Погоня за «оборотнем» - Джерри Остер

Вообще я веду речь о копах. Федералы не трогают мелкооптовиков. Они летают на вертолетах, шныряют на катерах. Если им встречается рыболовная шхуна без рыбы в трюме, но с низкой посадкой на воде, они врубают ревун и приказывают несчастному придурку остановиться. Они выудят несколько упаковок, организуют пресс-конференцию, где похвалятся, что стоимость этих упаковок — миллион, два миллиона, десять миллионов! А с кем они имели дело? С несколькими колумбийцами и парочкой дебилов-мексиканцев. Этим федералам нужен крупный делец, и они хотят обложить его. Они считают, что эта баба связана с крупными дельцами. И знаешь, «Д»? Она действительно с ними связана. Она заключила сделку с Лоркой. Она обещала, что пойдет по твоим следам, и она это сделала. Она замочила твоего помощника, Лайонела, и перекупила твоего поставщика прямо из-под долбаного твоего носа. А ты выбрасываешь деньги на пятидесятилетние краутовские колеса.

— «Невозмутимый Д» хочет знать, засекли ли федералы ее сделки с Лоркой?

— Нет, они этого не могут знать по двум причинам. Во-первых, я сам об этом узнал сегодня утром, когда позвонил Лорке, чтобы убедиться, что наш договор остался в силе. Я сказал ему: «Привет, Энрике! Как дела, амиго?» — и знаешь, что он мне ответил? Он сказал: «Да пошел ты к такой-то матери, придурок. На хрена мне сдался твой чертов бизнес». Неплохое начало дня, а? Во-вторых, федералы понятия не имеют, кто эта баба. У них нет ее имени, они ни черта про нее не знают, кроме того, что она появилась ниоткуда и ни с того ни с сего стала крутой.

— «Невозмутимый Д» хочет, чтобы ее убрали, — сказала Шираз.

— А за что ее убирать? За то, что она замочила твоего Лайонела? Послушай, Лайонел служил для того, чтобы затыкать людям рты, для надежности, чтобы они не навели полицию. Эта бикса могла замочить тебя, и тебе следовало бы наградить ее медалью за то, что она проделала это только с Лайонелом. Убрать за то, что она сделала Лорке более выгодное предложение? Лорка — гомик. Он только и скажет, что «нет, спасибо, я остаюсь со своим братцем; „Невозмутимый Д“ — он хоть и дешевый засранец, но я его люблю». «Д», «Д», «Д», очнись же, приятель. Может, ты разбудишь его, Шираз? Может, добавить ему немного здравого смысла?

Мне пора идти. У меня назначена встреча. Ты когда-нибудь играл в гандбол, «Д»? Иногда играешь с соперником, который ничем не лучше тебя, он бегает по площадке, встает у тебя на пути, мешается под ногами, промахивается, в его игре отсутствует смысл, он доводит тебя до безумия, но он побеждает тебя, потому что ты не имеешь возможности играть по своим правилам. Мой тебе совет: не связывайся с ней — она остервенелая шлюха. Она тебя спалит, если слишком близко к ней подойдешь. В принципе, она сама очень скоро сгорит вместе с Лоркой, или федералы их обоих накроют. Будет больше простора для нас, и статус будет восстановлен. До свидания, «Д». Нет, заплачу по счету я. Радуйся своим новым колесам. Что ты сейчас сделаешь? Найдешь кого-нибудь, кто доставит их к тебе на грузовике, или как? Лично я не вижу смысла покупать слишком дорогие колеса, чтобы на них ездить. Шираз, было приятно с тобой встретиться вновь.

«Невозмутимый Д» оторвал полоску от бумажной салфетки.

— Генри прав, «Д», — сказала Шираз, — Лайонел был по уши в дерьме.

«Невозмутимый Д» оторвал еще полоску.

— Он прав в том, что ситуация на улицах изменилась настолько, что для нас настал момент трезво оценить наше положение.

Еще одна полоска.

— Тебе следует отделаться от этого чувства, «Д», — ложного чувства преданности своим людям. Ты приобрел эту привычку во Вьетнаме, а тебе и тогда не следовало этого делать. Тебя взяли в плен, потому что твои же приятели тебя и подвели.

«Д» скатал полоску в шарик.

— Тебе надо также отделаться от своего чувства мужчины, потерявшего самообладание оттого, что тебя перехитрила женщина. Действуй в соответствии со своим возрастом, а не размером обуви.

«Д» бросил шарик в стакан для воды и скатал еще один.

— Давай бросим это дело временно, «Д». Съездим куда-нибудь. Мы смогли бы поехать в Джорджию навестить твою матушку и в Новый Орлеан к твоему отцу. Покатались бы на лодке по реке, повеселились. Веселья у нас мало, «Д». Генри присмотрит за делами, а то вообще можем пустить их на самотек. Можем начать снова по возвращении здесь или где-нибудь еще. Нью-Йорк потерял свой блеск, «Д». Это безобразный и неприглядный город, где живут несчастные люди. Следует прощупать ситуацию в Сан-Диего. Тебе этот город понравился, когда ты лежал там в больнице. Ты сказал, что он прелестный. Этой красоты не хватает Нью-Йорку.

