Старое поместье Батлера (СИ) - Лин Айлин

– Думаешь? Я тоже допускаю подобные мысли… Не хотела их озвучивать, чтобы не пугать и тебя. Но раз и ты такого же мнения…

– Джон Лерой от нас так просто не отвяжется. У нас должны быть силы и средства, чтобы ему противостоять. Даже если ты не получишь развод, то мы просто обязаны смочь себя защитить. Например, наняв охрану. Воинов, что будут беречь наш покой и близко не подпускать этого человека.

– Это недешёвое удовольствие, моя ты мечтательница, – покачала головой мама, по-доброму улыбнувшись.

– Если не мечтать, то зачем жить? – подмигнула я. – Всё у нас будет хорошо.

– Твои слова да Богу в уши, Грейси, – но договорить мама не успела, кто-то постучал в дверь нашей комнаты.

– Леди Лерой, ваш обед! – голос дочери хозяина станции, юной Берты я узнала тут же. Общительная девушка лет четырнадцати, очень приятная и простая. Именно она нам показала, что и где на станции, также объяснила, как пройти на местный рынок.

Время до следующего дилижанса пролетело незаметно и вот ранним утром, когда в свете занимающегося солнца в траве всё ещё блестели серебристые капельки росы, на порог станции подъехала чистая внушительных, просто невероятных размеров карета. И пока совершенно пустая. Этот дилижанс был гораздо больше всех предыдущих: несколько человек могли размещаться на империале (открытых скамьях на крыше кареты), а внутри четверо пассажиров устраивались на сравнительно удобных лавках лицом к лицу, ещё двое – на откидных сиденьях, вмонтированных в двери. Это был настоящий монстр. Я и представить себе не могла, что мысль проектировщика этого времени может быть настолько изощрённой. Бедные путешественники! Особенно те, кто сидел на крыше и на откидных стульчиках, прикреплённых к дверям. Ужас! Кроме людей, кровля экипажа спокойно вмещала весь багаж, как и задняя часть транспорта. Места хватит всем и всему.

Тут же проверив билеты, убедилась, что наши места самые комфортные, вот только друг напротив друга. Но это не страшно, главное – не "висеть" на дверях.

И всё это "великолепие" станут тянуть четыре лошади с мощными ногами.

– Новый вид дилижансов, скоро такие заменят все старые, – рядом с нами остановился Питер, хозяин станции. Мужчина в восхищении осматривал чёрный экипаж и от переизбытка эмоций вдруг цокнул языком. – Болтают, что там даже какие-то ремни приделали от колёс к карете, чтобы ход мягче стал, – продолжил говорить он. – А ещё видите, спереди на углах и сзади висят медные коробы? Это масляные лампы, теперь ночью факелы не нужны, дорогу станут освещать именно они.

Хмм, действительно хорошее дополнение. Раньше впереди скакал один из охранников с факелом в руке, сейчас в том отпала необходимость.

И тем не менее я промолчала, никак не поддержав беседу с Питером, поскольку всё же не разделяла его восторгов: одно дело смотреть со стороны, и совсем другое оказаться внутри этой "клетки".

– Доброго утречка, леди! – К нам подошёл рыжий парень с веснушчатым лицом и широким, бесформенным ртом. – Меня зовут Нолан, а вас? – без затей спросил он, широко улыбаясь и демонстрируя нам крупные жёлтые зубы. И без отрыва глядел на меня. Чем даже смутил.

– Доброе утро! – вместо меня ответила графиня. – Леди Мэделин Лерой и мисс Грейс Лерой, – представила нас мама, я же удивлённо на неё покосилась – графиня снизошла до ответа? Это весьма странно.

– О! Какие у вас имена красивые! – Нолан смущённо попытался сделать нам комплимент, и, совсем стушевавшись под нашими взорами, добавил: – Давайте ваши сундуки, уложу их в лучшее место на карете, чтобы и достать легко было, и сверху много не наставили.

– Не удивляйся, – стоило юноше отойти, пояснила мама, – будем милы и приветливы, ведь именно этот дилижанс должен доставить нас в Питсборо, предпоследняя большая остановка на нашем пути. Много дней проведём практически бок о бок с возничим и его помощником. Будут меняться пассажиры, но не они.

Что же, дальновидно. Я согласно кивнула.

– Пойдём в карету? – поинтересовалась Мэделин.

