Пепел победы - Анатолий Гончар

– Командиры групп и старшие троек, ко мне!

Все вновь пришло в движение. Старшие троек сползали со своих мест и выдвигались к первому кубрику, то есть купе. Наконец там собрались все.

– Мужчины, слушайте внимательно. Я доведу вам, вы сообщите остальным. Так, мужчины, отправляемся приблизительно в двенадцать десять, сейчас переодеться в камуфлированные майки.

– Эмблемы меняем? – не к месту уточнил Прошкин.

– Зачем? – Словно и не заметив, что его перебили, ротный пожал плечами. – Мы подмосковный разведбат. Эмблемы оставляем на месте. Сейчас проверьте наличие людей, и больше из вагона не выходить. Будем ехать от трех до пяти суток, пункт временной дислокации находится на территории Северной Осетии. Для тех, кто на бронепоезде, напоминаю, что там живут в основном осетины. Они такие же христиане, как и мы. Поэтому обстановка спокойная. Если будете выезжать в город, не забывайте вести себя соответствующим образом. Кому что не ясно? Вопросы? Я так и думал. Хорошо, что вопросов нет. Разойдись. Командиры групп на месте.

Старшие троек растворились в глубине вагона, а ротный продолжил:

– Мужчины, следите за своими людьми. Я не хочу из-за какой-то обезьяны выслушивать нотации от командира отряда. Всем все понятно? Еще раз напоминаю: за людьми контроль и еще раз контроль. Да и сами тельники тоже снимите.

– А смысл есть? – Лейтенант Кострыкин коснулся ладно сидевшей тельняшки.

– Я откуда знаю? – Ротный улыбнулся, ему вдруг вспомнился давний случай. – В Абхазию отряд ехал тоже инкогнито. И вот очередная стоянка в пути. Толпа наших спецов, без пяти минут дембелей высыпает на перрон, на котором уже стоят воины-десантники, двигавшиеся в том же направлении. И тут картина Репина. Наши разожравшиеся амбалы с наколками спецназа ГРУ на плечах слышат вопрос довольно щуплых ребят из ВДВ: «Откуда вы, парни?» Ответ был выдан едва ли не хором: «Мы Мулинский автобат».

– Поверили?

– Ага, разбежались!.. Так и сейчас. Но раз командование сказало переодеться, значит, так и сделаем.

– А разница?.. – вновь влез Кострыкин, но вопрос повис в воздухе.

За полчаса до отправки из своих закутков повыползали пьяные проводники. Хорошо, что в их затуманенных синькой мозгах хватило ума закрыться в служебных купе и в дальнейшем особо не высовываться. Зато народ порадовали отдельные обеспеченцы, ужравшиеся в зюзю.

«А что? – твердили они. – Разве нельзя?»

Стресс и вправду снимать надо! Парни-то ехали на войну!

Командирам пришлось применить карательные меры. Троих наиболее ретивых, успевших набить друг другу рожи, разведчики выволокли в тамбур и держали там до полного отрезвления. Других слегка попинали и оставили отсыпаться на местах. Одним словом, начало путешествия оказалось веселым.

Ближе к полночи эшелон тронулся и покатил. Час едет, три стоит, и так несколько суток. До самого конца.

Вода в вагоне кончилась на третий день. Если бы не пластмассовые бочки, захваченные с собой и под завязку залитые еще при отправке, пришлось бы грустить. А так почти хватило.

Водка у проводников иссякла несколько позже – к утру четвертых суток, и всю бригаду сразу же обуяла жестокая тоска. А может, то была жажда? В целом же путешествие протекало без происшествий. День – ночь, ночь – день…

Беслан проезжали днем. Железная дорога какое-то время шла параллельно автотрассе.

– Товарищ старший прапорщик! – В отсек, где на нижней полке расположился Ефимов, заглянул рядовой Башмаков. – Беслан – это Осетия?

– Да. – Ефимов оторвался от чтения книги.

– Странно, ротный вроде бы говорил, что они христиане.

– Правильно он говорил.

– А чего они тогда нам «факи» показывают?

– Кто? – Прапорщик окончательно отложил книгу.

– Да эти придурки. – Башмаков кивнул в сторону окна. – Они на «Вольво» ехали, пальцами крутили и орали всякие гадости насчет русских.

Ефимов повернул голову к окну. Автомобильную трассу и рельсы разделяла уже добрая сотня метров, машин на дороге не было.

– Дураков везде хватает, – спокойно прокомментировал поступок местных уродов Ефимов.

При этом он подумал, что неплохо было запомнить номер машины, сопровождавшей эшелон, но и она, и люди, сидевшие в ней, были вне досягаемости.

Сергей улыбнулся и спросил:

– А ты думал, что нас здесь цветами встречать будут?

– Нет, но…

– Вот и хорошо, значит, не разочаровался. Иди, Володя, готовься к отбою. Скоро темнеть начнет. Завтра, если все пойдет по графику, будем на месте.

