Отступник - Елена Долгова

— У меня тоже было такое, — рассказывал тем временем Лунатик. — Лежу я ночью в руине, слышу, оно меня зовет. Ну, думаю, не пойду, знаем мы эти фокусы. Попытался дальше спать, слышу, меня товарищ окликает… Очнулся — оказывается, уже не сплю, а стою в десяти метрах от костра, как оказался там — не помню… Видимо, так в забытьи и ушел. Не останови меня Пашка, забрел бы неизвестно куда и навсегда потерялся.

— А где он сейчас?

— Пашка? В «концлагере» умер.

Лунатик замолчал.

— Пусто что-то в бункере, но вроде бы ни следов разборки, ни трупов.

— Да, странновато. Или всех ученых на Большую землю «вертушкой» забрали, или сами куда-то ушли. Дальше-то что будем делать?

— Ты завод хорошо знаешь?

— Внутрь территории раньше не ходил. Одно могу сказать — тут опасно. Даже очень.

— По восточной дороге, сам знаешь, не пройти.

— Хорошо, попробуем здесь. В Лиманск все равно нужно пробираться. Если этот самый Полозов жив, вот увидишь, Моро, и он там окажется. Место такое, сейчас все туда тянутся.

…Вчерашняя гонка по холмам нас замотала, хотелось просто отключиться на оставшиеся часы, однако над словами Лунатика я задумался. Суда по всему, цепь аномалий на восточной дороге возникла недавно. Шли ли сталкерские группы на Лиманск, или возвращались оттуда назад, они теперь вынуждены были огибать эту дорогу по окрестностям «Янтаря». Место и в самом деле было крайне странное, с нехорошей славой, по сути, бывшее дно сократившегося в размерах озера. С заброшенным заводом дела тоже обстояли нечисто. До недавнего времени там работала установка, усиливающая пси-активность, потом слухи о ней улеглись, а возможно, устройство кто-то отключил, но сталкеров к тому времени пропало уже немало. Скорее всего зомби, убитый мною во время бегства с базы Крылова, тоже забрел с «Янтаря». Убрал кто-то зловредную установку или нет, но пси до сих пор тут пошаливало, моя иллюзия с воскресением Полозова говорила как раз об этом.

Хотя в бункере было душно, я попытался спать прямо в комбинезоне. Помог «Сева» или нет, но Полозов больше не приходил, зато я увидел кошмар, в котором бессмертный снорк горел, не сгорая, в самой середине «жарки»…

За ночь вода в бутылках почти кончилась, в убежище ее так и не нашлось. Лунатик окликнул меня, и я вслед за напарником вылез из бункера на поверхность.

— Вот обо что мы тут спотыкались вчера в темноте.

В разных местах площадки на утоптанной земле и жухлой траве валялось полдесятка трупов, все эти люди погибли от пуль примерно сутки назад, сталкеры и зомби вперемешку.

— Надо патроны забрать, все равно зря пропадут, и ребят в сторону оттащить. Знаешь тут кого-то?

— Нет. Это новые, с Кордона.

— Снайпер поработал. Хотелось бы знать, чей.

— Или бандитов, или отморозков, которых даже бандиты повыгоняли, — со знанием дела объяснил Лунатик. — Больше некому. Ни «Долг», ни «Свобода» нейтралов не трогают, а военные здесь не ходят.

— Могли эти сталкеры друг друга поубивать?

— Это да… Нашли ребята хороший артефакт, могли и поругаться. Поругались-подрались… Мало ли что тут было. Но я смотрю — бутылок нет ни на земле, ни в бункере. И подстрелили всех пятерых по одному принципу.

Я подначил Лунатика вопросом, чтобы проверить его сообразительность. Зачем проверял — сам не знаю. Мне-то картина случившегося сутки назад представлялась предельно ясной. Всех пятерых, засев на крыше завода, положил один и тот же снайпер. Первому сталкеру он специально прострелил колено. Сбежавшихся на крики напарников раненого сразу ликвидировал, а потом добил и его самого. Зомби поплатились за то, что, как это обычно бывает, явились на звуки перестрелки и бестолково топтались неподалеку, а поэтому мешали забрать хабар.

Откуда бы ни явился этот неизвестный снайпер, был он порядочной сволочью, а убитые — зелеными нейтралами, не участвовавшими в войне группировок. Возле одного из покойников до сих пор валялась винтовка СВмк-2, он не сумел пустить ее в ход, да и толку в снайперке, если стоять на открытом месте, никакого.

— Я ее возьму, — сказал мне Лунатик.

— Давай. И сразу отойди так, чтобы тебя с крыши не было видно.

— Думаешь, он все еще там?

— На месте прежней засады — это едва ли… А вот где-нибудь еще неподалеку — это вполне.

