Каменное эхо - Андрей Имранов

– Ага! Да ладно, я в официальную версию никогда не верила – слишком много неувязок. Итак, Черный Принц жив и свободен, я так понимаю?

Малек поморщился.

– Ирси, если ты меня будешь через каждое слово перебивать, я тебе и за неделю рассказать не смогу.

– Извини, молчу.

Я картинно закрыла руками рот и выпучила глаза. Локай посмотрел на меня искоса, горестно вздохнул и пошел по улице вдоль наших следов.

– Короче, дело было так. На самом деле никакого Черного Принца не было вообще…

Я всегда знала, что эта история о Последней Битве далека от правды, но даже и не представляла, что настолько. Это же надо все так перевернуть! И ведь каковы хитрецы: Мальку этого никто не сказал, но я уверена, что неофициальную версию придумали те же светляки. Специально для смутьянов, которые усомнятся в том, что написано во всех учебниках истории. Поначалу, слушая Малька, я переполнялась негодованием. Прочти он в этот момент мои мысли – немало бы ужаснулся, поскольку я собиралась предать тайну гласности, как только выберусь из этих руин. Но, слушая дальше, поутихла. Ничего не выйдет. И дело даже не в светляках, они не дураки и, скорее всего, даже внимания не обратят на меня и на мой правдивый рассказ. Мне просто никто не поверит. Это же надо такое придумать – Светоносный предательски убивает главу Серого Ковена и развязывает войну! Бред, да и только.

Я и раньше относилась к истории без особого почтения, а теперь и вовсе перестала понимать, зачем она нужна. Верить можно только тому, что сама видела. И то лучше перепроверить. А эта официальная история – просто нагромождение лжи, и все уделенное ей время смело можно считать потраченным впустую.

Малек закончил пересказ выданной светляком версии Последней Битвы и перешел к нынешним впечатлениям. В частности, об окаменевшем типе. Это же надо – Вошедший во Тьму! Я припомнила все, что было написано о таковых в некой безымянной книге, и поежилась. Темные маги, как и светлые, бывают разные. Сегодня любой, кто использует запретную магию, считается темным, но в этом нет смысла. Ничто не мешает магу душить кошек и использовать темную энергию их смерти, хоть будучи магистром Белого Круга. Точнее, ничто, кроме совести и ОСС.

По-настоящему же темным маг становится в тот момент, когда связывает себя, свою душу и тело – с Изначальной Силой. С Тьмой. Первый уровень такого связывания – Представление Тьме – дает Темному постоянный источник энергии, слабенький, но совершенно неисчерпаемый. Впрочем, канал этот можно расширить. Второй уровень – Посвящение Тьме – дает возможность призывать темные сущности и черпать Изначальную Силу широким потоком. И, о чем не упоминается ни в какой другой книге, есть еще и третий уровень приобщения к Изначальным Силам – Восхождение. Читала я обо всем этом просто из любопытства: темных магов не существует уже четыреста лет, а о том, чтобы самой стать таковой, я не помышляла ни секунды. И дело не в том, что потом придется всю жизнь таиться от светляков, и не в том, что описанный в книге ритуал Представления Тьме даже на бумаге выглядел тошнотворным. Просто мне довелось пару раз видеть зомби. Я уж скорее уйду в монастырь и всю жизнь проведу в постах и молитвах, чем соглашусь с перспективой когда-нибудь так выглядеть. Ну его к Шихару, оно того не стоит.

Я брела, уставив взгляд в землю и размышляя об услышанном, но тут меня привлек маленький красный камень, лежащий в щели брусчатки. В первое мгновение мне показалось, что это – капля крови, я напряглась и немедленно осмотрела ее истинным зрением. При таком взгляде оказалось, что его не существует вообще. Я издала удивленный возглас и остановилась. Малек прервал свой душераздирающий рассказ о том, как он пробирался среди высохших трупов, и удивленно на меня уставился.

– Смотри, – сказала я, вынимая кинжал и выковыривая предмет своего интереса из мостовой.

– Что это? – настороженно спросил Локай.

– Не знаю.

Я вертела находку в руках, с каждой секундой поражаясь все сильнее. Камень оказался чуть больше, чем показался вначале, – продолговатый полупрозрачный кристалл красного цвета размером с фалангу мизинца. Красивый, похожий на рубин. Вот только рубином он не был. как не был и ничем другим. Поначалу я решила, что это очень качественная иллюзия и именно поэтому не видна истинным зрением, но, присмотревшись, эту версию отвергла. В истинном зрении в моей руке в тонкой материальной оболочке находилось Ничто. Не Нечто, а именно Ничто. Это не было пустотой или безвоздушным пространством, это было… это было беспространственным пространством, вот. С удивлением я протянула находку подошедшему Мальку, но он моего восторга не разделил.

– Выбрось, – сказал он неприязненно и попытался скинуть камень с моей ладони. Я мотнула головой и отдернула руку:

– Нет! Посмотри…

– Выбрось, – повторил он настойчиво и поймал мою руку. Я сжала камень в кулаке, и тут он… хрустнул. Малек немедленно выпустил мою руку и уставился на меня с ужасом. Я разжала ладонь и увидела тонкие стеклянные обломки и быстро впитывающуюся в кожу лужицу красной жидкости. Вскрикнув, я встряхнула рукой, осколки с тихим звоном посыпались на мостовую. Я пристально осмотрела руку: кожа была сухая, чистая, без каких бы то ни было признаков чего-то постороннего – как обычным, так и истинным взглядом. Впрочем, помня о том, как эта жидкость выглядела, результатами осмотра не стоило обольщаться.

Малек пришел в себя, схватил меня за плечи и хорошенько встряхнул:

– Что с тобой? Ты в порядке? Что чувствуешь?

– Не ори, – зло отозвалась я, вытирая ладонь о штаны. – Доволен? Чего ты привязался к этому… этой… Выбрось да выбрось! Выбросила бы, не беспокойся, зачем хвататься?

– Дура! Не надо здесь ничего подбирать, неужели сама не понимаешь? – выкрикнул он, сорвавшись в конце фразы на фальцет, что порядком смазало впечатление. – Увидела, и сразу руками, как ребенок… а теперь…

– Что – теперь? Что такого? Я жива, ничего необычного не ощущаю, в монстра превращаться не собираюсь. И вообще это наверняка лекарство какое-нибудь. Скорее всего, давно выдохшееся.

Сама я в это ни капельки не верила, уж больно странным было содержимое этого «пузырька», но говорить об этом Мальку не собиралась. И так его, того и гляди, кондрашка хватит.

– Все равно – дура. Неужто сама не сообразила, что здесь много всего опасного может лежать?

И тут его взгляд упал на недавно подобранное мною колечко со Стрелами Огня. Упал и приклеился, а брови его медленно поползли вверх.

– Откуда это у тебя? Если ты… – начал он, но тут заметил второе кольцо, перевел взгляд на колье и, похоже, догадался включить истинное зрение. Потому что вид у него стал, как у ребенка, обнаружившего в коробке с подарком кольчатую сколопендру.