Их любимая кукла - Алекса Адлер

в плечи. Сомневаюсь, что хвостатые спустят мне порчу их корабля. Боюсь, возмездия не миновать.

Но Шоа-дар, не останавливаясь, отдаёт голосовую команду и на стене вспыхивает ранее незамеченная мною панель. И тут же открывается дверь, похожая на ту, что вела в «прачечную». Но по сравнению с той комнатушкой это помещение в несколько раз просторней. Мой настороженный взгляд пробегается по белым стенам, панелям, мерцающим голубыми огоньками, каким-то странным приспособлениям, и останавливается на огромной, длиной широкой штуке, которая наверняка и является регенерационной капсулой.

Она занимает большую часть комнаты, похожа на странную пластиковую койку с купольной полупрозрачной крышкой, и явно рассчитана на нагов, судя по высоте и размерам. Хотя, наверное, даже в такой махине вытянуться в свой полный рост, точнее длину, у них всё равно не получится. Слишком уж хвосты длинные − их наверняка приходится как-то сворачивать.

Пока я ломаю голову над тем, какой всё-таки длины у нагов их хвосты, один из них уверенно подносит моё вялое, почти обездвиженное тельце к капсуле и с помощью голосовой команды заставляет крышку бесшумно подняться. А потом аккуратно укладывает меня на прохладную лежанку.

− Ляг ровно, руки вытяни вдоль тела, − велит довольно мягко. И сам принимается укладывать мою травмированную конечность так, как надо.

А потом выпрямляется и окидывает меня внимательным взглядом. Заинтересованным, откровенно оценивающим. Таким… истинно мужским. Словно представляет, что со мной ещё можно сделать, кроме того, что уже удалось. А я даже прикрыться не могу.

Не знаю, что он мне вколол, но онемение во всём теле становится только ощутимей. Это, конечно, избавляет меня от боли. Но и защититься я теперь никак не смогу.

− Значит… это тело выглядит так ж-ше, как твоё настояш-щее? – спрашивает, проводя тыльной стороной ладони по моему плечу.

− Не уверена насчёт тела, − отвечаю осторожно. От его прикосновения почему-то опять сбивается дыхание. Неужели эти запрограммированные реакции вообще нельзя контролировать? Даже в столь плачевном состоянии мне до дрожи приятны его прикосновения. − Своего отражения в полный рост я не видела. Но и каких-то явных отличий не заметила. Лицо действительно выглядит, как моё, только накрашенное. А вот волосы другие.

− Да? И какие ж-ше они у тебя? – склоняет наг голову набок.

− Тёмные и кудрявые, − признаюсь, невольно облизав пересохшие губы.

− Хм, − выдаёт змей задумчиво. Чёрные зрачки в серебристых глазах хищно сужаются.

− Я много думала… мне кажется, я не умерла на самом деле, − бормочу, смущаясь от столь пристального мужского внимания. – Возможно, моё тело сейчас находится в коме. А сознание вот отделилось как-то и сюда попало. Но я очень хочу найти способ вернуться в себя настоящую, вернуть свою настоящую жизнь. Помогите мне, пожалуйста. Это ведь и вам выгодно. Тогда у вас снова будет нормальная… кукла Эйш-ши, которая будет вас во всём слушаться. А не я…

− Почему ты думаешь, что это возмож-шно?

− Я не знаю, возможно ли это, − легонько качаю головой. Перед глазами всё плывёт. – Но если возможно… я должна… узнать… и вернуться. Я хочу быть настоящей, жить… по-настоящему. А не как кукла.

Почему-то при этих словах в глазах Шоа-дара появляется странный расчётливый блеск.

− С-сейчас у нас слиш-ш-шком мало информации о том, как с тобой это произош-шло. Но обеш-щаю, мы с братом с-сделаем всё, чтобы узнать больш-ше и во всём разобраться. И если существует возможность для тебя вернуться в твоё настояш-щее тело… мы тебе с-скажем.

Его ответ становится для меня настоящей неожиданностью. То, что он обещал, за них двоих… это воспринимается довольно серьёзно… почему-то мне кажется, что змеехвостые братья не относятся к тем, кто разбрасывается пустыми обещаниями. Может, мне даже удастся уговорить их помочь мне. Например доставить меня на родную планету. Может, если я окажусь на Земле, найду своё настоящее тело, то тогда моё сознание само вернётся на своё законное место.

− Спасибо, − улыбаюсь я непослушными губами склонившемуся надо мной нагу. Глаза уже буквально слипаются.

Наверняка они чего-то потребуют за свою помощь… но размышлять о том, что я готова сделать ради возвращения, уже намного приятней, чем испытывать то отчаянье, которое меня крыло, когда я была уверена, что утилизации в случае поимки мне не избежать.

− Пока не за что. С-с-сейчас не пугайся, − велит Шоа-дар набирая что-то на нижней панели капсулы. – Чтобы процесс лечения запустился, капс-с-сула должна закрыться. Ты, с-скорее вс-сего, погрузиш-шься в сон на всё время лечения.

− Скорее всего? – недоумённо свожу брови. Звучит так, будто он не уверен.

− Да. Я не могу гарантировать, что твой биос-с-синтезоидный организм поведёт себя так же, как натуральный, − деловито объясняют мне. – Ес-с-сли вдруг прос-снёшься раньше, чем капсула откроется, не бойс-ся. И просто дождись, когда кто-то из нас-с-с за тобой придёт.

Ах да… я синтетическая… хотя...

− Организм всё-таки? А что такое вообще, эти биосинтезоиды? – интересуюсь, еле ворочая языком.

− Узнаешь, когда проснёш-шься, − ухмыляется Шоа-дар. И крышка у меня над головой начинает медленно опускаться.

Пару минут я ещё смотрю на смутные очертания мужчины, застывшего рядом с капсулой, а потом сон всё же побеждает и моё сознание уплывает в блаженную тьму.

Будит меня ощущение чужого взгляда. Не знаю, как я могу это ощущать, но вот почему-то практически уверена, что рядом кто-то есть и очень внимательно меня рассматривает. И, кажется, это не Шоа-дар. Значит, его старший брат.

Что-то мне опять страшновато становится. Этот змей способен одним своим взглядом довести меня до панической дрожи.

− Я чувс-ствую, что ты прос-с-снулась, − звучит над головой ровный голос Са-арда.

Значит, я не ошиблась. Действительно он.

− Как вы это чувствуете? – вырывается у меня прежде чем я успеваю подумать.

Открываю глаза, сосредотачивая настороженный взгляд на мужчину. Крышка капсулы снова поднята и я отлично могу рассмотреть каждую чёрточку этого нечеловечески-красивого тёмного эльфа со змеиным хвостом вместо ног. Он теперь снова одет в свой строгий чёрный китель, и от этого отнюдь не кажется менее пугающим.

− На ментальном уровне, Ж-шеня. После того как ты пус-с-стила меня в с-свой разум, я могу с-считывать твоё сос-с-стояние, − объясняет, слегка склонив голову набок.

О небо. Вот знала, что не нужно никого пускать в свою голову. Но как мне было ещё их убедить не утилизировать меня?

− Вы теперь… можете читать все мои мысли?

− Как ни с-с-странно, нет, не могу,