Мы переместились вплотную к бетонному забору. Убитых было жаль, но всех в этом мире не пожалеешь. Утро занималось мутное, окрашенное дымкой, которая двигалась со стороны пересохшего и зараженного озера. Деревья там все как одно стояли мертвые, сухие. Чем ближе к этой радиоактивной луже, тем сильнее покореженные. Скорее всего на берегу самого Янтаря можно было разжиться неплохими артефактами, но искать их под прицелом снайпера я особого желания не испытывал.

— Ну как — дальше пойдем на север? — сдавленно прошептал Лунатик.

Он, похоже, только сейчас полностью оценил опасность. До завода оставалось метров сто бега по открытому пространству. Стоило отойти от забора, и мы оказались бы как на ладони.

— Двинемся, но осторожно. Заметил? Когда мы обшаривали трупы, он не стрелял.

— Почему?

— Возможно, устал и поспать решил. Или ждет кого-то конкретного, или дымка от озера ему мешает. Но если полезем напрямик, наверняка пули для нас не пожалеет. Ты насколько хорошо из снайперки стреляешь?

— До двухсот метров — нормально.

— Тогда, не высовываясь, найди себе позицию.

— А ты?

— Сейчас увидишь.

Я понимал, что сильно рискую, причем не только собой. В одиночку Лунатик был обречен, как был обречен в Зоне почти любой сталкер без напарника. Несмотря на все эти соображения, топтаться на месте без воды и возможности вызвать подкрепление было глупо, а возвратиться назад, на «Агропром», — невозможно без еще большего риска.

Я выждал, пока Лунатик займет позицию возле щели между бетонными плитами, потом отошел подальше, отыскал похожую щель и устроился возле нее с биноклем. Крыша и стены заводского корпуса просматривались хорошо. Окон в заводской коробке не было — ни верхних, ни нижних, никаких. Кое-что полезное мне все-таки удалось понять: чтобы подстрелить людей у бункера, тому, кто находился наверху, пришлось бы выдвинуться к самому краю крыши и укрыться за разбросанным там хламом. Возможных позиций там имелось несколько, однако со стороны все смотрелось спокойно. Не было заметно ни блеска оптики, ни единого шевеления, вообще ничего подозрительного.

Держась возле самого забора и не высовываясь, я попытался поискать другие проломы, но так ни одного и не обнаружил, зато уперся в непроходимые завалы и ограду, опутанную колючей проволокой. Дальше идти было некуда. Проход на север снайпер перекрывал на все сто. На поиски ушло около часа, к этому времени полностью рассвело, туман рассеялся, отравив напоследок воздух. Солнце безжалостно заливало местность, делая заметной малейшую деталь.

— Ну как? — тихо спросил я у Лунатика, когда вернулся.

— Ничего, — прошептал он почти беззвучно в ответ.

Под ярким солнцем тропа за проломом внезапно показалась совершенно безобидной, будто вчерашний снайпер растаял мороком, так же, как призрак Полозова. Идея о том, что опасения пустые и впереди чисто, была заманчивой, но вестись на нее все же не следовало.

— Сейчас проверим.

Я, стараясь не высовываться, возвратился в бункер, добрался до кладовки за перегородкой из сетки и снял с оставшегося там еще одного комбинезона шлем. После этого нашел в куче хлама хороший, прочный кусок арматуры и со всей добычей вернулся к пролому.

Трюк был старым и мог не сработать.

Оставалось надеяться, что засевший на крыше стрелок не принимал гражданских сталкеров всерьез.

Лунатик подал мне знак: «начали».

Я аккуратно выставил в пролом край надетого на кусок арматуры шлема, стараясь держать его лицевым щитком вперед. В ту же секунду пластик треснул, пробитый пулей. Выстрел оказался беззвучным, наверняка убийца использовал глушитель. В какой-то мере это радовало — дальность точной стрельбы у него неизбежно оказывалась не ахти.

Пробитый шлем я постарался уронить понатуральнее.

— Все, засек, — шепнул мне напарник, как только я перебрался к нему поближе.

— Снять сумеешь?

— Сложно. Он за мешками, козел, залег. Мешки, похоже, с цементом или с песком.

— А если высунется?

— Тогда уберу. Но он не высунется, незачем.

— Ничего, причина появится.

Я шепотом изложил Лунатику свои соображения. Потом мы сверили часы.

Вместо «Чейзера» я взял с собой АКМ Лунатика, патроны рассовал по карманам «Севы». У завалов с северной стороны снайпер меня видеть не мог, однако вершину забора тут украшал тройной ряд колючей проволоки на стойках. Забор, впрочем, был не бетонный, а из силикатного кирпича, причем кладку за двадцать с лишним лет подточили выбросы и непогода.