Возьми мою душу - Ирса Сигурдардоттир

— Нет. Хотя я ее расспрашивала, но она не знает. Но от другой женщины я слышала один рассказ. В общем, это может быть дочка фермера, жившего здесь прежде. По-моему, его звали Бьярни. — Сольдис немного помолчала и снова продолжила: — Она говорила, все знали, что Бьярни насиловал свою дочь. Такие вещи называются инцестом.

— Фу, — выдохнула Тора, вспоминая фотографию из альбома — ту, на которой были изображены Гудни и ее отец Бьярни. Глядя на них, она и помыслить не могла об инцесте.

Девушка поежилась.

— Они оба умерли от туберкулеза.

Тора медленно кивнула.

— Никогда бы не подумала. Но ты-то как считаешь? Привидение и есть та девочка с фермы?

Сольдис долго смотрела в глаза Торе.

— Привидения я видела, но саму девочку ни разу, поэтому не могу сказать — она это или нет.

— Так ты все-таки видела привидение? — изумленно спросила Тора.

— Да, — поморщилась девушка. Глаза ее блеснули, она будто специально давала Торе основание усомниться в ее правдивости.

— Понятно, — осторожно сказала Тора. — А можно спросить, где ты видела привидение?

— На улице. В тумане. Я не смогла разглядеть его в деталях, но это точно была девочка.

Тора попробовала было разубедить ее:

— Ты уверена, что увидела не кого-то из местных детей?

Сольдис издевательски рассмеялась:

— Каких детей? Отсюда до ближайшего ребенка, кстати сказать, мальчика, пять километров. Понятно? Да и не станет он торчать тут весь день, чтобы потом блуждать в тумане. Зачем?

Тора вынуждена была согласиться с ее безупречной аргументацией. Пока она размышляла над следующим вопросом, в кармане зазвонил мобильник.

— Привет, Тора, — произнес Мэтью своим обычным бодрым голосом. — Сама скажешь, где находишься, или мне поисковую группу высылать? Я в аэропорту Кеблавика. Только-только приземлился.

Глава 8

— А я вам говорю: в мой склад кто-то залезал! — Стефания грозно уперлась руками в бока, пытаясь игнорировать издевательский смешок Вигдис, сидевшей за стойкой администратора. Дело было скверным.

Кто-то взломал замок в маленькой кладовке, где она держала свои товары, и хотя на первый взгляд ничего не пропало, ситуация складывалась серьезная. Стефания давно привыкла к скрытому или явному непониманию со стороны женщин. Она не могла сказать точно, в чем заключалась его причина — в ее ли яркой внешности и привлекательности или в профессии, а работала она специалистом по вопросам секса. Стефания не сомневалась — ее коллеги женщины были уверены, что на выбор профессии повлияла возможность строить глазки мужчинам, обращающимся к ней за советом. Подобные мысли она считала абсурдными. А если клиенты порой и бросали на нее многозначительные взгляды, так что из того? Стефания разошлась не на шутку.

— Не вижу повода для веселья. Мне замок испоганили, а вам все хиханьки да хаханьки? Сами посмотрите, если мне не верите.

Вигдис вскинула брови.

— Не понимаю, с какой стати поднимать шум из-за ерунды? Зачем устраивать концерты по поводу ограбления, если вас никто не ограбил? — Она снова повернулась к компьютеру. Вигдис терпеть не могла и саму Стефанию, и ее идиотские секс-консультации. «Она считает, будто весь мир обязан вращаться вокруг нее. Да она и сыр-бор по поводу несостоявшегося ограбления затеяла только ради того, чтобы еще раз привлечь к себе внимание. Но черта с два у нее это получится. В сравнении с найденным на берегу трупом ее заботы — сущая мелочь». Вигдис на секунду оторвалась от компьютера и метнула в Стефанию негодующий взгляд. — Я не знаю, как следует поступать в данном случае.

Больше всего Стефании хотелось посоветовать ненавистной суке Вигдис броситься в бассейн с пираньями, но она решила пока промолчать.

— Поступать? Да поступайте как угодно. Но сначала давайте по крайней мере проинформируем Йонаса о попытке проникнуть на мой склад. Возможно, какой-то придурок полез за наркотиками, но не нашел их. И теперь попробует забраться еще куда-нибудь.

— За наркотиками? — переспросила ошарашенная Вигдис. — Да кто станет искать наркотики в вашем чулане! Наш отель специализируется на гомеопатии и духовности. Менее подходящего места не только для наркотиков, но и для простых лекарств в Снайфелльснесе найти невозможно.

Стефания тяжело вздохнула.

— Извините, но не все закоренелые наркоманы так хорошо информированы. Некоторые могут и не знать о специализации отеля. Кроме того, попытку ограбления мог совершить и кто-то из гостей. Или сотрудников, — прибавила она с вкрадчивой улыбкой.

— Сотрудников? — взорвалась Вигдис. — Да вы с ума сошли!

