Тьма. Том 7 - Лео Сухов

местных дичекрадов. Не пожалуешься, так ведь могут подумать, что очень уж хорошо живёт брат-браконьер в сибирских лесах.

И, скорее всего, так оно и было. Жили эти люди весьма неплохо. Заодно и своим односельчанам помогали неплохо жить. Перед зимой устраивали большую охоту, выбрасывая на местные рынки дешёвые меха, кожу и мясо.

А это очень требовалось мелким поселениям на самом краю обитаемого мира. И хотя закон запрещал подобные самовольные охоты, особенно по осени, но жёстко за этим делом следили лишь к западу от Урала. А вот к востоку… Здесь глаза на дичекрадов старательно закрывали все, начиная от местных выборных десятских и заканчивая уездными исправниками.

Можно сказать, существовал негласный договор между городом и деревней. Пока деревня снабжала горожан дешёвой едой, власти не пытались давить на промыслы вроде охоты и рыболовства, которые обеспечивали людей мясом, рыбой и тёплой одеждой.

Местные, к слову, редко когда перегибали палку. Сами хозяйским глазом следили за популяцией рыб, птиц и животных. И если видели, что с дичью творится что-то не то, первыми бежали бить тревогу.

А вот появление пришлых, которым всё по одному месту — это было неприятно.

Банда Облома не слишком заботилась, что будет после них, явно собираясь куда-то переехать в ближайшее время. Поэтому выбивали они всё, что движется, рыбу глушили динамитом, да и вообще вели себя, как последние варвары.

К сожалению, сельская полиция на жалобы реагировала очень медленно. Сил для того, чтобы поддерживать порядок в местных деревнях и сёлах, у неё хватало. А вот чтобы бегать по лесу и ловить бандитов — уже нет.

Конечно, ещё неделя-две, и собралась бы всё-таки сотня полицейских, чтобы накрыть банду. Ну так и пришлые не дураки были. Явно не собирались дожидаться визита. Ну а местные не спешили лишний раз рисковать собственной шкурой. Есть же люди, что на это назначены и государством оплачены.

В общем, классическая проблема замкнутых и удалённых уголков. Пока жизнь идёт своим чередом, всё хорошо. А стоит появиться какому-то внешнему раздражителю, то все возмущаются, но своими руками никто ничего делать не торопится.

Так что мы были для местных подарком судьбы. Хотя впрямую этого Егор, конечно, не сказал, продолжая набивать цену себе и своим услугам

Первое время шли мы на удивление бодро. Мне хоть и сказали, что до лагеря Облома доберёмся только к ночи, но я в это не верил. Однако стоило покинуть земли, обжитые местными охотниками, как наша скорость и вправду заметно снизилась.

Сказочный зимний лес, заваленный снегом, был малопроходимым. И это при том, что весь отряд надел короткие лыжи. Но даже так мы проваливались в снег, поэтому шли очень медленно. А мне с Давидом приходилось ещё и Авелине помогать. У девушки-то подобного опыта вообще не имелось.

А вот у одного чёрного кота, который до этого большую часть дороги дрых на Авелине, проблем со снегом не было. Тёма шёл по снегу в тени деревьев, гордо задрамши хвост, почти не пачкая лап и поглядывая на двуногих неудачников, как…

Ну как на двуногих неудачников, видимо.

И ведь глубокий снег был не единственной проблемой. Кроме того, на пути встречались буераки, овраги и поваленные деревья, которые нам приходилось огибать. В общем, если по прямой до лагеря Облома было восемь вёрст, то на практике выходило как бы не втрое больше.

— Егор, а дальше что, ещё хуже? — спросила Авелина, поглаживая Тёму, когда все присели передохнуть, а кот сменил гнев на милость и вернулся к ней на колени.

— Дальше-то, ваше благородие… Дальше и хуже есть… И лучше, но страшнее… — с любопытством поглядывая на мою необычную зверюгу, признался проводник.

— Ты ходил на север? — прямо спросил я у него.

— Было дело, ваше благородие… В третьем и четвёртом году зимой морозы стояли, как в этот раз. А летом засуха была, — проговорил Егор, задумчиво подёргав себя за бороду. — Зверь ушёл и не вернулся. Год мы продержались, два… А на третий решили большой отряд собрать и пойти на добычу.

— Может, безопаснее было в городе закупиться? — уточнила Авелина, продолжая наглаживать кота.

— Да так бы наши и сделали, ваше благородие, так бы и сделали… Если бы мы не вернулись, — Егор грустно улыбнулся. — Мы люди небогатые, своим трудом живём. А есть ведь расходы всякие… Лекарства там, товар городской, что для гимнасиев, что для вестовой службы… А ещё же патроны и оружие. Так что денег у нас не сказать, чтоб много. Вот и тянем до последнего, перед тем как свои копейки отдать.

— И докуда дошли? — спросил я, возвращая беседу в конструктивное русло.

— Мы сначала на восток шли. До Волчьей реки добрались. Там ещё Бороур-городок стоит. А потом уже с местными шли вверх по течению Оби. В Серые земли забрались. Вот там дичи и набили по осени… — Егор помолчал. — Странные, скажу я вам, места там по пути… И чащобы страшные, куда входить боязно… И пустыри, на которые себя ступить не заставишь…

— А если не по пути, а в самих Серых землях? — спросил я.

— А там вообще жуть… — вздрогнув широкими сутулыми плечами, признался Егор. — Где-то уже зима царила. Где-то было жарко, как на юге. Семерых наш отряд там потерял. Из сорока трёх наших вернулось только тридцать шесть. И тамошний народец говорил, что, мол, повезло. Легко оплатили охоту. Но поход я на всю жизнь запомнил. Особенно, когда мы назад шли. Уже замело всё… Хорошо, когда десять вёрст за день проходили.

Во второй половине дня к нам прицепилась стая волков. Большая стая, как сказал проводник. Где-то у них здесь логово имелось. А из-за холодной зимы серые вконец оголодали.

— И даже к нашему лагерю выходят! — поведал нам Егор. — Как бы до посёлка не добрались…

Он храбрился, конечно, но видно было, что появление волков его беспокоит. А те кружили вблизи нашего отряда и выли, постепенно сжимая кольцо.

— Ищем место для обороны! — приказал Давид, когда несколько молодых самцов мелькнули между деревьев.

К счастью, Егор эти места ещё хорошо знал. Так что безошибочно вывел к замерзшему озерцу, которое пряталось в лесной чащобе. Выбравшись на лёд, наш отряд сбился в плотный строй в середине озерца и выставил стволы в сторону леса.

— Долго они могут преследовать? — поморщился Давид.

— Долго… Но, думаю, они