«Невозмутимый Д» бросил еще один шарик и попал в ободок стакана.

— Знаешь, Генри как-то сказал (он, как обычно, флиртовал со мной), что единственное, о чем он сожалеет, так это о том, что он никогда не трахал черненькую. Он не так выразился — со мной он ведет себя по-джентльменски. Он сказал «не любил черную женщину». Я знаю, что ты чувствуешь то же самое — тебе хочется белой девочки.

Сейчас я собираюсь спуститься на эспланаду. Поеду в северную часть города или даже на север штата, как придется. Завтра, послезавтра я решу — поеду ли я на юг до конца лета или куда-нибудь еще. Ты тоже решай, а когда решишь — дай мне знать. Но не приезжай ко мне, пока не решишь окончательно, слышишь?

Шираз ушла.

«Невозмутимый Д» вытер нож тем, что осталось от салфетки, и согнул его в вопросительный знак.

Глава 11

Бомж залез в коробку как можно дальше. Слишком многие разыскивали его в последнее время, а ведь он мог вернуться в Купертино, штат Калифорния, и его фамилия украшала бы почтовый ящик и телефонную книгу. Он был бы опять с женой, детьми — четверо их было или трое? Бассейн, теннисный корт, «мазда» (его), «вольво» (жены), всепроходимые велосипеды БМХ (детей), малая Лига, младшие скауты, неспешная жизнь, свободное время, почетное звание «Служащий года» на… на… Где он раньше работал? Он почти что, когда появилась та женщина, которая выглядела не совсем как полицейский, но что-то говорило об этом, он почти что… почти что… Почти что?

Он почти что забыл свое имя. Он был уверен, что она спросит, как его зовут, особенно после того, как он дал ей…

Солнцезащитные очки.

Но она не спросила имени.

Или спросила?

Он выкурил последние сигареты…

«Мальборо».

Он выкурил последние сигареты «Мальборо», которые она ему дала, хотя это было не так давно, это было…

Он сохранил несколько окурков и нашел одну целую, нетронутую, неначатую сигарету «Уинстон» недалеко от того места, где он нашел…

Солнцезащитные очки.

«Уинстон» на вкус такие же хорошие, как… Как…

У него был кусок пиццы и яблоко, которые он подобрал на Корейском рынке. У него было тридцать долларов, которые ему дала женщина, выглядевшая не совсем как полицейский, но что-то говорило ему об этом, доллары, которые он непременно хотел сохранить до следующей зимы. Он был богатым. Он ни в ком не нуждался. Почему его все разыскивали?

Нет, не все. Только человек-аллигатор.

Его ребята — а их было трое: Эми, Кэвин, Дэвид, — когда им было два или три годика, пели песенку о человеке-аллигаторе. Нет, не о нем. О пироге из аллигатора.

Пирог из аллигатора, пирог из аллигатора,Ну, дайте хоть немного, хоть чуть-чуть.А если не дадите, то жизнь мою берите,Без пирога и жизнь мне не мила.Зеленая трава — она мне не нужна,Не надо даже неба голубого.Не надо ничего, другого ничего,Хочу я пирога из аллигатора.

Он был одет как хиппи, этот человек-аллигатор.

Темно-синяя аллигаторская рубашка, желтовато-коричневые широкие брюки с жакетом, хлопчатобумажный ремень, синие носки, коричневые мокасины. Никто так теперь не одевался. Ну, может, несколько человек в… в… Несколько человек в местах, где он когда-то работал, так одевались… Те, кто ходил в детстве в подготовительную школу и колледж Айви Лиг, чьих жен звали Пидж и Маффи, а детям давали имена: Картер, Мейтленд и…

Через руку у него было перекинуто спортивного покроя пальто. «Коксакер». Нет, нет, нет. «Сир-сакер».

«Виджанс».

Там кто-то. Стучит. В мою дверь.

— Ты?

Человек. Стучит. В мою дверь.

— Ты там, Ю?

Ты-там-ю. Ты-там-ю. Ты-там-ю.

Хью. Он говорит: «Хью. Ты там, Хью».

Ты.

Я?

— Хью? Это Майк.

Майка-гайка. Майка-гайка.

— Хью, это Майк, я вернулся, только что вернулся из Филадельфии, я там шваброй орудовал на Хьюстон-стрит. Один парень в Купе-де-Виль дал мне «Энди Джексона», и я решил поехать в Филадельфию поискать работу. Я купил себе хот-дог и апельсиновый напиток, сел в фирменный поезд «Амтрак». Я поехал в Филадельфию, там тоже работы нет. Я вернулся, и вот я здесь. Тут один парень спрашивал, Хью, тебя. Тебя не было, ты где-то шваброй орудовал. Я ему ничего не сказал. Я вычислил, что он был, ну ты знаешь, от твоей жены, было похоже на то, может быть, не знаю, это был следователь по страхованию или что-то в этом роде.