Ужин в Санлисе - Жан Ануй

Жорж (приподнимается и смотрит на них). Где папа и мама?

Робер. У Анриэтты. Она отлично себя чувствует. Отделалась шишкой, старина, и хоть завтра можно начинать все сначала.

Жорж (облегченно вздыхает. Чувствуется, что охвачен радостным порывом). Я не хочу туда возвращаться! Не хочу иметь с ними ничего общего! Я даже сменю рубашку и костюм, прежде чем сесть в поезд!

Робер. Знаю.

Жорж (грубо). Зачем же ты в таком случае вернулся?

Робер. Проститься с тобой. Нужно быть вежливым независимо от того, любим мы друг друга или нет.

Жорж (пожимая плечами). Скажи папе и маме, что через некоторое время я приеду в Париж оформить развод, что я буду работать и по возможности помогать им. (Пауза.) Папе тоже не мешает взяться за дело.

Робер. Не беспокойся, он будет искать место. Вот уже лет тридцать он занимается этим. Но в наши дни так трудно найти работу!

Жорж. Я буду посылать им все, что у меня останется. Они, вероятно, переедут на первое время в гостиницу. Мама, безусловно, как всегда, захочет поселиться в самой дорогой, чтобы не уронить себя в глазах приятельниц. А папа последует за ней, приняв суточную стоимость комнаты за недельную, да еще с подачей кофе и вина…

Робер. Да, старый артист отстал от нас на целое поколение.

Жорж. Постарайся объяснить им, что они в таком возрасте, когда пора уже взяться за ум; что на деньги, которыми они располагают, придется жить по крайней мере два месяца… (Изабелле, улыбаясь.) Извините за эти подробности.

Изабелла. Это я должна извиниться. Я выйду, Жорж.

Жорж (провожая ее до двери). Спасибо, Изабелла. Я быстро закончу этот разговор.

Она выходит. Неловкое молчание.

Ну, вот…

Робер (откликаясь, как эхо). Ну вот…

Жорж. Что вы собираетесь делать?

Робер. Отвечу тебе словами старого артиста: поживем — увидим, мой милый.

Жорж. Неужели Барбаре придется работать?

Барбара. Это тебя не касается!

Жорж. Я выясню потом, сколько у меня осталось, и постараюсь тебе помочь.

Робер. Спасибо. Кстати, хоть и неудобно говорить об этом в такой волнующий момент, но я хотел сказать тебе, если бы ты вернулся домой, что получен счет от портного. Знаешь, за…

Жорж. Хорошо, я вышлю тебе эти деньги.

Робер (тихо). Тысячу пятьсот франков.

Жорж. Вот как? Ты, помнится, говорил о трех тысячах.

Робер (опустив голову). Да, но на самом деле счет на полторы.

Жорж (усмехаясь). Ты честен на свой манер.

Робер. Всякий честен на свой манер. Беда только в том, что закон признает четность определенного вида.

Пауза. Неловкое молчание.

Ну вот…

Жорж. Ну вот…

Робер (внезапно). Мне все-таки хотелось бы знать: зачем ты сказал ей, что я тебя спас, когда мы катались на лодке?

Жорж. Разве ты забыл, как однажды в Бретани на море была крупная зыбь, и я боялся, что мы не доберемся обратно… Ты позеленел от страха, но лодку на воду все-таки спустил… (Помолчав.) Нам было двенадцать лет…

Робер. Как время бежит… (Пауза. Другим тоном.) Ну, была не была… Послушай, если тебе неудобно проститься с Барбарой в моем присутствии, я могу выйти.

Барбара (вскрикивает, ухватив его руку). Нет, не уходи! (Продолжая держать Робера за рукав, оборачивается к Жоржу.) Эта девушка, Жорж, должно быть, изнывает от нетерпения. По-моему, тебе пора ее позвать.

Жорж (смотрит на нее). Да… но сначала попрощаемся.

Барбара. Мы прощаемся уже целых пять минут.

Жорж. Мы не можем так расстаться!

Барбара. Можем. Именно так мы должны расстаться, уверяю тебя! (Почти кричит.) На что мы тебе нужны? Что тебе за дело теперь до наших забот? Мы тебе надоели, я давно знаю это, знаю лучше тебя! Не тяни же, выгони нас!.. Не могу… мне больно…

Жорж (тихо). Мне тоже.

Барбара (так же тихо, после паузы). Надеюсь, это правда, Жорж.

