Конец сезона - Лена Шумная

не была идеальной. То тут, то там с веток срывались капли, падая на покрытый росой пожухлый лист папоротника. Где-то вдалеке заходилась свистом неведомая мне птица.

«Надо чаще выбираться из города», – решил я для себя. Постоянно думаю об этом, как только оказываюсь в подобном умиротворяющем месте. Но стоит вернуться к привычной жизни, так данное обещание как-то само собой забывается и растворяется в рутине. Нельзя давать повседневности засосать себя. Эта штука ведь похлеще зыбучих песков будет. Не успеешь оглянуться – уже погряз по самую шею и не можешь пошевелиться.

Внезапно лесную тишину нарушил громкий противный звук, на проверку оказавшийся всего-навсего трелью от входящего вызова моего мобильного телефона. Он настолько не вписывался в окружающую обстановку, что я даже слегка разозлился. «Чертова цивилизация достанет тебя где угодно», – подумал я, но бодрым голосом ответил на звонок. Оказалось, что это звонил редактор поинтересоваться не застрял ли я где-то по пути («Нет, что вы, я уже подъезжаю!»), потому что ярмарка вот-вот должна была торжественно открыться и задачей первостепенной важности было сделать несколько кадров для статьи.

Положив трубку, я громко выругался (стесняться было некого, ведь вокруг было ни души), а лес тихо повторил все за мной, словно соглашаясь. Я прыгнул в машину, завел мотор и, оставив за собой облачко выхлопных газов, помчался вперед, чтобы успеть к открытию ярмарки. Церемония не представляла из себя ничего особенного (кто бы мог подумать). Напыщенный джентльмен произнес длинную вступительную речь, пока пышногрудая девица на вид слегка за двадцать стояла рядом, улыбаясь и держа на уродливой бархатной подушке неимоверных размеров ножницы. Я сделал пару кадров. Речь была встречена жидкими овациями (будем считать из-за того, что у ждущих открытия выставки людей замерзли руки), джентльмен широко улыбнулся и перерезал бутафорскими ножницами не менее бутафорскую ленту. Из колонок полилась праздничная музыка, будто разом врубили все карусели в парке аттракционов, и столпившиеся у входа люди потянулись в ворота, словно стадо овец в загон.

Сезонная осенняя ярмарка представляла из себя множество прилавков со всякой снедью от местных производителей. Кто-то продавал ароматный домашний сыр, другие – упакованный в маленькие баночки мед; одна из палаток была сплошь занавешена украшениями ручной работы, а соседняя – какими-то диковинными травами. Люди переходили от одного прилавка к другому и с интересом рассматривали товары, восхищенно переговариваясь между собой. Часть посетителей (в основном, мужчины) столпились в закутке с едой, что примостился в самом конце ярмарки. Местная пивоварня устраивала дегустацию, так что я, сделав несколько снимков, попробовал все, что предлагалось попробовать. Слегка захмелев, я отправился дальше бродить по рядам с палатками, пока не увидел что-то вроде импровизированного книжного развала. На удивление, вокруг него образовалась небольшая толпа. Я сделал еще несколько снимков. Посетители с интересом ходили от одного стенда к другому, а продавец направо и налево давал рекомендации и подсказывал, где искать нужную книгу. Он ориентировался настолько хорошо, что это не могло не вызывать восхищение. «Пока книги интересны людям настолько же сильно, как и бесполезные аксессуары для дома – можно считать, что еще не все потеряно», – подумал я про себя, а вслух спросил: «Есть у вас что-нибудь про музыку?».

– А то! – бодро ответил продавец, седовласый мужчина в кожаной жилетке. – Немного, конечно, но имеется. Вы ищите что-то конкретное?

– Да нет, просто захотелось прочитать биографию кого-нибудь из музыкантов, – пожал я плечами, – мемуары или что-то в этом роде.

– Кажется, была книга про Меркьюри. Про Дилана помню точно есть еще, если не купили. Из моей личной коллекции, – гордо сказал продавец и кивнул головой по направлению к дальнему стеллажу. – Ищите там.

Я кивнул в ответ и стал пробираться между рядами. К владельцу книжного развала тут же подскочила тучная женщина с разноцветным шарфом в стиле пэчворк (самодельным, не иначе), разыскивающая руководство по уходу за домашними растениями. Чтобы не слушать подробностей о частоте поливе суккулентов и нюансах дренажа для фиалок, я просто «выключил» звуки вокруг.

Если бы нужно было назвать самую свою любимую способность, то я, наверное, выбрал бы именно эту – умение отключать внешние звуки по собственному желанию. Это помогало мне сосредоточиться даже в самой шумной обстановке и вычленять из окружающего мира только те звуки, которые мне нужны. Например, в университете я прилежно ходил на все лекции (кто бы мог подумать) и с интересом слушал преподавателя, что сделать было достаточно непросто из-за галдящих, словно стая чаек, однокурсников. Так что я мысленно отключал голоса студентов (делал их тише, если хотите) и сосредотачивался на голосе лектора. Поначалу было непросто, но с годами я приноровился и теперь отключить посторонний звук зачастую не было для меня проблемой. Иногда, правда, способность заклинивало, как тогда, в электричке, но в целом она работала исправно.

При этом, я продолжаю понимать, что происходит «на фоне» и могу реагировать по ситуации. Нет такого, что я просто ухожу в себя и перестаю замечать все вокруг. Вместо этого я научил сознание отделять важные звуки от неважных. Словно засунул в ухо особый фильтр, который пропускал только нужные мне в данный конкретный момент звуки, а остальные – задерживал на поверхности. Мне не требовались никакие наушники с подавлением шума, ведь мои уши словно были такими сами по себе. Пользовался я этим везде: в офисе, когда нужно было срочно закончить работу; на вечеринках, когда хотел насладиться музыкой, но нужно было делать вид, что ты поддерживаешь разговор; в транспорте, когда чей-то нервный ребенок начинал кричать словно птеродактиль. Да где угодно. Иногда я проделывал такое даже со своими девушками, когда им не терпелось поболтать и вывалить на меня кучу не особо важной информации. «А ты здорово умеешь слушать», – говорили мне некоторые из них. Я смотрел в их большие, светящиеся радостью глаза и думал: «Насколько нужно быть наивной, чтобы принять это за чистую монету?». Глупыми я бы их не назвал – они просто не были настолько глубоки, чтобы отличить настоящий искренний разговор от фальшивки, которую я им постоянно подсовывал. С такими девчонками мне быстро становилось скучно, потому что кроме секса и разогретой на ужин еды из ресторана (за которую, кстати, постоянно платил я), поиметь с них было особо нечего.

Была у меня одна подружка, которая реально слушала все, что я говорю. На удивление, она была первой, кого мне не хотелось «выключать». Мы с ней вели долгие разговоры до утра, заводили нехилые дискуссии на тему музыки. Секс, кстати, с ней был потрясающий. Мне нравилось не столько ее тело, сколько душа. Внутреннее наполнение, которое влекло меня, казалось мне важнее каких-то