Дэвид Старр, космический рейнджер - Айзек Азимов

Дэвид удивленно спросил:

– Таким меня увидят другие?

– Да, если у них такой же сенсорный аппарат, как у тебя.

– Но я прекрасно вижу. Значит, лучи света проходят сквозь экран. Почему же тогда она не выходят, открыв мое лицо?

– Они выходят, как ты говоришь, но при этом меняются и позволяют видеть только то, что увидел ты. Чтобы объяснить полнее, мне нужны концепции, недоступные твоему восприятию.

– А остальное? – Дэвид медленно провел руками над окружившей его дымкой. Он ничего не почувствовал.

Глубокий голос снова ответил на его невысказанную мысль:

– Ты ничего не чувствуешь. Но то, что кажется тебе дымкой, на самом деле барьер, который ослабляет коротковолновое излучение и непроницаем для любых материальных объектов размера молекулы и больше.

– Вы хотите сказать, что это персональное защитное поле?

– В грубом приближении да.

Дэвид сказал:

– Великая Галактика, это невозможно! Определенно доказано, что ни один механизм, который может нести человек, не способен создать маленькое силовое поле, которое отражало бы излучение и материальные объекты.

– Так и есть в той науке, которую вы, существа, способны развивать. Но маска, которая на тебе, не источник энергии. Наоборот, это запас энергии, который пополняется, например, от нескольких секунд пребывания на солнце, таком, как на нашей планете. Далее, это механизм, освобождающий энергию по мысленному приказу. Поскольку твой мозг не способен контролировать этот механизм, он приспособлен к характеристикам твоего мозга и действует автоматически. Теперь сними маску.

Дэвид поднес руку к глазам, и опять, отвечая на его мысленный приказ, маска снялась и в руках его оказался кусочек кисеи.

Глубокий голос послышался в последний раз:

– А теперь ты должен оставить нас, Космический Рейнджер.

И мягко, как только можно себе представить, сознание покинуло Дэвида Старра.

Никакого переходного периода не было и при возвращении сознания. Оно вернулось сразу и полностью. Не было даже мгновенной неуверенности в местонахождении, никакого «Где это я?»

Он точно знал, что на своих ногах стоит на поверхности Марса; что на нем опять обычная маска и он дышит через нее; что он точно на том месте, с которого начал спуск в трещину; что слева от него, полускрытый скалами, скутер, оставленный Бигменом.

Он даже знал, каким образом его вернули на поверхность. Но это была не память – информация, сознательно помещенная в мозг, вероятно, чтобы еще раз показать возможности переходов материи – энергии. Марсиане проделали для него туннель на поверхность. Подняли его вопреки тяготению и пронесли с почти реактивной скоростью, превращая сплошную скалу перед ним в энергию и возвращая энергию в состояние материи за ним, пока он снова не встал на поверхности.

В его мозгу даже звучали слова, которых он никогда сознательно не слышал. Их произнес женский голос существа в пещере, и значили они просто: «Не бойся, Космический Рейнджер!»

Он сделал шаг и ощутил, что теплого, земноподобного окружения, которое приготовили для него, больше не существует. Холод по контрасту ощущался еще болезненнее, а ветер был сильнее, чем когда-либо он встречал на Марсе. Солнце стояло низко на востоке, как и тогда, когда он начинал спуск. Был ли то предшествовавший рассвет? Он не знал, сколько времени прошло, пока он был без сознания, но чувствовал, что его спуск происходил не более двух суток назад.

Небо стало другим. Оно казалось более голубым, а солнце покраснело. Дэвид на мгновение задумчиво нахмурился, потом пожал плечами. Просто он привыкает к марсианскому ландшафту, вот и все. Окружающее становится все более знакомым, и по привычке он все подгоняет под земные образцы.

Но пора возвращаться в купол. Скутер, конечно, не так быстр и удобен, как пескоход. Чем меньше времени он в нем проведет, тем лучше.

Он осмотрел скальные образования и почувствовал себя старым жителем Марса. Фермеры находят дорогу среди пустыни именно таким образом. Надо двигаться в направлении скалы, похожей на «арбуз со шляпой», продолжать идти в этом направлении, пока не поравняешься с «космическим кораблем с двумя сбитыми двигателями», пройти между ним и скалой, «похожей на ящик без крышки». Грубый метод, но он не требовал инструментов, а только хорошей памяти и живого воображения, а этого у фермеров было в изобилии.

