Ребекка с фермы Солнечный Ручей - Кейт УИГГИН

Мистер Джеримайя Кобб сидел в одиночестве за столом у кухонного окна  и  ужинал. "Мать", как он по привычке называл свою жену, ухаживала  за  больной  соседкой. Миссис Кобб приходилась  матерью  только  маленькому  надгробию  в  церковном дворе, где покоилась "Сара-Энн,  любимая  дочь  Джеримайи  и  Сары  Кобб, скончавшаяся в возрасте семнадцати месяцев", но название  "мать"  было  все же лучше, чем совсем ничего, и, по крайней  мере,  служило  миссис  Кобб  напоминанием о вершине ее женского счастья.

Дождь лил не переставая, небеса были  темны,  хотя  едва  пробило  пять  часов. Оторвавшись на мгновение от чаепития и подняв глаза, старик увидел  в  открытую дверь  вызывающую  сострадание  фигуру.  Лицо  Ребекки  было  таким  распухшим от слез, выражало такое горе, что в первое мгновение  мистер  Кобб  не узнал ее. Но затем, услышав ее голос: "К вам  можно,  мистер  Кобб?",  он  воскликнул:

- Ну и ну! Да это же моя пассажирка! Заходи,  заходи  к  старому  дяде  Джерри. Пережди у меня грозу. Ты же  вымокла  до  нитки.  Садись  поближе  к  печке. Я развел огонь, хоть и  было  жарко:  думал,  что  захочу  что-нибудь  горяченькое к ужину, а то как-то вроде грустно одному. Мать сидит сегодня  с  Сис Страут. Ну вот, давай повесим твою мокрую шляпу на гвоздь,  жакет  -  на  спинку стула, а сама повернись спиной к печке и высушись хорошенько.

Дядя Джерри никогда прежде не произносил так много слов подряд,  но  он  заметил покрасневшие глаза девочки и распухшие от слез щеки, и  его  большое  доброе сердце раскрылось навстречу ей в ее горе,  совершенно  независимо  от  причин, которые могли это горе вызвать.

Ребекка стояла неподвижно, пока дядя Джерри снова  усаживался  на  свое  место за столом, а затем, не в силах больше сдерживаться, воскликнула:

- О, мистер Кобб, я убежала из кирпичного дома и хочу назад, на ферму.  Вы позволите мне остаться у вас на ночь и возьмете меня с собой в Мейплвуд в  вашем дилижансе? У меня нет денег на дорогу, но я потом как-нибудь заработаю  и верну долг.

- Хм, думаю, из-за денег мы с тобой не поссоримся, - сказал старик.  -  Мы же давно собирались прокатиться вместе, правда не вверх по реке, а вниз.

- Теперь я уже никогда не увижу Милтаун! - воскликнула Ребекка.

- Сядь здесь, рядом со мной, и все мне  расскажи.  Вот  сюда,  на  эту  деревянную скамеечку. Сядь и выложи мне всю твою историю, -  упрашивал  дядя  Джерри.

Ребекка опустила отяжелевшую голову на домотканое колено мистера  Кобба  и поведала о своем горе. Но какими бы трагическими ни представлялись события  ее пылкой душе и неразвитому уму, она рассказала обо всем  правдиво,  ничего  не преувеличивая. 

Глава 10 Радужный мост 

Во время повествования Ребекки дядя Джерри немало  кашлял  и  ерзал  на  стуле, но постарался не выражать чрезмерного сочувствия, а только бормотал:

- Бедняжка! Подумаем, чем ей помочь!

- Возьмите меня в  Мейплвуд,  пожалуйста,  мистер  Кобб,  -  попросила  Ребекка жалобно.

- Ни капельки не волнуйся, - ответил он не без хитрой задней мысли.  -  Уж я выручу из беды мою пассажирку. А сейчас съешь что-нибудь, детка. Намажь  себе томатной пастой кусок хлеба. Придвигайся к столу. Может, займешь  место  матери и нальешь мне еще чашечку горяченького чайку?

Мыслительный механизм мистера Джеримайи Кобба был прост  и  работал  не  слишком гладко, за исключением тех случаев, когда его приводили  в  движение  любовь или сочувствие. В  данных  обстоятельствах  и  то  и  другое  было  в  наличии, действуя на мистера Кобба самым благоприятным образом, и,  печалясь  о своей глупости  и  молясь  о  проблеске  вдохновения,  дабы  осветить  его  нелегкий путь, он побрел ощупью, положившись на Провидение.

Ребекка, ободренная словами и  тоном  старика  и  робко  радуясь  чести  сидеть на месте миссис Кобб и разливать чай из голубого фарфорового чайника,  слабо улыбнулась, пригладила волосы и вытерла глаза.

- Я думаю, твоя мама будет страшно рада снова увидеть тебя дома, -  не  совсем уверенно заметил мистер Кобб.

Маленький страх - нечто совсем крошечное - шевельнулся в  глубине  души  Ребекки и мгновенно вырос, как только его коснулись этим вопросом.

- Ей, наверное, не понравится, что я убежала, и она огорчится,  что  я  не сумела понравиться тете  Миранде.  Но  я  ей  все  объясню,  так  же  как  объяснила вам.