Конечная станция встретила военных летним теплом и грязью. Коробки из-под пайков, разнокалиберные полиэтиленовые пакеты, разбросанная по кустам туалетная бумага говорили о том, что спецназовцы здесь далеко не первые.

Вновь началась, казалось бы, уже бесконечная выгрузка-погрузка-выгрузка. Часть бревен, по длине не лезших в кузова «Уралов», пришлось бросить. Больше всего материально ответственные личности опасались, что в суматохе забудется нечто существенное. Повезло, при разгрузке в пункте временной дислокации недосчитались только пары пайков, исчезновение которых, впрочем, прошло незамеченным.

Как оказалось, погрузка и разгрузка – еще не все тяжелые передряги, которые ожидали в этот день людей с оружием, приехавших на учения. Когда машины встали на склоне горы, все с облегчением подумали, что прибыли. Увы, не до конца.

– К лагерю будете подниматься пешком, – возвестил отрядный зампотех, заползая в кабину «КамАЗа», и уже из окна для пущей убедительности добавил: – Слишком крутой подъем. Личному составу находиться на машинах запрещено.

Кем, кому и, собственно, с какого перепугу так приказано, он объяснять не пожелал. Разведчики, и без того уже прилично уставшие, поползли в гору. Вы думаете, что обеспеченцы топали с ними рядом? Как бы не так! Водители – это понятно, но и прочие хозяйственники нашли себе причину не покидать кузовов.

За ближайшим поворотом располагался контрольно-пропускной пункт. У шлагбаума, в окопах за пулеметом стояли местные вояки, одетые в горки разнообразного покроя. На воротниках блестели десантные эмблемы, из-под бронежилетов высвечивались новенькие тельняшки. Здешние пристально, прямо как в зоопарке рассматривали прибывших, разве что не смеялись и не показывали пальцами. Один высокий, худой, раззявив пасть, что-то бросил приятелю, стоявшему рядом. Тот сплюнул.

– Мабутеи приехали! – отчетливо донеслось до ушей Ефимова.

Он хмыкнул и улыбнулся, злорадствуя насчет простодушия местных старожилов.

Прошкин, шагавший рядом с заместителем командира группы, дернулся что-то ответить, но вовремя сдержался, отвернулся и привычно прошипел одними губами:

– Мы еще посмотрим, кто из нас мабутей.

– Заткнись! – так же тихо потребовал Ефимов

Уверенный в том, что его команда будет выполнена, он ускорил шаг и начал догонять ротного, ушедшего вперед. Вскоре он преодолел разделявшее их расстояние и пошел рядом.

Спецназовцы, проходившие под шлагбаумом КПП, хранили молчание, никак не реагировали на приглушенные реплики встречающих. Но, видимо, радушные хозяева оказались не удовлетворены подобной реакцией.

Один из них, тот, что худой, сделал шаг вперед и полюбопытствовал:

– Вы откуда, мабута?

– А вы кто? – вместо ответа буркнул себе под нос Зудов, отставший от группы, и добавил еще тише: – Тоже мне, крылатая пехота нашлась!

Буркнул тихо, но его услышали, хотя и не обиделись.

– Мы разведка! – гордо прозвучало в ответ.

– А-а-а, понятно, – протянул Зудов, замолчал и поспешил дальше.

– Я так и не догнал, какого рожна мы премся наверх пехом? – Ефимов повернулся лицом к тяжело дышащему ротному.

Они шли чуть впереди остальных, и можно было себе позволить позлословить по поводу начальства.

– Думаешь, я понимаю? – Кречетов окинул взглядом расстилающуюся перед ними местность. – Уклон градусов тридцать, ни ям, ни обрывов… Идиоты, блин!

– Угу, – согласился Ефимов и тут же посетовал: – А идется тяжеловато! Ноги тянут, а легкие не дышат, хотя высота небольшая. Почему так – не пойму!

– У меня то же самое, – утешил его ротный. – Наверное, акклиматизация. С недельку поживем – привыкнем.

– Само собой. – Сергей оглянулся.

Его группа, шедшая впереди остальных, держалась весьма компактно. Не считая Зудова, отставших пока не было.

– Хорошо, что идти недалеко!

Стоило только поднять взгляд, и становились видны «Уралы», выстраивавшиеся в ряд. «КамАЗы» связи проходили дальше и скрывались где-то за горкой.

Пока одни разгружали машины, другие обустраивали место будущего проживания. Им тоже было чем заняться.

Сказать, что к их приезду не готовились, было бы неправильно. Готовились. На территории лагеря стояло с пяток драных, видавших виды палаток, наверное, оставшихся в наследство аборигенам еще с царского времени, и такой же древности туалет, заполненный до краев и заселенный мухами. Правда, в отдалении имелся еще один, но туда дорогим гостям ходить запретили сразу, как и посещать баню, в которой имелся холодный душ. Вначале это нисколько не опечалило прибывших. Вот только у них приключилась беда. Итальянская баня, привезенная с собой, сломалась на второй день к вечеру. Первичный осмотр привел к неутешительному выводу: в условиях полевого выхода отремонтировать сие изделие враждебного разума не представляется возможным.