Великий Шу - Ян Пужицкий

Со стороны автостоянки шел Липо. Это был тридцатилетний мужчина, работавший на паркинге. У него было не все в порядке с головой, но придурь была неопасной для окружающих. Липо был кроток, как барашек, Когда-то он работал здесь официантом, даже дослужился до метрдотеля, но потом у него что-то случилось с головой, и свою карьеру он закончил в психбольнице. Директор отеля, чувствуя моральную ответственность перед своим служащим, на которого свалилось такое несчастье, предложил ему работать сторожем на стоянке, и Липо согласился. После больницы никаких жизненных запросов у него не было. Он жил в кемпинговом автоприцепе и записывал в тетрадку регистрационные номера машин, которые ему довелось обслужить. В его коллекции были даже номера из Австралии, не говоря уж об остальных континентах. Он жил мечтой о том, что если в Арктике и Антарктиде есть какие-нибудь автомобили, то рано или поздно они к нему приедут и он запишет их номера в свою тетрадку.

Сейчас он взялся помогать официантам убрать столики после обеда, поэтому держал перед собой поднос с грязной посудой. Липо остановился в нескольких шагах от девушки.

— Привет, Липо,— улыбнулась она.

Но Липо не ответил. Он не отрывал глаз от мужчины, который, оттолкнувшись от стенки бассейна, исчез под водой. Лицо его сделалось белым. Поднос выпал из рук. При звуке бьющихся тарелок девушка вздрогнула и посмотрела на Липо с изумлением.

— Великий Шу,— с ненавистью прошептал тот.

События стали разворачиваться со скоростью кинобоевика. Липо подбежал к самому краю бассейна и, наклонившись, ждал, когда пловец, сделавший в воде очередной разворот, покажется на поверхности. Вот мужчина вынырнул, и Липо прыгнул в воду, оседлав его. Коленями он обхватил его пояс, а руки сжал на горле. Оба исчезли под водой, но тут же показались опять, барахтаясь и держа друг друга за горло. Липо был довольно худеньким, однако его преимущество заключалось в том, что он набрал полные легкие воздуха. Брызги летели на несколько метров во все стороны. Липо навалился на мужчину всей тяжестью своего тела и держал его голову под водой. Не было никаких сомнений в том, что он всерьез хотел утопить незнакомца. При этом Липо издавал крики ярости, как индеец в бою, устрашающий своего противника. Мужчине, который был явно сильнее, все же удалось высвободиться из рук Липо и в свою очередь окунуть головой в воду уже его. Он подержал безумца под водой несколько секунд и отпустил, а когда Липо, широко раскрыв рот, стал судорожно глотать воздух, точным, коротким движением ударил его в подбородок. Затем оттолкнулся в воде от его груди и в несколько взмахов доплыл до лестницы. На террасу он поднялся с достоинством, без всякой спешки.

— Шу! Великий Шу! Я тебя сразу узнал! — неистовствовал в бассейне Липо.

Шу обернулся, посмотрел в полные ненависти глаза сумасшедшего и спокойно сказал:

— Вы, вероятно, ошиблись. Я вас вижу первый раз в жизни.

Произнеся это, он понял, сколько фальши в его поведении. За столиком сидела девушка, на которую он обратил внимание еще утром, и смотрела на него испуганно и изумленно. Он подошел к стулу, снял со спинки полотенце, набросил его на себя и зашагал к холлу.

Липо, с трудом держась на воде, продолжал вопить:

— Наконец-то я тебя достал! Теперь ты не отвертишься! Мы сыграем еще разик, Шу! Только в другую игру. Знаешь, на что мы сыграем? На жизнь! На твою или на мою. Ты слышишь, Шу, на жизнь! И в этой игре ты уже не сжулишь и не передернешь! Тебе понятно? Если я тебя кончу, меня будут лечить, а если ты меня, то получишь пожизненную тюрягу! Как тебе, нравится? Шу, тебе понятно, что это будет за игра? Преимущество все равно у меня! Шу, мы сыгра...— Он нахлебался воды и стал тонуть, но в последний момент ему удалось одной рукой зацепиться за никелированные поручни в стенке бассейна. Он хотел еще что-то крикнуть, но изо рта вырвался только хрип и бульканье.

Девушка посмотрела вслед удалявшемуся незнакомцу. Она узнала о нем даже больше, чем хотела.

Высунувший голову на террасу портье спросил у Грынича:

— Что там случилось?

— Какой-то ненормальный прыгнул в бассейн прямо в одежде.

— О, Боже,— портье вытянул руки, как мусульманин, готовящийся к молитве.— Это наверняка Липо, сторож со стоянки. У него вот здесь плохо работает,— он повертел пальцем у виска.— Значит, опять началось обострение.

Шу тяжело поднимался по лестнице. Положение было невеселым, нужно было уезжать из отеля как можно скорее.

