Моляков - Федоров: опыт противостояния - Игорь Моляков

К моменту возбуждения уголовного дела Путин занимал два кресла — директора ФСБ и секретаря Совета безопасности РФ. И, как вычислили аналитики, на него была возложена вся ответственность за решение «проблемы Скуратова».

Путин — выходец из Питера, оттуда был вынужден уехать в Москву, это произошло после провала Собчака на губернаторских выборах. В Москве он стал заместителем Бородина и уже из-под мохнатого крыла Пал Палыча пустился в высокий полет» (там же, с. 190).

Просто так в советниках у Собчака не оказываются и под «мохнатое крыло» к Павлу Павловичу Бородину не попадают. Кто-то целенаправленно проталкивал «нужного человечка», готовил его под выполнение определенной задачи. Ситуация та же, что и с гр-ном Федоровым. Того тоже упорно проталкивали и опекали!

Доверие Владимир Владимирович оправдал сполна. Попробовал бы он его не оправдать! 17 февраля 1999 года в 11 часов 38 минут на территории США в Интернет была вброшена информация о том, что в квартире, в которой был снят на видеокамеру «человек, похожий на генерального прокурора России», отметился в свое время и бывший директор ФСБ Путин.

Скуратов приводит содержание этой информации в книге. «Не исключается, что компрометирующие Скуратова видеозаписи могут быть реализованы через СМИ. Кстати, гостем в квартире на Полянке был не только Скуратов. Как утверждают информированные источники, там отметился в свое время и нынешний директор ФСБ Путин». Информация эта по электронной почте передана была всем крупным российским газетам. Речь идет о квартире, которая была арендована хозяином «Уникомбанка» Егиазаряном А. Г.

Комментируя данный факт, Скуратов пишет: «Путин, находясь в свое время во главе ФСБ, постарался особо — расформировал самые опасные для всякого суперкрупного ворюги управления — экономической контрразведки и контрразведывательного обеспечения стратегических объектов. Первое раскручивало все самые громкие экономические дела последних лет, второе не давало, чтобы предприятия, составляющие славу России, позволяющие ей защищаться, уходили за бесценок в руки иностранцев. Теперь этих управлений нет. Похоже, что шеф ФСБ — теперь уже бывший — выполнял чей-то заказ. Чей?

А если бы он отказался выполнять, то нате вам — пленочка с компроматом. Тем более что подобная информация уже промелькнула на страницах СМИ, а с цифровой камерой можно снять любые сюжеты. То, что сейчас происходит, — покруче, чем самый крутой беспредел. Только чем все это закончится, вот вопрос» (там же, с. 181).

Полагаю, что если бы Путин не уничтожил органы экономической контрразведки ФСБ, легче было бы отстоять за республикой одно из крупнейших химических предприятий в Европе — новочебоксарский химический комбинат. Сегодня же получается — целый химический город кормит известно кого, вот только неизвестно, почему федеральные власти все это безобразие видят и не пресекают. Даже Андрей Караулов не выдержал, перед президентскими выборами в Чувашии 2001 года поднял этот вопрос у себя в телепередаче, пригласив для беседы бывшего начальника УФСБ по ЧР генерала Воронова.

А история с производственным объединением им. В. И. Чапаева? Какие усилия предпринимались для того, чтобы уникальный завод передать в частные руки! Не прекращаются «накаты» на руководство объединения «Элара» (приборный завод). У меня, например, много вопросов к руководителю этого предприятия Глебу Андреевичу Ильенко, но я убежден — лучше уж местный Ильенко, чем малопонятные московские персонажи матюшкины и шойноги. Если бы у нас был нормальный Государственный Совет, а не собрание готовых угождать любым прихотям исполнительной власти чиновников и лавочников, то вопрос по этим бесконечным «смотрящим» из Москвы был бы решен довольно быстро.

Путин избавлялся от неудобных ему структур, выстраивая организацию «под себя». Тем же занимался и Федоров. Высшие чиновники (особенно в правоохранительных структурах) должны были быть исключительно преданными людьми. Так исчезли из республики прокурор Русаков, министр внутренних дел Долгачев, руководитель Управления Министерства юстиции Российской Федерации по Чувашской Республике Садикова.