— Я всего лишь предполагаю. Если замок взломал не наркоман, значит, это сделал обычный человек. Возможно, кому-то понадобилось что-нибудь из моих товаров, но скромность помешала ему ко мне подойти. Откуда я знаю? — Стефания сделала большие глаза, старательно изображая удивление.

Вигдис не собиралась продолжать дискуссию о стимулирующих мазях и пособиях по сексу. Стефания же знала — разговоры о ее специализации заставляют Вигдис чувствовать себя неуютно, но та не позволила ей насладиться своим смущением.

— Тогда почему у вас ничего не пропало?

Стефания замешкалась с ответом.

— Понятия не имею. Разумеется, я еще не проверила детально все коробки. Возможно, что-то и исчезло. — Она замолчала. Говорить больше было не о чем.

— Знаете, у нас тут происходят вещи поважнее несостоявшегося ограбления. Поэтому давайте не будем суетиться из-за пустяков.

— Вот как? И что же у вас стряслось? — спросила Стефания. На лице ее смешались любопытство и раздражение. Вот всегда так! Стоит ей только уехать, как сразу же происходит что-то интересное и важное. Каждый вечер она отправлялась к себе домой, в близлежащую деревушку Хеллнар, да и по субботам с воскресеньями редко работала. Наверное, и поэтому тоже у нее не складывались отношения с остальными сотрудниками, которые в большинстве своем оставались в отеле, в небольших коттеджах, построенных Йонасом неподалеку.

— На берегу нашли мертвое тело. В заливе, справа от пещеры. — Прежде чем продолжить, Вигдис выдержала театральную паузу. — Вероятнее всего, это Бирна, архитектор. — Она снова замолчала, но ненадолго. — Полиция предполагает, что это убийство. — Вигдис злорадно посмотрела на Стефанию, которая, побледнев, схватилась за грудь.

— Не может быть, — прошептала она.

— Все так и есть. Мертвая и со следами убийства. — Вигдис снова повернулась к компьютеру и, желая дополнительно позлить Стефанию, сменила тему: — У вас не найдется большой пустой коробки? Наш адвокат собирается складывать в нее какое-то старье.

— А? Что? Ах да, конечно, — растерянно забормотала Стефания.

Что же могло произойти? Ведь она совсем недавно консультировала бедняжку. Уж не ее ли советы привели к столь печальному финалу? Словно в забытьи Стефания попрощалась и собралась было уходить, однако ей хотелось выяснить один момент, и она снова повернулась к Вигдис.

— Вы, случайно, не знаете, секс в убийстве не замешан? Ее не изнасиловали?

— Вроде бы да, — равнодушно ответила Вигдис, не догадываясь, куда клонит Стефания. Правда, внутренним чутьем она угадала — ответ ее Стефании не понравится.

Та удалилась от стойки администратора красная как свекла. Говорить с Вигдис больше было не о чем.

Тора вошла в свой номер и поставила тяжелую картонную коробку на недавно убранную кровать. Ярлык на ней заставил ее усмехнуться. Забирая коробку у Стефании, она подумала, что в ней хранились какие-нибудь сувениры, но не тут-то было — все бока пестрели крупными этикетками с большими черными буквами: «Пенис-вибратор. Экологически чистый каучук. Новое действие „Алоэ вера“!» Для покупателей с ограниченным знанием английского имелся уточняющий рисунок. Принимая коробку от Вигдис, Тора покраснела до корней волос.

— По-моему, ничем не хуже ящика из-под искусственных влагалищ, которую она вначале хотела всучить мне, — сочувственно произнесла Вигдис, вручая Торе игривую тару. — Извините, но Стефания — единственная, у кого нашлась лишняя коробка, — прибавила она с легкой усмешкой.

Почти все утро Тора провела в подвале, разбирая оставшийся хлам, откладывая заинтересовавшие ее предметы. Внимание она обращала только на старые документы, письма и фотографии, пропуская ненужное: чашки, часы, подсвечники и другие безделушки. Бумаги, не имевшие отношения к делу, она клала обратно в потемневшие ящики, но фотографии отбирала все — в темноте изображение разобрать было сложно, и Тора намеревалась рассмотреть их при дневном свете, надеясь увидеть что-нибудь важное. Снимков попадалось, правда, не много, но один, в красивой резной старинной рамке, вызвал у нее особенное любопытство — в девушке-подростке Тора узнала Гудни Бьярндоттир, жившую когда-то на старой ферме. Девушка сидела на кочке, поджав под себя ноги, и счастливо улыбалась в объектив. На ней была белая укороченная блузка с длинным галстучком. Едва заметные детали фасона свидетельствовали, что обладательница ее — девушка, а не молодая женщина. Тора не сомневалась: блузка призвана была произвести благоприятное впечатление. Она установила фото на столике у кровати. Ей пришлось потрудиться — рамка рассохлась, сильно качалась и могла в любой момент свалиться на пол. Тора внимательно разглядывала снимок и в глубине души желала, чтобы рассказ Сольдис о кровосмесительстве на ферме оказался неправдой. Если же все так и было, то девушка скорее всего стала жертвой домогательств.