- Она, вероятно, думала о твоем обучении, когда отправляла тебя  сюда.  Ну что же такого! Ты ведь можешь ходить  в  школу  и  в  Темперансе,  как  я  полагаю?

- Сейчас в Темперансе только летняя школа, а от всех других школ  наша  ферма слишком далеко.

- Ну, ничего, есть и другие вещи на свете кроме образования. - И  дядя  Джерри энергично взялся за яблочный пирог.

- Да-а,  хотя  мама  надеялась,  что  образование  сделает   из   меня  человека, - печально возразила Ребекка  и,  судорожно  вздохнув,  попыталась  хлебнуть чаю.

- Как это будет приятно - снова всем вместе жить на ферме!  Полон  дом  ребятишек! - заметил милый старый притворщик, который ничего не  жаждал  так  горячо, как только крепко  обнять  и  нежно  утешить  это  бедное  маленькое  создание.

- Чересчур полон, вот в чем  беда.  Но  я  уговорю  Ханну  приехать  в  Риверборо на мое место.

- Ты думаешь, Миранда и Джейн  возьмут  ее?  Боюсь,  они  не  захотят.  Знаешь, они, пожалуй, рассердятся, что ты уехала домой, и едва ли ты  можешь  их за это винить.

Это была совершенно новая мысль: кирпичный дом может оказаться закрытым  для  Ханны  из-за  того,  что  она,  Ребекка,   пренебрегла   его   холодным  гостеприимством.

- А как школа здесь, в Риверборо, неплохая? - спросил дядя Джерри, чей  ум работал с совершенно непривычной быстротой, почти пугавшей его самого.

- Замечательная школа! А мисс Дирборн - замечательная учительница!

- Она тебе нравится, да? Ну, так поверь, что она отвечает похвалой  на  похвалу. Мать ходила сегодня в  магазин  покупать  мазь  для  Сис  Страут  и  встретила на мосту мисс Дирборн. Они поговорили о школе - мать  часто  сдает  на лето комнату учительницам и очень их  любит.  "Как  там  эта  девочка  из  Темперанса?" - спрашивает мать. "О,  она  лучшая  из  всех  моих  учениц,  -  говорит мисс Дирборн. - Я могла бы учить в школе от рассвета до заката, если  бы все ученики были такими, как Ребекка Рэндл", - говорит она.

- Ах, мистер Кобб, неужели она так и  сказала?  -  оживилась  Ребекка,  лицо ее просияло, и на щеках мгновенно появились ямочки. - Я все время очень  старалась, но теперь буду учиться так, что все учебники до дыр изотру.

- Ты хочешь сказать, стала бы учиться,  если  бы  собиралась  остаться  здесь, - вставил дядя Джерри. -  Ну  разве  не  жаль,  что  тебе  приходится  покинуть все это только из-за твоей тети Миранды? Но я  тебя  не  виню.  Она  такая капризная и вечно недовольная; можно подумать,  что  ее  вырастили  на  кислом молоке и зеленых яблоках. С ней нужна выдержка, а как я  догадываюсь,  ты не очень-то терпелива, не так ли?

- Не очень, - согласилась Ребекка печально.

- Если бы мы с тобой говорили вчера, - продолжил  мистер  Кобб,  -  я,  вероятно, посоветовал бы тебе совсем другое. Теперь слишком поздно, и  я  не  хочу сказать, что ты поступила неправильно, но если  бы  можно  было  начать  сначала, я сказал бы так: твоя тетя Миранда дает  тебе  крышу  над  головой,  кормит, одевает, посылает в школу и  собирается  отправить  тебя  учиться  в  Уэйрхем за большие деньги. Поладить с ней ужасно трудно - она  швыряет  свои  благодеяния тебе на голову, как если бы это были кирпичи. Но все  равно  это  благодеяния, и, может быть, твоя задача отплатить за них хорошим поведением.  Джейн немного подобрее, чем Миранда, а? Или ей так же трудно угодить?

- О, мы с тетей Джейн отлично поладили! - воскликнула Ребекка.  -  Она  такая милая и добрая, мне она всегда нравилась, и я ей, кажется,  тоже.  Она  однажды погладила меня по голове. Ей я позволила бы ругать меня  весь  день,  потому что она все понимает. Но она не может защитить меня от тети  Миранды,  она боится ее почти так же, как и я.

- Думаю,  что  Джейн  будет  по-настоящему  огорчена   завтра,   когда  обнаружится, что ты убежала. Но ничего не поделаешь... Ей  было  несладко  с  Мирандой, из-за того что та такая раздражительная, и ничего удивительного  в  том, что для нее так много значило твое общество. Мать  говорила  с  ней  на  днях после молитвенного собрания. "Ты не узнала бы теперь наш кирпичный дом,  Сара, - говорит Джейн. - Я даю уроки шитья, и  моя  ученица  сшила  уже  три  платья. Каково, - говорит она, - для ребенка старой девы?  Я  взялась  вести  класс в воскресной школе, - говорит Джейн,  -  хочу  вспомнить  молодость  и  пойти на пикник с Ребеккой", - говорит она. И мать уверяет, что  никогда  не  видела ее такой молодой и счастливой.