Сотрясатели земли - Алексей Лукьянов

Тот посмотрел на Борю как на дурака и постучал себя пальцем по лбу. Но ответил:

— Это такая идиома. Иными словами — фигура речи. Значит «рассказывай, нам интересно».

— Ну, слушайте…

Дозвониться удалось только после Тюмени. Да и то не домой, а на работу к Виксиному отцу.

Папа был спокоен. Он спокойно выслушал Егора, спокойно выслушал Виксу и спокойно пообещал оторвать обоим головы. Спросил, когда они будут во Владивостоке. Хватит ли денег на еду. На какой вокзал прибывает поезд. Проводницы с удовольствием проконсультировали, что железнодорожный вокзал во Владике один, практически совмещенный с морским: «Прямо к океану вас подкатим».

— Я прилечу на самолете, — сказал папа. — Не переживай, я вас встречу.

— Я-то не переживаю, — ответил Егор, злобно поглядывая на Виксу, которая свесила голову с верхней полки и внимательно подслушивала, чем ей грозит грядущая встреча с отцом. — Главное, чтобы Вика не заскучала.

— Купи ей детектив какой-нибудь, — сказал папа. — Как раз до Владивостока хватит.

— Хорошо, — сказал Егор.

— Погоди. — Папа откашлялся. — Спасибо, что позвонил.

— Не за что. Куда бы я делся с подводной лодки?

— Деваться всегда есть куда. Держись.

У Виксы в сердце будто фонтан из пепси-колы бил. Приключение! Настоящее! С похищением, погоней, волшебством! И главное — она ни в чем не виновата!

— Поздно уже, давай спать, — сказал Егор.

— А детектив?

— Завтра.

Викса не обиделась. Завтра — так завтра. Если уж начистоту, то она и сама уже устала. Поэтому она сладко зевнула и укрылась простыней.

— Але! — не дал спать Егор. — Марш умываться и чистить зубы!

— Ты че как мама-то? — возмутилась Викса.

— Я за тебя по шее получать не собираюсь.

— У меня нету!

— Пасты и щетки? Возьми мои.

Вот вонючка! Но пришлось подчиниться. Еле удерживая равновесие, она умылась, почистила зубы, причесалась и вернулась в купе. Там Егор учил Юсю разговаривать.

— Ну, скажи — «Егор»!

— Ика! — радостно улыбался Юся и показывал пальцем на Вику.

— Да, она — Вика, а я — Егор, — сказал Егор.

— Ика!

Егор плюнул и увел Юсю умываться. Тут же из своего купе вышел дяденька Мезальянц.

— Вы тоже умываться? — спросила Викса.

— Чего?

— Ну, Егор Юсю увел зубы чистить, занято там сейчас.

— А… так вы решили?

— Конечно! Мы едем до Владивостока, а там нас встретит папа.

— Вон как… Ну, ладно, увидимся.

— А в том конце вагона туалет свободен… — хотела помочь Викса, но дяденька уже вернулся в свое купе.

— Ну и ладно, — сказала она себе.

С этого вечера сутки потянулись медленно и тягуче. Ночью не спалось, потому что братьям тесно было на узкой полке и они ворочались. Днем оставалось только смотреть на пейзажи, пролетающие за окном, потому что разговаривать с Виксой Егор не хотел. Правда, Мезальянц внял просьбе и купил на станции два милицейских детектива, так что ехать стало не так скучно.

Перед прибытием во Владивосток в гости зашел Мезальянц.

— Ты не надумал? — спросил он у Егора.

— Нет.

— Нас могут встретить прямо на вокзале. Они наверняка выяснили, до какой станции ты едешь.

— Мне кажется, вы нам поможете скрыться, — улыбнулся Егор.

— С какой стати?

— Вы же надеетесь получить приз.

— Мальчик, ты не знаешь, с кем связался. Им ничего не стоит взять вагон штурмом.

— А мне ничего не стоит устроить землетрясение в десять баллов. Вы же должны были об этом сообщить, верно?

— Значит, ты решил-таки воспользоваться предметами? А я думал, ты у нас облико морале.

— Не ваше дело.

Викса не совсем понимала, о чем идет речь, но догадывалась, что Мезальянц и Егор друг друга почему-то не терпят.

— Тебя снайпер снимет, дурачок, — сказал Мезальянц. — И меня заодно, и ее, — он кивнул на Виксу.

— Не снимет, — ответил Егор. — Мы чувствуем опасность.

Викса и рта не успела раскрыть, как все случилось. Мезальянц вдруг метнулся к Егору, растопырив пальцы, но тут же охнул, согнулся и упал на пол: нога близнецов будто сама по себе дрыгнулась и угодила Ивану Ивановичу в пах.