– Ну уж нет. Последними будем, – отрицательно покачав головой, ответила я. – Успеем насидеться.

К полудню народ подтянулся и шустро занял свои места, тогда и мы подошли к дилижансу.

Устроившись напротив друг друга. Выдохнули. Путешествие продолжается. Были ли мы морально готовы, думаю, да.

Осмотрелась, оценивая новых попутчиков. Сидевший рядом со мной тучный мужчина вылупился сначала на Мэделин, а затем покосился на меня, впоследствии прилипнув к моему профилю. Очень неприятный липкий взор соседа страшно напрягал. Но я сделала лицо "кирпичом", даже чуть высокомерно вскинула носик. И откуда, что берётся? Мама заметила мой похолодевший взор и одобрительно едва заметно кивнула.

– Я мистер Добреман, – вдруг заявил он, протягивая ко мне руку с намерением облобызать мою. Я кивнула и спокойно ответила, уж совсем невежливой быть не хотелось:

– Леди Лерой, – и отвернулась к окну, проигнорировав крупную ладонь Добремана. Вот не нравился мне он, хоть убейте!

– Я еду в Питсборо, – нисколько не обидевшись на моё высокомерное равнодушие, продолжил говорить сосед. – А вы?

Молчание затягивалось, я же в глубине души сожалела, что билеты куплены и они невозвратные. И очень дорогие.

– Туда же, – произнесла графиня, её голосом можно было замораживать реки. И, кажется, Добреман наконец-то понял – с ним не хотят беседовать, поскольку замолчал, но продолжал смотреть, пыхтеть, а потом и пахнуть потом. И немудрено, в такой-то обстановке, да в летнюю жару.

***

"Уэст Виллэдж" – село с громким названием нас не поразило, сколько таких осталось позади? Не счесть! А ещё за всю дорогу раза три на страшных ухабах распахивались дверцы и бедные пассажиры, сидевшие на откидных стульчиках, как пробки из бутылки, вылетали наружу. Один даже руку сломал.

О капитане Строме я предпочитала молчать. Мужчина так и не догнал нас, оставалось надеяться, что с ним ничего не приключилось и он жив-здоров. Мама первое время явно его ждала, а потом погрустнела и перестала оглядываться.

Мы подошли к станции, где к нам навстречу шагнул улыбчивый бородатый мужчина в старой рубахе и заношенных, но чистых штанах, подпоясанных верёвкой.

– Добро пожаловать в мой дом, – улыбнулся хозяин подворья, – меня зовут Бен Дойл, чем могу быть полезен?

– Дилижанс простоит здесь ночь, нам бы хотелось снять комнату, и сытно поесть. А ещё, если у вас имеется такая возможность, помыться в тёплой воде, – устало сказала я, глядя на Бена.

– Первое – всегда пожалуйста; второе тоже. А вот с помывкой, – мужчина задумчиво почесал затылок, – могу лохань подготовить. Сами в ней иногда детей купаем, она достаточно вместительная. Только вы же леди, а таз стоит в комнате за печью, куда каждый войти может. Никто на второй этаж таскать воду не станет.

– Если можно натянуть верёвку и повесить какое-нибудь полотно, то нас такой вариант вполне устроит.

На том и разошлись, Бен пообещал заняться "купальней" сразу же, как закончит с остальными прибывшими и всех разместит, да накормит.

Нам выделили угловую комнату с видом во внутренний двор станции, где кудахтали куры и похрюкивали поросята в деревянных загончиках. Семья Дойлов была по местным меркам вполне обеспеченной, что и неудивительно.

Жена Бена, Лара, принесла нам в комнату сытный обед, состоявший из наваристого куриного супа, мясного рагу с овощами, тарелкой с двумя крупными ломтями серого, ноздреватого хлеба и горячего взвара с мёдом. Самое то после долгой дороги.

– Осталось совсем чуть-чуть, – выдохнула Мэделин, садясь за стол.

– О да, – кивнула я, отворачиваясь от окна, – а ещё мы сегодня наконец-то сможем более-менее нормально помыться.

Время до вечера тянулось словно резиновое. Мы успели пройтись по селу, посмотреть на Уэст Виллэдж и его жителей, и даже поспать.

– Леди Лерой, – в дверь постучали через час после ужина, – это Лара. Лохань готова, можете пойти и сполоснуться.