Литературная Газета 6335 ( № 31 2011) - Литературка Литературная Газета

Вынимают мою душу,

как цыган крадёт коня,

и в такую даль уносят –

не отыщешь и в три дня!

Что же, Господи, там было –

на далёком берегу,

если я спокойно слушать эти песни не могу?

Что же, Господи, там было –

в немудрёных тех словах,

в тех аккордах-переборах

со слезами на глазах?

Видно, эти песни знали,

как печален путь земной,

оттого-то и рыдали

в бедном детстве надо мной…

И опять они рыдают,

как земной печален путь,

но того они не знают,

что былого не вернуть…

***

Тайновидцы времён говорят:

«Седмь громов в небесах прогремят

пред кончиною мира…»

А покуда молчат небеса,

на земле что ни день – чудеса,

будто Кормчий оставил кормило!

Всё смешалось под небом седым –

Крым и Рым, Вавилон и Нарым –

от Москвы до Аляски,

и покудова Землю штормит,

в каждом доме муз´ыка гремит,

всюду песни и пляски!..

Всё смешалось – огонь и потоп,

лёд и пламя, молитва и трёп,

гордый Запад с Востоком,

и пока созревают грома,

человечество сходит с ума

со звериным восторгом.

Всё смешалось – Аллах и пластид,

кровь и слёзы, сердца и гранит,

но не плач и не ропот

пред кончиною стран и племён –

Громовержец, Владыка времён,

слышит дьявольский хохот.

РИТМЫ С ПЕРЕБОЕМ

Наш путь –

как ртуть, –

растекается, разбегается,

водой – тело, душа – светом омывается,

а бедное сердце –

слезами горючими!..

Что же ты, соловушка,

рано замолк,

что же ты на песни

повесил замок?

А бедное сердце

настежь распахнуто!..

Пусть будет, что будет, –

следи, не следи –

краплёные карты

в руках у Судьбы!..

А бедное сердце

всё также доверчиво!..

***

А ты боялась, что зима

заблудится и нас забудет,

не проберётся к нам в дома,

не выстудит и не остудит…

На пушкинском календаре

такое, видно, тоже было –

«Снег выпал только в январе…» –

конечно же, ты не забыла.

Когда-нибудь припомним мы,

как под Москвой, когда-то, где-то, –

просили у зимы взаймы

до лета серебра и света…

Как снег пос´ыпал с высоты,

и он не рвался там, где тонко,

как шла в зелёной шубе ты,

похожая на медвежонка…

Как снег дымился и плясал,

и вспомнил я в его тумане,

как Соколов стихи читал

о снеге и о Марианне…

Как замедляли мы ходьбу,

в неведомую даль ступая,

как бы по Браилю Судьбу

по снежной азбуке читая…

***

Осыпаются с праздничной ёлки иголки

и наводят ночами такую тоску,

словно шорохи ветра в колеблемом шёлке,

словно ящерок бег по сухому песку…

Осыпаются с праздничной ёлки игрушки,

бьются об пол шуты, ангелочки, шары,

будто после вчерашней весёлой пирушки,

будто после проигранной насмерть игры…

Что же это с красавицей бывшей

случилось? –

Потускнела, померкла её мишура,

словно гостья, что в доме чужом

загостилась,

ждёт, когда на порог ей укажут: пора!

И останется запах смолистый и горький,

сладким сном наполнявший весь дом

до краёв,

и в печи задымятся и вспыхнут иголки,

словно тысячи рыжих сухих муравьёв…

***

Да, моя милая, да,

это – ночная звезда,

это – бессонная совесть,

это – небесная повесть,

где мы вдвоём навсегда.

Этот мерцающий свет –

неисчезающий след,

память о душах ушедших,

в вечность с собою унесших

непостижимый сюжет…

***

Как листья и трава,

как облака и ветер, –

ты дышишь, ты жива, –

и я живу на свете…

А если… если… Нет!

Молчи! Не смей!.. Не надо…

Страшит не тьма, а свет

угаснувшего взгляда.

***

Солнце смотрит косо,

ветер лупит в грудь, –

эй, не вешай носа,

продолжай свой путь!

Зря судьбину-клячу

всуе не кляни,

жди свою удачу,

грусть-тоску гони!

Не звенят монеты?

Подступает – край?

Не скули, не сетуй,

рук не опускай.

Если тянет ноша

под названьем «жисть», –

всё же, всё же, всё же –

верь, крепись, держись.