— Ты че! — закричала Викса на Егора. — Дурак, что ли? Он же старше тебя!

— Ну и что?

— Да ниче! Так вообще нельзя людей бить!

— Ты же видела — он сам хотел меня ударить.

— Увернуться не мог?

— Не мог. Некуда было. Папе потом расскажешь, он тебе объяснит.

— Да уж расскажу! Все расскажу!

Викса спустилась с полки и помогла Мезальянцу встать. Он принял помощь без благодарности, но его можно было понять — такое унижение!

В эту ночь Викса из вредности зубы чистить не пошла.

Впрочем, и Юся с Егором тоже.

На следующее утро на вокзале папы не оказалось. Как, впрочем, и снайперов. Не то и впрямь кто-то испугался землетрясения, не то не успели встретить.

— А где папа? — спросила Викса.

— Боюсь, он даже и не вылетел, — ответил Егор. — Правда?

Иван Иванович не ответил.

Вот такой группой заклятых друзей и пришли они в порт, где Егор долго и придирчиво выбирал какое-то судно.

— Какое-то… — обиделся Боря. — Окунись в алебастр: это «Ярославец», гордость Тихоокеанского флота!

— Рули давай, неровен час — сорвемся! — прикрикнул на него Глеб, а потом обратился к Виксе: — Ну а дальше?

А дальше братья зашли по сходням на борт и полчаса проторчали внутри, пока Викса и Мезальянц шатались около. Мезальянц терзал мобильный, у него ничего не получалось, и в конце концов он выбросил его в воду. В этот момент на палубу выползли Юся с Егором.

— Может, лучше останетесь? — предложил Егор спутникам. — Мы можем не вернуться.

— Только с предметами, — ответил Мезальянц. — Иначе меня сожрут и не подавятся. Кроме того, я всегда смогу свернуть тебе шею, если заподозрю, что ты злоупотребляешь властью…

— …данной тебе Господом, — невпопад сболтнула Викса.

— Чего? — хором спросили Мезальянц и Круглов.

— Ничего, — ответила Викса. — Так всегда в кино говорят.

Егор закатил глаза.

— Объясняю, зачем мне катер. Мы доплывем до Марианской впадины и выбросим туда эти предметы, чтобы никто за ними не гонялся.

— Ты дурак? — ахнула Викса. — Насовсем?

— Я не верю, — ухмыльнулся Иван Иванович. — Ты врешь.

— Игол? — вопросительно посмотрел на брата Юся.

Через десять минут дизель в моторном отсеке взревел, и «Ярославец» отправился в свое самое долгое путешествие.

— Марксизьм тебе нужен, девка. — Боря, стоявший за штурвалом, потрепал Виксу по голове. — Марксизьм и еще раз марксизьм.

— В твоих приключениях без бутылки не разобраться, — добавил Татарин, не отрывая взгляда от волны. — Бесконечность понять легче.

— Мне окунуться в алебастр? — спросила Викса.

В это время Грузин старался держаться течения, чтобы не терять скорость. Двигатель работал на самых малых, только чтобы не перемахнуть за гребень волны. Реплика Виксы так его развеселила, что он заржал в голос, и Глебу пришлось его заменить.

Мезальянц с Егором смотрели друг на друга, Глеб посматривал на них и хихикал.

— Чего улыбаемся? — спросил Боря.

— Да так, мамихлапинатапа.

— У кого?

— У террориста и контрика.

— А что такое эта… как ее… в тапках которая? — спросила Викса.

— Мамихлапинатапа? Это у индейцев племени яган с Огненной земли есть такое понятие, когда двое друг на друга смотрят и ждут, когда другой сделает или скажет то, чего они оба хотят, но не могут решить, кому начать.

Террорист и контрик очнулись, видимо, от заумного определения.

— Егор, пойдем-ка подышим, — предложил Мезальянц Круглову.

Кругловы нехотя поднялись с места и пошли на выход.

На палубе было свежо, даже холодно. Юся немедленно натянул до ушей вязаную шапку и закутался в куртку. Я приготовился слушать, хотя примерно уже знал, о чем зайдет речь.

— Тебе не кажется, что нас кто-то ведет? — спросил Мезальянц, придерживая штормовку, накинутую на плечи.

— Кажется. Я веду.

— Не делай вид, что не понимаешь, о чем я говорю. Эти твои штуки будто тащат куда-то.

— Не тащат, это просто кусочки металла, без мозгов. Не перекладывайте с больной головы на здоровую, — покачал я головой. — Вы сами во все это ввязались, за уши никто не тянул.

— Ладно, — согласился Мезальянц, — уел, не поспоришь. Но признай — слишком легко у тебя все получается. Так не бывает. И мне это не нравится.

— Мне тоже. Но рационально это не объяснить.