Не отвлекайте меня! Как сохранять высокую концентрацию несмотря ни на что - Эдвард Хэлловэлл

Что мешало в случае с Эшли? Безопасность. Крушение чувства безо­пасности (если воспользоваться термином Ортеги-и-Гассета), природу которого я подробно разберу в главе 5, произошло по вине матери, причинявшей девочке нестерпимую боль. Эшли привыкла любой ценой избегать этой боли и стала бояться прогресса.

Позвольте мне объяснить, почему стремление избежать боли, испытанной в детстве, сделало Эшли столь нерешительной. Ей не повезло иметь родителя-нарцисса — это одно из самых больших психологических несчастий, подстерегающих человека. В случае с Эшли нарциссом была ее мать Дафна. Когда Эшли устроила павильон по продаже лимонада, мать увидела в этом угрозу для себя. Несмотря на все усилия доброго, но почти всегда отсутствовавшего отца, Эшли так и не смогла преодолеть последствия этой травмы. Я говорил, что есть и другие причины — например, особенности волевого стиля, — повлиявшие на ее неспособность доводить дела до конца, но именно жестокость и ревность матери посеяли в душе Эшли страх достижения чего бы то ни было.

Мы много работали с Эшли, исследуя ее прошлое, чтобы разглядеть в матери то примитивное чудовище, каким она была в действительности, вырвать у нее клыки, соединить страх с гневом, а затем победно двинуться дальше. Этот психотерапевтический метод был впервые предложен еще одним выдающимся психиатром Гарвардской медицинской школы, покойным доктором Элвином Семрадом. Семрад ничего не писал, но его ученики, подобно последователям Эпиктета, передавали наставления доктора из уст в уста. Эта традиция продолжается и по сей день. Семрад в свое время постулировал трехступенчатый метод психотерапии, который я применил в случае Эшли: психотерапевт и клиент признают, переживают и выносят на первый план мощные болезненные чувства и воспоминания. Сделав это, клиент обретает способность к росту и оздоровлению жизни.

Кроме того, я пытался побудить Эшли сконцентрироваться на ее желаниях. Из пяти элементов основного плана Эшли остро нуждалась в четвертом пункте — структуре. Для наглядности представьте себе Эшли в моем кабинете. Вот как могла протекать одна из наших бесед.

«Многие великолепные идеи приходят ко мне, когда я принимаю душ», — говорит мне Эшли.

«Вам стоит завести блокнот и ручку и повесить их на стене в ванной, — отвечаю я. — Вы сможете записывать свои идеи, закончив принимать душ, — или даже ненадолго выскакивать из кабинки, как только у вас появится очередная интересная мысль, чтобы зафиксировать ее. Еще лучше купить специальный блокнот, которым пользуются водолазы и дайверы».

«Превосходная идея, — отвечает Эшли, но потом умолкает. — Впрочем, тогда у меня окажется еще больше идей, за которыми я буду гнаться!»

«А вы никогда не пытались прибегнуть к очевидному решению?» — интересуюсь я.

«К какому, например?»

«Например, постараться разрабатывать только одну идею».

«В этом-то и состоит проблема. Я никогда не могу решить, за которую из них взяться».

«А давайте я буду решать за вас», — предлагаю я.

«Как вы сможете это сделать? Даже если я, допустим, соглашусь, разве вы поймете, которая из моих идей лучшая?»

«Почему вы сомневаетесь?»

«Потому что вы — это вы, а я — это я».

«Ладно, — говорю я, — так как вы специалист по своей персоне — а я целиком и полностью с этим согласен, — то скажите, какая из ваших идей лучше всего вам подходит».

«Я не знаю! В том-то и заключается вся проблема. Именно потому я здесь».

«Тогда позвольте мне решить за вас. Перечислите мне десять идей, и я выберу самую подходящую».

«Вы пытаетесь меня расстроить? Что вы сейчас делаете?» — спрашивает Эшли.

«Я совершаю следующий логический шаг в решении вашей проблемы, — отвечаю я. — Если вы не можете выбрать самостоятельно, то, наверное, это должен сделать кто-то другой. Почему в таком случае не я?»

«Потому что вы недостаточно хорошо меня знаете и не можете решать, что для меня лучше, а что хуже».

«Хорошо, а кто знает?» — спрашиваю я.

«Никто, в этом-то все и дело», — в отчаянии шепчет Эшли.

«Если никто, включая вас, не знает, что вам следует выбрать, то получается, что выхода нет — вы будете и впредь не спать ночами и выдумывать идеи одну за другой, но так и не решите, какой из них следует всерьез заняться. Почему вы этого хотите?»

«Я этого не хочу, поверьте мне. Я не хочу, и потому я здесь, в вашем кабинете. Вы вообще в силах мне помочь?»

