Хранители времени - Янина Жураковская

— Кхе-кхе… — закашлялся бог — стрела попала в цель, — … ибо нельзя нам напрямую в дела земные вмешиваться. Но не думайте о себе хуже, чем есть! Избрали вас, значит, вы вовсе не лохи дрему… хммм… и не так безнадё… кгм… Человеку не может выпасть ноша больше той, чем он способен нести, — уверенно заключил он.

«Ловко цитату ввернул, — одобрил внутренний голос. — И, главное, ad rem».

— Это просто совпадение, — мрачно проговорила я.

— Между совпадением и судьбой — грань тоньше волоса, — возразил Один. — Сильные судьбу изменяют, слабых она тащит. Ваша судьба — быть Хранителями. И отказаться от неё вы теперь не можете.

— А можно было отказаться?! — возопили мы с братом в один голос. «Хуже быть не может? Теперь — да!»

— Конечно, — снова встрял Идио. — Если избранники за пять часов не совершат ничего героического, Знак отошлёт их домой! Правильно вы меня слушать не стали…

— Ян, скажи в какую сторону бежать, я готов, — тоскливо шепнул Саня.

Волки (их было двое) еле слышно приблизились. Огромные хищники, облаченные в пушистые серебристо-серые шубы, каждый ростом с телёнка, острые уши стоят торчком, глаза до странности разумные, мощные челюсти способны запросто перекусить хоть вот эту толстую палку, хоть челове… то есть лошадиную ногу. Вне всякого сомнения — Гери и Фреки, звери Одина. То есть друзья. Верные, преданные, а добрые — аж жуть берет.

— Не горюйте, Избранные, — Один попытался подсластить пилюлю. — Знак — не казнь, а дар великий, и, став Хранителями, вы ничего не потеряли, а только обрели. Умение говорить на любом языке, в котором есть слова — это раз («Я же говорил!» — пискнул Идио). Мудрецу — своя сила, Воину — своя. Это два. Быстрое исцеление от ран и болезней — три. Ещё не чувствуете? Почувствуете. Ну, и бессмертие…

Эта «утка» оказалась такой дикой, что мы недоверчиво фыркнули.

— Долгая жизнь, — уточнил Один. — Теоретически Хранитель может жить вечно.

— А практически? — поинтересовалась я. Бог закашлялся, зачем-то надвинув шляпу на лоб. — Сто лет хоть кто-нибудь протянул?

— Дважды то было, — припомнил Идио, — ещё до Госпожи. А при ней — никто! Знак скрывает вас от чар её, но в Озёрном Доме — тысячи дверей, где пожелает Госпожа, там и очутится! И если найдёт…

«Нас извлекут из кучи трупов, respawn — это не для нас…» — печально изрёк голос.

— Стационарные порталы с выходами по всему континенту, — уверенно расшифровал братец. — Ян, ты только подумай, какая экономия времени!.. Ян, э? — он потряс меня за плечо. — Ты чего, повисла? Ведьмусь, reset! — У меня мелко задрожали руки, а зубы произвели ясно различимый скрип. — Тво-ою мечту… Маэстро Один, у вас валерьянка есть? Ян, спокойнее, ты только не волнуйся…

Что-о-о-о?! Я зло стряхнула Сашину руку, которая уже не трясла, а успокаивающе похлопывала меня по плечу. Нагрузили по самые помидоры — и спокойнее?! В герои определили — и не волнуйся?! Да не дергай меня за рукав! И отвали на фиг со своей валерьянкой! Этот (прилагательное вычеркнуто) мир, (вычеркнуто) Знак и (вычеркнуто) подвиги могут (глагол вычеркнут, вычеркнут) и (снова вычеркнут)! И вообще я!..