Судьба улыбнулась Юреку только на четвертом часу игры. Пулька после нескольких кругов выросла до двадцати тысяч. Толстый, тасуя карты, отработанными движениями разложил для Худого трех королей. Тот вопросительно посмотрел на сдающего и сыграл втемную. Этот маневр у них был отработан. Толстый регулярно сдавал партнеру тройки, Худой, чтобы удорожить игру, проходился втемную, а Юрек, видя все это, бросал карты не меняя. Весь этот цирк стоил ему семи тысяч — столько он к этому времени проигрывал. Он устало вздохнул и посмотрел на ложащиеся перед ним карты. Перед ним лежали три туза — впервые за всю игру ему пришла приличная карта. Улыбка же судьбы была в том, что верхней, предназначавшейся ему картой, если он вступит в игру и захочет менять карты, был туз. Четвертый. Всей силой воли он погасил бушевавшее внутри чувство триумфа, протяжно зевнул и взял лежавшую перед ним пачку денег.

— Что-то становится скучно,— бросил он и отсчитал сорок купюр по тысяче злотых.— Под вас идет втемную,— сообщил он Худому.

Тот чуть не поперхнулся и весело взглянул на Толстого.

— Налей-ка по одной,— сказал он.— Наш гость наконец разыгрался.

Выпили.

— Ты пройдешься? — спросил Толстый.

— Нет, меняем карты,— мотнул головой Худой.

Этот разговор прояснил Юреку финансовые возможности своих противников: у них обоих было менее восьмидесяти тысяч, иначе Худой тоже прошелся бы втемную.

Юрек сменил две карты, Худой тоже. Ученика Великого Шу вовсе не удивило, а, напротив, очень обрадовало, когда он увидел, что Толстый подмешал своему партнеру и четвертого короля. Именно за этим был устроен перерыв под названием «по рюмочке». Во время выпивки сообщники обменялись информацией, Худой заказал себе еще одного короля, а Толстый реализовал задание.

Худой дал под Юрека двадцать тысяч. Юрек доставил двадцать, подумал и дал под него сорок. Худой облегченно улыбнулся — судя по всему, деньги у них были уже на пределе. Ему и в голову не пришло засомневаться в своем королевском каре и вспомнить, что в покере бывают комбинации и постарше. Он отсчитал деньги, а когда сколько-то не хватило, не стесняясь протянул руку и взял несколько бумажек, лежавших перед Толстым.

— Вскрою нашего юного друга за сорок,— объявил он.

Увидев выложенных перед ним четырех королей, Юрек хотел виртуозно присвистнуть, как это делал наставник, но у него вышло только слюнявое шипение. Он бросил на стол своих тузов и стал обеими руками распихивать деньги за пазуху. У Худого нервно задергался глаз, а Толстый пару раз икнул и бросился в ванную. По пути он нажал выключатель и громко захлопнул за собой дверь.

В наступившей темноте была слышна какая-то возня, затем звук падающей мебели и бьющегося стекла. Выскочив из ванной, Толстый вновь зажег в номере свет. Он стоял на пороге ванной с раскрытой бритвой в руке и вытянутым от недоумения лицом.

Таксист, обхватив спинку стула, на котором сидел Худой, держал его сзади за волосы. К шее худого «ястреба» была приставлена разбитая бутылка, которую карточный везунчик держал за горлышко. Вновь патовая ситуация.

Юрек сильно дернул Худого за волосы, тот завыл от страха.

— Брось бритву,— приказал Юрек Толстому, стоявшему в полной растерянности, не зная, что предпринять.

— Брось! — прохрипел Худой.

Юрек слегка нажал на бутылку, и острый конец впился в горло его жертвы. Толстый нерешительно бросил бритву себе под ноги.

— К стене! — продолжал командовать Юрек.

Толстый послушно отошел к стене. Юрек с силой пнул ногой стул, и Худой полетел на пол, а он в два прыжка оказался у двери.

Выиграл.

За окном стемнело. Великий Шу голый сидел на кровати за шахматной доской, на которой стояла знаменитая композиция Роберта Фишера. Шу искал решение и не находил, может быть, потому, что никак не мог сосредоточиться и каждые пять минут поглядывал то на часы, то на молчавший телефон. Время не шло, стояло на месте. Он попытался опять углубиться в шахматы, но тут его стали раздражать доносившиеся из-за двери звуки веселья какой-то подвыпившей компании.

Наконец около десяти кто-то осторожно постучал в дверь. Шу вскочил и тут же опустился на кровать. Юрек делал это совершенно иначе: он всегда колотил в дверь громко, всей рукой. Шу накинул на себя халат. Деликатный стук повторился. Даже если бы Юрек проигрался в пух и прах, он бы так не стучал. Шу уже точно знал, что это не он. Повернув ключ в замке, Шу одновременно распахнул дверь в ванную, чтобы в случае неожиданного нападения отскочить туда. После этого резко раскрыл дверь в коридор.