Дэвид двигался по курсу, который рекомендовал ему Бигмен: так он скорее вернется к куполу и не заблудится среди менее живописных скал. Скутер продвигался вперед, подпрыгивая на неровностях и поднимая тучу пыли. Дэвид прочно поставил ноги в специальные углубления и крепко держал в руках руль. Он не уменьшал скорость. Даже если скутер перевернется, вряд ли он будет сильно поврежден при низком марсианском тяготении.

Его остановило другое соображение: странный привкус во рту и жжение на подбородке и вдоль позвоночника. На зубах поскрипывало, и он с отвращением посмотрел на хвост пыли, который тянулся за ним, как ракетный выхлоп. Странно, что пыль обогнала его, окружила, проникла вперед и попала в его рот.

Вперед и вокруг! Великая Галактика! От пришедшей ему в голову мысли что-то холодное сдавило сердце и горло.

Он замедлил скорость скутера и направился к ближайшему скальному выступу, где машина не могла поднимать пыль. Тут он остановился и подождал, пока воздух прочистится. Но он не прочистился. Язык Дэвида ощупывал внутренности рта, отшатываясь от все увеличивающихся пылевых наростов. Дэвид взглянул на покрасневшее солнце и голубое небо с новым пониманием. Большее количество пыли в воздухе вызвало рассеивание света, отняв синеву у солнца и добавив ее к цвету неба. Губы Дэвида высохли, тело все больше зудело.

Сомнений больше не было, и с мрачной решимостью он забрался в скутер и устремился на максимальной скорости по скалам, гравию и пыли.

Пыль!

Пыль!

Даже на Земле были хорошо известны пылевые бури Марса, которые только по названию напоминали песчаные бури земных пустынь. Это были самые смертоносные бури во всей Солнечной системе. Ни один человек в истории Марса, застигнутый, как Дэвид Старр, в милях от дома без защиты пескохода, еще не перенес пылевую бурю. Люди в страшных муках умирали в пятидесяти футах от купола, а находившиеся внутри не осмеливались на вылазку без пескохода.

Дэвид Старр знал, что лишь минуты отделяют его от мучительной смерти. Пыль уже безжалостно набивалась в щели его маски. Он чувствовал, как от нее слезятся и слепнут его глаза.

12. Недостающее звено

Природа марсианских песчаных бурь известна недостаточно хорошо. Подобно Луне, поверхность Марса в основном покрыта тонкой пылью. Но, в отличие от Луны, Марс обладает атмосферой, способной приводить эту пыль в движение. Обычно это не причиняет неудобств. Марсианская атмосфера разрежена, и в ней не бывает сильных ветров.

Но иногда, по непонятным причинам, хотя возможна связь с электронной бомбардировкой из космоса, пыль становится электрически заряженной, и каждая пылинка начинает отталкиваться от соседних. Даже без ветра пылинки стремятся взлететь. Каждый шаг поднимает облако пыли, которая не оседает, но остается взвешенной в воздухе.

Когда к этому добавляется ветер, есть все условия для настоящей пыльной бури. Пыль никогда не бывает такой густой, чтобы препятствовать зрению; опасность не в этом. Убивает всепроницаемость пыли.

Частицы пыли очень малы и проникают повсюду. Одежда их не удерживает; укрытие в скалах ничего не дает; даже маска, плотно прилегающая к лицу, не может помешать отдельным пылинкам проникать внутрь.

В разгар бури двух минут достаточно, чтобы вызвать невыносимый зуд, пять минут буквально ослепляют человека, а пятнадцать убивают его. Даже небольшая буря, которую человек просто не заметит, способна вызвать покраснение кожи, которое называется «пылевым ожогом».

Дэвид Старр знал все это и многое другое. Он знал, что его собственная кожа начала краснеть. Он непрерывно кашлял, но это не помогало ему очистить горло. Он пытался держать рот плотно закрытым, выдыхая через самое маленькое отверстие, какое мог создать. Но пыль продолжала ползти внутрь, минуя губы. Скутер дергался, пыль подобралась и к его мотору.

Глаза Дэвида вспухли и почти закрылись. Слезы собирались внутри маски и затуманили очки, впрочем он все равно не мог видеть.

Ничто не способно остановить крошечные пылинки, кроме герметического купола или корпуса пескохода. Ничто.

Ничто?

Испытывая сводящий с ума зуд, разрываясь от кашля, Дэвид напряженно думал о марсианах. Знали ли они о приближающейся буре? Могли ли знать? Отправили ли бы они его на поверхность, если бы знали? Из его мозга они должны были извлечь информацию, что для возвращения назад в купол у него только скутер. Они могли так же легко перенести его к куполу, даже внутрь купола.