он без конца поглядывал на меня с противоположного конца комнаты, и каждый раз, когда мы встречались глазами, мой пульс дергался, а сердце превращалось в попавшего в капкан кролика, бешено билось о грудную клетку и умоляло выпустить его на волю.

Глупый, идиотский кролик.

Заступив на смену, я с облегчением набросилась на работу и уже совсем скоро столкнулась с целым валом требований постояльцев. Для выполнения одного из них требовалось обсудить вопрос оставленного на улице багажа, причем обсудить не с кем-то, а с Джозефом. Мне от этого было неловко, потому как он теперь старался не смотреть мне в глаза, а я чувствовала себя виноватой… и задавалась вопросом о том, что именно Дэниэл ему обо мне рассказал. Вспоминала выражение, которое лицо Дэниэла приняло в тот момент, когда тетя Мона открыла свой большой рот – «я о тебе слышала», – и буквально несколько мгновений спустя, когда он сказал, что насчет судьбы мог и ошибиться. Он что, хотел, чтобы мы остались лишь друзьями? Но разве это возможно после того, что между нами произошло?

Если не считать моих навязчивых попыток истолковать эмоции Дэниэла, ничего сколь-нибудь примечательного в первую половину ночи не случилось. Когда же наступило затишье, я не пошла на положенный мне десятиминутный перерыв, а вместо этого лишь покормила в полночь пять золотых рыбок, которых никто не пожелал взять к себе в номер, и решила покопаться в архивных ведомостях, содержащих в себе сведения о заездах и выселениях.

Поскольку мне хотелось понять, имеет ли рассказанная Дэниэлом история о Рэймодне Дарке хоть какие-то шансы на правдоподобие, я взялась просматривать данные о заселении по вторникам в семь часов вечера, начав с самого последнего.

Хм… Да, примерно в это время, в 18.55, в отель действительно заселился человек. Не Рэймонд Дарке, но если верить записи, некто «А. Иванов». По факту, когда я проверила сведения более раннего периода, этот Иванов фигурировал в них еще дважды, каждый раз во вторник, в 18.55. То же самое и в минувшем месяце. Да и раньше тоже, начиная с конца зимы.

Его вечернее пребывание по вторникам никогда не затягивалось надолго. Он никогда не оставался на ночь и выселялся уже через час, а несколько раз даже через пятнадцать минут.

Интересно. Очень интересно.

Я открыла браузер, набрала в поле поиска Гугла «А. Иванов» и получила… кучу результатов. То есть не получила ничего. Он мог оказаться кем угодно – студентом, спортсменом, покойным художником. С такой фамилией присутствовало несколько докторов. Ну и конечно же неимоверное количество русских. Сузить поле поиска в отсутствие имени не представлялось возможным.

Я просмотрела информацию на него в нашей системе. Номер бронировался по телефону каждое воскресенье. Причем каждый раз один и тот же, на пятом этаже.

То есть на этаже для ВИП-клиентов, участников Изумрудной программы лояльности.

В базе данных отеля местожительством этого человека значился Сан-Франциско. Я набрала его в Гугле и, когда на мониторе появилась карта с высветившейся на ней отметкой, застыла как вкопанная.

Владевшая «Каскадией» компания базировалась в Сиэтле, однако еще со времен инструктажа я запомнила, что на ее средства содержатся еще два отеля: в Портленде и Сан-Франциско.

При чем здесь адрес А. Иванова? А при том, что он в точности совпадал с нашим отелем в Сан-Франциско.

Если бы не настоятельные заверения Дэниэла, что этот человек не кто иной, как Рэймонд Дарке, то я бы, самостоятельно наткнись на эти сведения, подумала, что этот Иванов был представителем руководящего звена отеля, по тем или иным причинам совершавшим самые обычные поездки, не исключено даже, что «подставной постоялец» из тех, которых отели нанимают для проверки качества обслуживания клиентов.

Возможно, так оно и было.

Но Дэниэл и в самом деле мог