Жорж. Мне больно, но все-таки надо расстаться с вами. Расстаться с тобой, Барбара. Навсегда.

Барбара (со вздохом). Да, навсегда.

Жорж. Расставаясь с любовницей, обычно, что чтобы смягчить разлуку, обещают поддерживать дружеские отношения. Но я не могу обещать тебе свою дружбу… (Тише; ему трудно это сказать, но все же он говорит почти нежно.) Я обещаю тебе свою ненависть, Барбара, свое отвращение.

Барбара. Отвращение…

Жорж. В доме Анриэтты все вели себя недостойно. Но мы с тобой особенно. Остальные думали только о деньгах, мы же не просто совершали сделку с совестью, а еще и притворялись, будто любим друг друга…

Барбара (шепотом). Притворялись…

Жорж (вдруг). Прости меня, Барбара.

Барбара (помолчав, поднимает глаза). За что?

Жорж (глухо). За то, что я заставлял тебя вести такую гнусную жизнь.

Барбара (внезапно вздрогнув, ласково улыбается). О, не надо. Я скорее должна благодарить тебя за эту гнусную жизнь!

Долгая, томительная пауза.

(Направляется к двери.) Я пойду за ней.

Жорж (догоняет ее, хватает за руку). Барбара!

Барбара (оборачивается к нему). Ну, чего тебе? Ты бы хотел услышать другое? Хотел услышать, что только потому, что я тебя любила, эта грязь была для меня чем-то самим собою разумеющимся, как светлое счастье для этой молодой девушки? Думаешь, от этого станет легче? (Высвободившись, бежит к двери. Он не удерживает ее. Она зовет.) Мадемуазель! Мадемуазель!

Жорж не двигается. Барбара возвращается с Изабеллой.

Барбара (Изабелле). Мы с мужем помирились и теперь уезжаем. Спасибо за деньги!

Жорж (отшатнувшись). Какие деньги?

Робер (пытаясь вмешаться). Так, пустяки! Глупости! Она шутит… что-то путает.

Барбара (смотрит в глаза Жоржу). Эти деньги мы выпросили у нее как компенсацию за сумму, которую дала бы нам Анриэтта. Не воображаешь бы ты, что от нас можно отделаться так просто? За кого ты нас принимаешь?

Жорж. Я запрещаю вам брать у нее деньги! Я отдам вам все, что у меня есть.

Робер (пожимая плечами). О, на это не уйдет много времени, ведь ты без гроша…

Барбара (деланно смеется, потом вдруг перестает и спрашивает с лихорадочной торопливостью). Скажи, Робер…

Робер. Что, дорогая!

Барбара. Нельзя ли поскорее уехать? Нам больше нечего тут делать.

Робер. Это верно. Но прежде всего надо быть тактичными, моя милая. (Картинно раскланивается.) Мадемуазель!

В это время актеры и метрдотель приоткрывают дверь и выглядывают.

(Замечает их.) Входите, господа! Не стесняйтесь, входите же! Не бойтесь, ведь вы у себя дома! (Заставляет их войти. Они поражены.) Входите, входите же! В этом благородном доме царит счастье, здесь не бывает недозволенных радостей. (Барбаре, взяв ее под руку.) Взгляни, дорогая, как это прекрасно! Вот настоящая семья! Сколько в ней благородства! Взгляни, как они любят друг друга или по крайне мере притворяются, будто любят… а в семейном кругу это самое важное.

Филемон. Позвольте, мсье, чего вы от нас хотите? Не представляю, что вам понадобилось? Смешно…

Робер (серьезно). Вы ошибаетесь, мсье, это совсем не смешно! Вы, кажется, актер, мсье?

Филемон. Да, мсье.

Робер. Тогда вы сможете дать мне совет. Мы сказали все, что нам полагалось по роли; как теперь удалиться со сцены?

Филемон. Удалиться? Это не так-то просто, мсье. Это зависит от ситуации, от персонажа. Кого вы играете?

Робер. Негодяя.

Филемон. А-а! Негодяй удаляется со сцены весьма эффектно. Альбер Ламбер уходил, уходил, задрапировавшись в плащ…

Робер (медленно отходит к двери, держа Барбару за руку). Но я в пиджаке, в него не задрапируешься.

Филемон. Покойный Сильвен в «Арнульфе» покидал сцену почти бегом, ни на кого не глядя…