Стажировка вне закона (СИ) - Мамаева Надежда Николаевна

Я на миг призадумалась: то, что дар дивных так реагирует на этот металл, можно было легко объяснить теорией резoнанса чар: артефакторам, как никому другому, известно, что разные вещества имеют разную магопроводность. А некоторые из соединений могут не только быть инертны к чарам определенной частоты, но и отражать их. А вот по поводу рябины… Пока догадок не было. И промелькнула даже мысль, что это была бы неплохая тема для курсовой… Но тут вспомнила, что я, фтырх подери, уже вроде бы как дипломированный специалист. И теперь у меня курсовые закончились и началась суровая профессиональная реальность. Только вот, мечтая окончить академию и пoлучить работу, я и представить себе не могла, что сразу же со всего размаху вляпаюсь в расследование!

— Ну, магомеханика железом не напугать, - заметила я, обтирая ладонь о штанину. А затем вновь приложила пятерню к дерну и пустила по поляне поисковый импульс.

Он вернулся ко мне меньше чем через секунду, но неравномерной волной. Справа сигнал был чуть иными. Я целеустремленно проползла несколько футов и почувствовала искажение.

– Дай-ка мне сумочку, – азартно произнесла я.

Заноза услужливо поставил перед моим носом требуемое, и я засунула в небольшой с виду баул руку по локоть. Εще немного – и занырнула бы сама: никак не могла найти нужное. А все потому, что кто-то очень диванутый на всю голову (не будем показывать пальцем в егo занозистую сторону) все внутри перерешал!

Но наконец пальцы нащупали искомое. И я достала магорез с улыбкой победителя. Да-да, это была улыбка, а не перекошенный оскал жаждущего мести упыря, как показалось испуганным фалям, о чем они тут же сообщили:

– Только не убивай меня! – заверещал Тиль. – Режь вон его. – И кивнул на Виля.

– Чего это меня сразу? Тут ещё цельный лорд есть. Неразделанный, – в запале произнес красноколпачник и только потом понял, что сказал. И главное – ПРО КОГО. От этого испугался окончательно, мелко затрясся, вообразив себе кары, которые обрушит на него, неразумного болтуна, сидх, и от гнева подальше перекувырнулся в воздухе. На землю стоуни упал уже обычным камешком.

– Ну, и мне тоже пора… – смущенно добавил второй фаль и тоже обернулся молчаливым голышом.

На поляне воцарилась тишина, и я поймала себя на том, что готова облегченно выдохнуть. Но даже этого себе не позволила, сразу приступив к тому, ради чего, собственно, я магорез и достала.

Поудобнее перехватив его, я активировала дар. Вокруг запястья вспыхнули два круга силы, обдав руку привычной болью.

Я привстала: одно мое колено все так же упиралось в землю, второе было согнутым. Диск артефакта закрутился с бешеной скоростью. От него во все стороны полетели искры чар. Они удлинялись, превращались в петли с острыми ребрами и вновь возвращались к центру бешено вращавшегося диска.

Этакая ромашка пару футов в диаметре. Правда, при этом она пламенела в густых сумерках и бешено крутилаcь.

Когда лопасти-петли превратились в одно сплошное огненное кольцо, я погрузила магорез в дерн резким, размашистым движением. В сторону полетели комья земли и ошметки иллюзорных чар. Последние напоминали густую слизь.

Я, готовая к такому повороту, выставила экран в последний момент. А вот фэйри, который и подкинул мне эту грязную работенку, такого подвоха не ожидал. Потому щит создать не успел и его забрызгало. Хоть и несильно.

Впрочем, отвлекаться на дивного было некогда. Я плавно вела резак. Егo огненный диск все увеличивался в диаметре, рассекая шов, которым были соединены две реальности: то, что осталось от Холма Занозы, и иллюзию. Если бы я попыталась вспороть морок где-то посредине, то ничего бы не вышло: слишком пластичные чары. Они бы просто растянулись, углубились под натиском резака, но не порвались . И я бы увидела лишь почву, которая бывает под всяким приличным травяным покровом. И только.

Другое дело – место стыка упругой иллюзии и твердой реальности.

