Служитель кристалла - Роберт Сальваторе

Люди сами заточают себя в темницы, Энтрери это знал. Разве с ним не произошло то же самое, когда он был одержим безумной манией сразиться с Дзиртом До'Урденом, самым обычным темным эльфом, которому не было до него никакого дела?

Артемис Энтрери смотрел вниз на Даллабад и улыбался, уверенный, что больше никогда не повторит эту ошибку. Да уж, Корин Сулез постарался оградить свое сокровище от грабителей, крадущихся под покровом темноты, но что стали бы делать его многочисленные стражи, если бы на крепость обрушилось войско темных эльфов?

— Ты же был с ним, когда ему сообщили об отступлении, — вечером следующего дня, вскоре после того, как убийца вернулся в Калимпорт, спросила его Шарлотта Весперс. — И как он к этому отнесся?

— С обычной беспечностью, — честно ответил Энтрери. — Он уже несколько веков стоит во главе Бреган Д'эрт. Никогда не поймешь, что творится у него внутри.

— Этого не знает даже Артемис Энтрери, который способен, заглянув в глаза человеку, сказать, что он ел вчера на ужин, — усмехнувшись, спросила она.

Но лицо Энтрери оставалось холодным.

— Ты совсем не понимаешь тех, кто с нами работает, — необычайно серьезно произнес он.

— Вернее, тех, кто старается нас подчинить, — отозвалась Шарлотта, впервые после захвата гильдии выдав, что не питает к темным эльфам добрых чувства.

Энтрери, конечно, не удивился — разве можно найти человека, который, столкнувшись с дроу, вскоре не возненавидел бы их? Но с другой стороны, Шарлотта всегда сходилась с любым, кто помог бы ей достичь власти, к которой она так жадно рвалась.

— Если им этого хочется, — быстро добавил Энтрери все тем же тоном. — Недооценишь их хоть на йоту, и ты покойник.

Шарлотта хотела возразить, но передумала, на ее лице было не свойственное ей выражение безнадежности. Убийца понял, что она испытывает примерно те же самые чувства, что он сам испытывал в Мензоберранзане. Собственно, он и сейчас чувствовал почти то же самое, если рядом были Рай'ги или Киммуриэль. Эти красивые изящные существа унижали уже одним своим присутствием. Дроу всегда было известно больше, чем им следовало бы знать, и при этом они всегда показывали меньше, чем знали на самом деле. Они казались еще более загадочными оттого, что за их хрупкой внешностью скрывалась недюжинная сила. Да еще это треклятое презрение, с которым они всегда относились к представителям других рас. Сейчас оно проявлялось все более безобразно, ведь Бреган Д'эрт могла с легкостью уничтожить остатки дома Басадони, включая и самого Энтрери. Это презрение стало болезненным постоянным напоминанием, кто хозяин, а кто всего лишь слуга.

Чем дальше, тем больше Шарлотта ощущала то же самое, так что он уже готов был привлечь ее к своему тайному плану захвата оазиса Даллабад и его бесценного сокровища.

Энтрери задумался об этом и поразился тому, что с ним сделала ненависть к Рай'ги и Киммуриэлю, — он готов был совершить непростительную ошибку. Всю жизнь, за очень редкими исключениями, он работал один и всегда ловко отваживал непрошеных пособников. Помощникам неизбежно становилось известно слишком многое, а это всегда стесняет. Повинуясь необходимости, он сделал лишь одно исключение — Двайвел Тиггервиллис, но она, в этом он был абсолютно уверен, никогда его не надует и не продаст. Вот чем она и ее маленькие друзья ему нравились.

Шарлотта была совсем другая. Если он посвятит ее в свои намерения относительно Корина Сулеза, то придется потом не спускать с нее глаз. Она наверняка тут же помчится с доносом к Джарлаксу, а то и к Рай'ги с Киммуриэлем. Ради собственного возвышения она без колебаний наступит на его еще теплый труп.

К тому же не было нужды заводить с Шарлоттой разговор о Даллабаде, ведь он уже предпринял некоторые шаги. Двайвел, умело соврав, одной-двумя фразами заронит в голову Шарлотты мысли об оазисе, а та наверняка переговорит с Джарлаксом — в этом можно быть почти уверенным, поскольку Шарлотта была вполне предсказуема, когда дело касалось ее выгоды. Так что она со своей стороны только подтвердит слова Энтрери о том, что Даллабад мог бы стать весьма выгодным и полезным завоеванием.

— Никогда не думала, что буду скучать по паше Басадони, — вдруг небрежно бросила Шарлотта, но эта фраза многое значила

— Ты его ненавидела, — напомнил убийца.

Она не стала спорить.

— Просто ты боишься дроу больше, чем его, и правильно делаешь, — продолжал он. — Басадони был постоянен, его действия можно было предугадывать. С темными же эльфами все иначе. Они слишком опасны.

— Киммуриэль мне рассказал, что ты был с ними в Мензоберранзане, — заметила женщина. — Как же ты остался жив?

— Просто у них руки не доходили меня прикончить, — честно сознался Энтрери, — Для них я был доблас, изгнанник не эльфийского происхождения, на такого просто жаль тратить время. Мне кажется, Джарлаксу я был нужен, чтобы

получше изучить повадки людей, особенно жителей Калимпорта.

Усмешка тронула полные губы Шарлотты:

— Если бы Джарлакс думал, что все люди похожи на тебя, вряд ли он решился бы проникнуть в город, даже располагая всей армией Мензоберранзана.

Энтрери чуть кивнул, отвечая на комплимент, хотя лесть его никогда не трогала. Он считал, что человек либо чего-то стоит, либо нет, и похвальба тут ничего не изменит.

— Ради спасения собственной жизни, — сказал он, возвращаясь к разговору, — надо сделать так чтобы им не было до нас дела, а это не так сложно, учитывая странное стремление Джарлакса распространить свое влияние на поверхности. Нам же спокойнее, если гильдия Басадони будет вести войну.

— Но только не в городе, — быстро добавила Шарлотта. — Власти уже заинтересовались нами, и теперь не останутся в стороне. Нам спокойнее, если дроу воюют, но если война перерастет борьбу домов, станет только хуже.

Энтрери с удовольствием отметил, как быстро Шарлотта сумела сделать нужные выводы из осторожных намеков Двайвел о посторонних глазах. В самом деле, если дом Басадони слишком стремительно начнет захватывать большую власть, то, в конце концов, все поймут, кто за этим стоит. И как только власти Калимшана сделают выводы, по банде Джарлакса будет нанесен сокрушительный удар. Энтрери даже подумывал, не подстроить ли это самому, но вскоре отказался от этой идеи. Если Бреган Д’эрт придется отступать, вряд ли они оставят в живых хоть одного иблиса из гильдии Басадони.

Пусть полный разгром остается в качестве запасного варианта.

— Но ты прав, — продолжала Шарлотта. — Нельзя давать им расслабляться, по крайней мере, войску.

Энтрери улыбнулся. Теперь ему легко было удержаться от соблазна посвятить Шарлотту в свои намерения относительно Корина Сулеза. Двайвел обо всем позаботится, и Шарлотта даже не узнает, что была пешкой в игре Артемиса Энтрери.