И в последней драме,

и кайлом долбя,

и в людском бедламе

не теряй себя!

***

У судьбы не попрошайничай,

только помни наперёд, –

кто с надеждой распрощается,

тот трёх дней не проживёт.

Если день погаснет праздничный,

сердце омрачив твоё, –

у любви не христарадничай, –

не разжалобишь её!..

Даже если гром обрушится,

и дорога подвела, –

всё равно не побирушничай

возле барского стола.

Льёшь ли слёзыньки горючие –

остаётся жить в обрез, –

лишних дней не выканючивай

в бухгалтерии небес.

Жёлтый лист в ладонь опустится –

скоро осень и зима…

Горе глупому – от глупости,

умным горе – от ума…

Статья опубликована :

№34 (6335) (2011-08-31) 5

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 5,0 Проголосовало: 9 чел. 12345

Комментарии: 04.09.2011 22:22:45 - Жанна Пестова пишет:

Вот такая случилась беда - и уходят куда-то года. Остаются напамять стихи, строчки их совсем не плохи! С днем рождения, Геннадий Николаевич! Спасибо за хорошие умные стихи!

04.09.2011 20:40:54 - Тамара Сумаковская пишет:

Стихи удивительные! - умные, понятные, красивые. Геннадий Красников замечательный поэт и писатель. Очень люблю его статьи, литературные исследования о наших великих поэтах. "Роковая зацепка за жизнь..." - эта книга у меня настольная, всегда под рукой. С огромным удовольствием много раз перечитываю статьи, стихи. Интересно, полезно,необычно мнение автора. Мне нравится. Я в восторге от его творчества. Поздравляю с юбилеем! Долгих и ярких творческих лет Геннадию Красникову.

02.09.2011 09:07:45 - Ксения Александровна Маянова пишет:

Горе глупому - от глупости, умным горе - от ума...

Огромное спасибо вам за потрясающие строки! Я со многом с вами согласна!

Только осень и степь

Литература

Только осень и степь

ВПЕРВЫЕ В «ЛГ»

Николай ШАРАПОВ

Родился в 1950 году в Наро-Фоминском районе. Окончил Московский лесотехнический институт. В составе экспедиций работал в Белоруссии, Хакасии и Забайкалье. Живёт в Клязьминском лесопарке под Мытищами. Стихи пишет всю жизнь. Это – первая серьёзная публикация Николая Шарапова.

* * *

Апрель. Центральная Россия.

Небесный свод.

Сугробы бледно-голубые

В тени ворот.

Но ни пороши, ни метели

Уже не жаль.

Незримо сумерки летели

В цветной хрусталь.

Блестели бусинки на елях,

На тополях.

Ручьи отчаянно звенели

В полях, в полях.

Ничто не ведало предела –

Ни явь, ни сны.

Всё неуместное сгорело

В огне весны.

* * *

(Подражание современнику)

Эх, коня бы мне, да в поле…

В чисто поле, в прошлый век.

Там и доблесть, там и воля,

Удаль, ратное раздолье…

Поле, поле…

В чистом поле

счастлив русский человек –

Счастлив выпавшею долей.

На кольчуге пятна соли,

Почернел от крови щит.

Меч булатный не блестит,

Зубы стиснуты до боли…

Поле, поле…

В чистом поле

враг поверженный лежит,

Слава ястребом кружит.

* * *

В свои объятья взяли волны души их.

Архилох

Не отыскать законченную мысль,

Не оправдать порой людскую глупость.

Дредноут, воплощавший слово «Жизнь»,

На деле оказался утлым шлюпом.

Безжалостно ломает мачты шторм.

Порывистый норд-вест надежды рушит.

Последний дрейф в ладонях чёрных волн.

Последний крик: «Спасите наши души!!!..»

* * *

Чёрным вороном осень над степью кружит,

Пахнет мокрым жнивьём

и сожжённым бурьяном.

По тропе, убегающей прямо в зенит,

Я устало взберусь на вершину кургана.

Задрожавшей рукой передёрну затвор,

Сожалеющим взглядом скользну по равнине…

Беспощадно расстрелянный ветром в упор,

Упаду в потускневшую зелень полыни.

И, коснувшись щекою холодной земли,

Навсегда я отвергну осеннюю прозу…

Может быть, над Россией всплакнут журавли

И ещё один листик покинет берёзу.

* * *

Мне сегодня приснилось, как я одинок…

Вот бреду я с сумой вдоль проезжих дорог,