Из кустов выглянул волк и подмигнул мне, я раскрыла рот, а Саша, воспользовавшись моментом, влил в меня лошадиную дозу валерьянки. И сразу стало хорошо и спокойно, и мысли потекли медленно и размеренно, как-то по-эстонски…

Чуужой миир? Поодуумаеешь, ии туут проожиивёём… Мооргаанаа? Даа чиихаать наа неёё… Поодвиигиии? Сеейчаас каак встаануу, даа каак соовеершууу…

«Пообеедаа иилии смеерть, teertium nоon daaatur…» — вяло откликнулся внутренний голос. И его не пощадила валериана.

— Переборщил… — пробормотал братец, глядя то на меня, то на полупустой пузырёк. Вечно у него проблемы с дозировкой, все взрывы из-за этого.

Один протянул руку, пощёлкал пальцами перед моим лицом, прищурился, словно что-то занятное увидев в остекленевших, пуговичных глазах, и вдруг расхохотался.

— Угадал сынок, угадал болтун длиннобородый! — с каким-то детским восторгом вскричал бог. Пламя ревущим огненным столбом взметнулось вверх и опало, оставив на сетчатке глаз мерцающие пурпурные пятна, а Один радостно хлопнул в ладоши. — Ох, угадал! И веснушки, и голосок, и характер… много я брани слышал, но такой — никогда! Загордится теперь Браги,[17] у отца спор выиграл… хе-хе, вот повезло тому бедняге, кто б подумал… Эх, кошечка!..

— Хозяин, молчи! — встрепенулся ворон и ущипнул Одина за ухо. После убойной дозы валерьянки меня не могла смутить такая мелочь, как говорящая птичка. Саша охнул и сдавленно прошептал что-то вроде «автор, выпей яду». Идио проявил равнодушие хорошо осведомленного человека.

— И впрямь, не моё это дело, — спохватился бог. — Пора мне. Да и ребята заждались. — Саша проследил за его взглядом и с приглушенным воплем шарахнулся назад — в освещенный пламенем круг неторопливо вступали волки. — Не бойся, чародей, это свои.

Брат недоверчиво хмыкнул и отодвинулся ещё дальше.

— Вот смотрю на вас, Избранные, и верю, — голос Одина был одновременно печален и радостен. — Верю в вас, верю, что вы можете победить. («Если только случааайно…» — чуть оклемался внутренний голос). Да, Хранителей было много, но таких, как вы — ни разу. Есть в вас, дети мои… и в тебе, малыш, — он кивнул Идио, — нечто такое, что никогда не позволит вам сдаться и опустить руки, а случай… случай даётся лишь тому, кто ищет его, кто крепко держит весла и правит навстречу буре. Плывите же, Хранители! Исполните то, ради чего пришли, и я помогу вам вернуться домой. Даю в том слово.

— Когда исполним или если? — вяло поинтересовалась я. Один почти наверняка говорил искренне, но для поколения Pepsi и телепузиков его слова звучали примерно как приглашение на шоу «Кто хочет стать камикадзе?».

— Пока что ступайте туда, куда шли, в Ведьмины горы, — дед укоризненно покачал головой, но под валерьяновой анестезией мне всё было, грубо говоря, по барабану. — Ждёт вас Оракул, не дождётся, всё по правилам рассказать да как надо. Сперва через Дикий лес пойдёте, потом Озерками по тракту Пустоземскому, он до самых Ведьминых гор идёт…

Всего на миг отвела я взгляд, но Одину хватило. Отец богов ушёл так же, как пришёл — неслышно, как ветер, и волки растворились в серых тенях. Мы, трое, хором вздохнули.

— Чуть не забыл! — знакомый голос прозвучал, как мне показалось, с ближайшего дерева. — Идио! — паренек подскочил и выпрямился. — Никогда не оставляй Хранителей, будь им верен, стой за них насмерть. Тебе, Чародей, сила слова дана, но будь с ней осторожней, клятв напрасно не давай, проклятья не разбрасывай… Подарок дочкин сохрани. Яночка, детка, пусть мудрость, сила и боевой дух не покинут тебя никогда. Судьба мира в твоих руках. Не урони ее на пол!