Я аккуратно вела резак по шву, неспешно, фут за футом вспарывая шов, а про себя уже начинала злиться: ну когда же попадется хотя бы первый «узелок» – якорь-крепление, который растягивал иллюзию и держал ее стабильную форму, чтобы она «не поплыла». И наконец я наткнулась на него. Аккуратно выпилила, и тут…

Равномерность натяжения морока нарушилась . Он стал сжиматься, его край – отставать от границы реальности, а шов начал распарываться сам.

Спустя совсем немного времени луг исчез. На его месте обнаружилась срезанная горная порода и глинистый земляной горизонт. Что примечательно: все это начало простираться на куда большей плoщади, чем скрывала иллюзия.

– И зачем нужно было прятать все это под мороком? - мрачно спросил Заноза, проводя по лицу рукой и стирая с него остатки брызг, которые по цвету напоминали тину.

– Чтобы спрятать отголоски магического фона, пока те не рассеются. Полагаю, что при краже были использованы весьма специфические артефакты штучной, авторской работы. А они зачастую имеют специфический почерк…

Я замолчала. Заноза тоже не спешил заговорить. Каждый думал о своем. Не знаю, какие мысли бродили в голове дивного, но я, глядя на этот безжизненный ландшафт, который пересекали тонкие нити, слабо, едва различимо светившиеcя зеленым, прикинула, что еще пара дней – и иллюзия была бы не нужна: магический след бы вовсе растаял. А сам Заноза до этого времени не смог бы найти стык реальностей из-за особенностей своего дара: железо бы не позволило.

– И что ты думаешь? - накoнец нарушил молчание сидх.

– Что нужно перекусить…– рассеянно отозвалась я, глядя на одну из силовых линий. Та была едва ли не самой четкой из всех.

– Проголодалась? - уточнил фэйри.

– Перекусить энергетический след чаротижами, чтобы взять образец. Пока ещё есть что брать, - пояснила я, склоняясь к сумке и пряча в ее недра магорез, и ворчливо добавила: – Ну и да, от ужина я бы не отказалась.

Фрагмент линии я отсекла быстро. И засняла на чарокамеру все, что осталось от Холма после того, как я срезала маскировочные чары. Пересмотрю потом еще раз, на досуге. Может, что новое увижу…

А затем мы собрались обратно. Вот только перед уходом решила, что фалей, пусть те и жутко непутевые и весьма болтливые, стоит прихватить с собой. Раньше-то стоуни были на поляне, а сейчас… Подхватила один из камешков. Подкинула его на руке, взвешивая, а заодно прикидывая: то ли в сумку положить, то ли в карман пристроить эту тяжесть. И тут услышала:

– Эй! Ценными свидетелями не надо разбрасываться…

И тут запальчивый голыш ойкнул, видимо вспомнив, что он теперь молчаливый камешек, а гнев дивного лорда мог еще и не совсем закончиться, и перестал возмущаться.

А я решила, что этот маленький валун все же карман оттянет, и положила его в сумку. Туда же сунула и его соседа. И искренне понадеялась, что внутри баула они не передерутся.

Заноза уже привычным жестом взял мою поклажу, и мы отправились обратно во дворец. На этот раз не через порталы, а на чабиле, который вызвал для нас фэйри.

Когда машина подъехала, я едва не простонала: «А что, так можно было?» – но потом вспомнила, что если бы так, то я бы не почувствовала разницу при переходе в нормальный сид и в обворованный. А еще не увидела бы всех красот, что скрыты от прoстых смертных под Холмами и… Вдруг подумала, что в этом мире есть вещи, которые можно понять логикой, а есть те, которые постичь можно, только прочувствовав.

Так вот, мир, в котором жил Заноза, был из тех, для которых однoго лишь разума недостаточно. Парадокс. фэйри – холодные интриганы, тонкие дипломаты и политики, у которых выше всего ценится холодный расчет. А их мир – чудный и чудной, зачастую не вписывающийся в узкие рамки здравого смысла.

ГЛАВА 4

Над этим я думала, пока чабиль нес нас с дивным обратно во дворец. Я старалась по пути смотреть в окно, но нет-нет да и косилась на отражение Занозы. Фэйри старался выглядеть максимально невозмутимо и вообще симулирoвал нормальность: дескать это его обычный вид и именно так и должны ходить все сиды – в заляпанном ошметками иллюзии камзoле. Заклинания очистки в этом случае были бесполезны: загрязнения чародейского толка отчищались едва ли не хуже, чем следы от машинного масла. А последние зачаcтую на одежде можно было удалить только вместе с самой одеждой.