«Я уже сказал, что могу принимать решения за вас. Такое вам едва ли предложит какой-нибудь другой психиатр».

«Но я не хочу, чтобы вы принимали решения за меня».

«Вы сами это сказали».

«Так как мне принимать решения?» — спрашивает она, не скрывая отчаяния.

«Я полагаю, что вы и сами знаете ответ», — говорю я, изо всех сил стараясь ее не разозлить.

«Зачем бы я пришла сюда, если б знала?»

«Вы пришли сюда, потому что не хотите решать. Вы перекладываете ответственность на меня. Вы говорите себе: “Вот, я нашла специалиста, который поможет мне решать, эксперта, который учит людей сосредоточиваться. Он меня исправит”. В результате вы уже целенаправленно уклоняетесь от принятия решения».

«То есть вы считаете, что с моей стороны это всего лишь игра?» — огрызается Эшли.

«Не игра, нет. Самообман. Акт саморазрушения. Люди занимаются такими глупостями каждый день, с утра до вечера — обманывают и разрушают самих себя. В этом деле мы все великие мастера. Пожалуй, я в нем еще лучший специалист, чем вы! Такова суть человека».

«От этого недуга нет никаких таблеток? — с надеждой в голосе спрашивает Эшли. — Я рассчитывала, что вы выпишете мне что-нибудь такое».

«Все хотят получить таблетки. Я не против. На вашем месте я бы тоже попросил дать мне рецепт. И да, я все время что-нибудь выписываю людям — но только для лечения соответствующих болезней. То, чем вы страдаете, ни в коем случае нельзя назвать настоящей болезнью. Ваша проблема заключается в том, что в вашей жизни много возможностей, но слишком мало необходимости».

«Да, это правда», — соглашается Эшли.

«Рано или поздно вам все же придется принять решение. Без таблеток, без мужа, без меня, без любого, кто сделал бы это за вас. Вы хотите сойти за душевнобольную, чтобы избавиться от необходимости принимать решения, хотя и сознаете, что из этого ничего не выйдет. Мы можем подождать вместе, если не возражаете. Некоторые называют такое совместное ожидание психотерапией. Спешить нам на самом деле некуда, но вы же понимаете, что решение — это то, что должны сделать вы. — Я выдерживаю паузу, потом с улыбкой добавляю: — Если, конечно, вы не доверите это дело мне».

«Почему мне так трудно принять решение? — спрашивает Эшли. — Я чего-то боюсь?»

«Конечно, боитесь. Мы все чего-то боимся. К этому мы в свое время вернемся, но пока вам надо определиться с принятием решений».

«Но как я это сделаю? Как мне определиться?»

«О, — отвечаю я, — для этого существует масса способов. — Я начинаю перечислять клиентке разнообразные техники. — Наверное, вы о многих слышали. Составляете список всех возможных идей, а затем проходите по нему, оценивая каждую из них по десятибалльной шкале. Или перечитываете список и напротив каждого пункта перечисляете все “за” и “против”. Можно позвать подругу, которая хорошо вас знает, и устроить мозговой штурм. Можно также проанализировать идеи, чтобы разобраться, которые из них практически выполнимы. Или, если у вас есть к этому склонность, помолитесь. Есть еще один способ: запишите перечень ваших идей большими печатными буквами, повесьте его на стену и каждый день смотрите на него. В этом случае все возможности запечатлеются у вас в подсознании, и есть шанс, что одна из них захватит вас помимо вашей воли. Вы можете прибегнуть к гипнозу и посмотреть, какая идея понравится вам, когда вы будете в трансе. Можете также поставить себе срок и сказать: “Я должна знать ответ к полудню в пятницу”, в надежде, что паника вынудит вас к принятию решения. Можно пойти противоположным путем и приказать себе не думать об идеях в течение, скажем, двух недель, и, если у вас получится, посмотрите, как вы будете себя чувствовать все это время. Отсчет можете начать с сегодняшнего дня. Еще вариант — прибегнуть к количественной оценке, для чего следует приписать численные значения каждому доводу “за” и “против”, а потом посмотреть, какая из возможностей наберет больше всего баллов».

«Ого, — произносит Эшли, — это действительно внушительный список».

«О, я могу перечислить вам еще дюжину техник принятия решения. Обычно лучше всего помогают визуальные способы. Например, запишите перечень идей крупными печатными буквами или нарисуйте огромное колесо и каждое возможное решение изобразите в виде спицы. Визуальное представление позволит вам видеть сразу все варианты, не удерживая их в голове. Обычно такой способ позволяет большинству людей сосредоточиться и сохранить душевное равновесие в процессе выбора».