О непосредственной причине конфликта Садиковой с Федоровым я писал выше. Но сам конфликт носил более глубокий характер и назревал давно. Давление на Дину Николаевну началось тогда, когда она стала активно проводить в жизнь программу приведения местного законодательства в соответствие с российским. В начале 2000-х годов я был депутатом Госсовета ЧР и свидетельствую: больше всех предложений депутатам о приведении местных законов в соответствие с федеральными поступало именно от Управления Минюста по ЧР. Это вызывало у местной исполнительной власти ярость, Садикову пытались сделать заложницей амбиций некоторых «известных юристов», желавших показать свой «норов» федеральным властям, но боявшихся это сделать лично. Пытались «подставлять» Садикову, но с ней этот номер не прошел. Вот ее и выжили. «Известные юристы» лично писали в Москву, в частности, в Министерство юстиции России, с просьбой «разобраться» с руководителем Управления Федеральной регистрационной службы по Чувашской Республике — главным государственным регистратором Чувашской Республики Д. Н. Садиковой. Кляузы отрабатывались по той же программе, что и в отношении прокурора Чувашии Русакова.

И это невзирая на то, что до регистрационной службы Дина Николаевна возглавляла Управление Министерства юстиции по Чувашской Республике. В Управление она попала с должности министра юстиции Чувашской Республики. На эту должность она попала благодаря президенту Чувашии Федорову.

В этой должности Дина Николаевна верно служила Николаю Васильевичу. Чего стоит только история «пятипроцентного налога с продаж», когда я и еще ряд депутатов Государственного Совета ЧР, в частности, Виталий Иванович Малинов, попытались оспорить законность его введения в судебном порядке.

Дело дошло до Верховного суда Российской Федерации. Там, в Москве, Садикова столь яростно доказывала законность введения этого налога на товары, которые никак нельзя отнести к предметам роскоши, что цитировать ее высказывания не стоит. Из уважения к той принципиальной позиции, которую она заняла впоследствии по отношению к правовой ситуации, сложившейся в Чувашии при Федорове. В нашей республике много «вельможных дам», научившихся выгодно использовать собственную беспринципность себе во благо. За счет остальных!

Может, в этой принципиальности и был момент ущемления личных амбиций, однако в Чувашии среди чиновников много безвозвратных калек, которым «ущемили» не только амбиции, но и вовсе ампутировали чувство собственного достоинства. А они, при полной кастрации нравственных органов, покорно «вылизывают сапоги» своих беспощадных коновалов!

Обращению «юристов европейского уровня» в Москву предшествовала серьезная «артиллерийская подготовка». В местных газетах появились публикации о «жутких» злоупотреблениях Садиковой. Ее обвиняли в том, что она устроила мужа на работу нотариусом в Чебоксарском районе, в жилищных махинациях, а также в нецелевом расходовании бюджетных средств.

«Свара» была выполнена в лучших традициях местной «коммунальной кухни». Апофеозом стала статья какого-то Ильи Сомова «Из жизни чувашских юристов», опубликованная в «Российской газете» 31 марта 2005 года.

В основу статьи легло письмо депутата Государственной Думы Российской Федерации от Чувашии Павла Семенова в Генеральную прокуратуру России, где он выдвигает к Садиковой обозначенные выше претензии.

В ответ на эту явную «заказуху» последовал отпор со стороны земляка думского депутата Семенова, чуваша, — он сам так представился, — Николая Седова. Ответ его был размещен в Интернете, указан электронный и домашний адрес в Москве.

Седов писал: «Не думаю, что уважаемый депутат был не в курсе реальных дел в некоторых бюджетных отраслях республики. Например, в сфере строительства и Минсельхозпрода республики, в котором крутятся бюджетные и дотационные деньги. Недавно в одной из петрозаводских газет (в республике неправильно бы поняли люди, но похвалиться очень хотелось) было напечатано хвалебное интервью одного из владельцев многочисленных «рогов и копыт» Шумкова об освоении многомиллионных средств под чутким руководством республиканского и городского управления капитального строительства (Яковлев, Пикаев).

А вот из материалов многочисленных уголовных дел в отношении республиканского и чебоксарского городского управлений капстроительства можно почерпнуть очень много интересных схем, которые могли бы «заткнуть за пояс» и самого Остапа Бендера.

Если депутат описывает пару схем получения квартиры семьей Садиковых (а в упрёк — муж, оказывается, даже сумел устроиться на работу в безработной Чувашии), ему подсказывали страшную тайну, о которой он якобы не знает. В прошлом году сотни людей справили новоселье, купив в ГУКСе квартиры. Часть из них свои прежние квартиры сдали в счет зачета на баланс этой организации по государственным расценкам. Однако оказалось, что (по сведениям ИМНС, предприятие работает только с убытком и является финансово несостоятельным) данные квартиры в жилищные органы Чебоксар не поступили для предоставления нуждающимся. Можно только предполагать, куда около сотни квартир исчезли… Об этом мог бы рассказать обеспокоенный судьбами избирателей депутат. Реализация квартир по коммерческим ценам через подставные фирмочки, обеспечение нужных людей (включая федеральных арбитражных судей, один из которых — прямой родственник председателя Верховного суда), по мнению депутата, наверное, не входит в число претензий к Садиковой.