Поцелуй Иуды - Виктория Холт

Из него видна нижняя зала, — объяснил он. — А с другой стороны есть еще одно, откуда видна часовня. Очень хорошая идея. Видно, кто идет…

Потрясающе! — воскликнула Франсин. Помнишь, бабушка рассказывала про тайные окошки? Это она их имела в виду. Она говорила, что иногда они не ходили на службу в часовню, а смотрели сверху из солярия.

Ганс вдруг насторожился. Он замолчал, склонил голову набок, и его лицо побледнело.

— Что случилось? — спросила Дэйзи.

— Слышишь? Экипаж! Не может быть… Ведь это…

Он подбежал к окну, выглянул и схватился за голову, как будто готов был вырвать себе все волосы.

— Что же нам делать! Это они! Ведь они должны были приехать завтра. Что мне делать с вами?

— Не волнуйся о нас, — сказала Дэйзи.

— Я должен идти, — закричал Ганс в отчаянии. — Мне необходимо быть там. Соберутся все слуги. Я не могу отсутствовать…

— А мы? — спросила Франсин.

— Оставайтесь здесь… спрячьтесь… — Он огляделся. — Если кто-нибудь войдет, спрячьтесь за эти портьеры. Я приду за вами. Я вас выведу. Но сейчас… я должен идти.

— Иди, — успокоительно сказала Дэйзи. — С нами все будет в порядке. Предоставь все нам.

Ганс кивнул и, спотыкаясь, выбежал из комнаты. Дэйзи затряслась от хохота.

— Ну и петрушка получилась! — проговорила она сквозь смех.

— Что они о нас подумают? — сказала Франсин. — Мы не имели права входить в дом. И зачем только мы пришли?

— Поздно горевать, мисс Франс. То же самое, что запирать дверь в стойло, когда лошадь уже украли. Ганс нас выведет. Он что-нибудь придумает.

Погруженный в тишину дом ожил, услышав о приезде господ. Дэйзи подкралась к окошку и стала наблюдать вместе с нами.

В зале собралось много народу. Толстяк повар, которого мы видели на кухне спящим, был одет в ослепительный белый халат, высокий белый колпак и перчатки. Он стоял впереди всех, а рядом с ним стояла женщина с гордой осанкой, в черном платье, отделанном блестками.

Дверь открылась, и вошел великолепно одетый человек, который что-то прокричал. Затем появились и основные действующие лица. Это были мужчина и женщина, одетые в дорожные костюмы, слуги кланялись им так низко, что я боялась, что они стукнутся лбами об пол. С ними была высокий светловолосый молодой человек. Потом вошли еще человек двадцать, среди которых были мальчик и девочка.

Слуги расступились, пропуская прибывших к лестнице.

— Теперь не шумите, — предупредила Дэйзи. — Давайте спрячемся за шторами. Ганс найдет нас, когда вернется.

— Они сюда не войдут, — сказала я. — Они пойдут в свои комнаты умываться с дороги.

— Могут войти, — возразила Франсин. — Давайте лучше спрячемся.

На лестнице послышался шум бегущих ног и голоса. Мы едва успели спрятаться, как дверь в солярий отворилась. Я почувствовала, как бешено бьется мое сердце, и представила себе, что может случиться, если нас обнаружат. Я представила, как нас пошлют домой и пожалуются дедушке. Вот тогда мы действительно попадем в беду.

В комнату вошла девочка. Она была моего возраста. Она постояла, оглядываясь вокруг, и мы все затаили дыхание, думая о том, хорошо ли мы спряталась. Девочка сделала несколько шагов вперед и опять прислушалась. Затем она спросила по-немецки:

— Кто здесь?

Я от ужаса и стыда почувствовала тошноту. Затем она спросила по-английски с сильным акцентом:

— Кто здесь прячется? Я знаю, что вы тут. Я вижу ногу за шторой.

Франсин вышла из-за портьеры. Она поняла, что прятаться бесполезно.

— Кто вы? — спросила девочка.

— Я — Франсин Юэлл из поместья Грейстоун, — представилась Франсин.

— Вы пришли в гости?

— Да, — ответила Франсин.

— И с вами кто-то еще?

Мы с Дэйзи вышли из-за шторы. Глаза девочки остановились на мне, наверное, потому что мы были одного возраста.

— Вы пришли в гости? — спросила она меня.

Я решила, что лучше всего будет сказать правду.

— Мы осматривали дом, — сказала я. — Нам было интересно, потому что раньше здесь жила наша бабушка.

— Вы знаете моего папу… маму?..

— Нет, — созналась я.

Вмешалась Франсин.

— Без сомнения, мы познакомимся с ними, если они приехали не на очень короткий срок. Мы из поместья Грейстоун. А сейчас нам пора домой.

— Подождите, — сказала девочка. Она побежала к двери. — Мама! —позвала она.

В комнату вошла женщина. Она казалась очень величественной и в изумлении поглядела на нас. Теперь мы уже точно знали, что попались.

Франсин вышла вперед и с достоинством произнесла на чистом немецком языке:

— Вы должны нас простить. Мы совершили неосмотрительный поступок. Нам очень хотелось увидеть этот дом, потому что раньше он принадлежал нашей бабушке, и она часто говорит о нем. Мы не знали, что вы приезжаете. Подумали, что сегодня у нас есть возможность взглянуть на него. — Она остановилась. Она поняла, что ее оправдание звучит не очень убедительно. Женщина продолжала с любопытством смотреть на нее.

— Как вас зовут? — спросила она.

— Франсин Юэлл. Я живу в поместье Грейстоун со своим дедушкой. Это моя сестра Филиппа и Дэйзи, наша горничная.

Женщина кивнула. Затем улыбнулась. Она не спускала глаз с Франсин, которая, я должна сказать, выглядела особенно привлекательно с румянцем на щеках и блестящими от опасности глазами.

Женщина сказала:

— Мы только приехали. С вашей стороны было очень мило навестить нас. Выпейте со мной бокал вина.

Дэйзи отступила назад. Она, наверное, потеряла дар речи от восхищения тем, как Франсин мастерски вышла из этой щекотливой ситуации.

— Пойдемте со мной, — пригласила женщина. — А вы… Вы?

— Дэйзи, — с почтением ответила Дэйзи.

— Я пошлю…

В этот момент появился Ганс. Он очень нервничал, а когда увидел всех нас, застыл в нерешительности, как будто не знал, бежать ли ему или пускаться в бессвязные объяснения.

— У нас гости, Ганс. — сказала женщина по-немецки, который мы с Франсин прекрасно понимали. — Отведи… Дэйзи на кухню и угости ее вином. И вели принести вина в Weinzimmer.

Ганс не мог поверить своим ушам. Дэйзи подошла к нему и, думаю, подмигнула, хотя я этого и не видела. Они вышли, а Франсин и я спустились вслед за хозяйкой вниз по лестнице в комнату, в которой мы были раньше.

— Пожалуйста, садитесь, — предложила хозяйка. — А теперь расскажите мне. Вы из особняка Грейстоун. Это здесь самый большой дом. Больше, чем этот. Наш всего лишь усадебный домик, да? Очень хорошо, что вы зашли.

Франсин заметила, что вряд ли наш приход можно назвать визитом. Это просто дерзкая выходка.

— Дерзкая выходка? — воскликнула она. — Что такое дерзкая выходка? Английский обычай?

Франсин. заразительно рассмеялась, и к ней присоединилась хозяйка.