Темное сердце Лондона - Саймон Грин

Это что-то новенькое, такого я раньше не видел! И я инстинктивно почувствовал: пока меня не было, правила игры изменились. Они не собирались меня убивать, во всяком случае на месте. Им требовалось только сделать мне укол, чтобы я отрубился, а потом перетащить… незнамо куда. К своему таинственному, никому не ведомому хозяину. Да, Эдди прав: это очень нехорошие люди!

Я готов был закричать. Мне даже не позволят умереть — пусть мучительно, но относительно быстро. Мои враги приготовили что-то медленное, изощренное, придуманное специально для меня. Пытки, ужас, сумасшествие, что угодно! Возможно, они попытаются сделать меня одним из них, чтобы я исполнял их волю. Мне придется говорить их словами, подчиняться их командам, а некая частичка моей души будет беспомощно стенать в вечной неволе и страдать от пытки, которая выше человеческого разумения. Лучше уж смерть!

И тут мой страх перешел в ярость. К черту, к черту их всех!!! Раз нельзя сбежать, я буду сражаться. Заставлю их меня убить и тем самым лишу врагов удовольствия от одержанной победы. А если я смогу продержаться достаточно долго, то знает, может, найдется выход из этой заварушки. Чудеса случаются даже на Темной Стороне.

Первый Косильщик подошел совсем близко, и я ударил его в пустое лицо, вложив в удар всю свою силу. Мой кулак провалился внутрь его головы — на том месте, где у людей бывает нос, оказалась неестественно податливая плоть, и она растянулась, словно тесто. Кожа прилипла к моей руке, когда я дернул кулак обратно, а существо почти не шелохнулось. Я быстро развернулся на месте, раздавая удары остальным, столпившимся вокруг.

Они были проворными, но я все же был проворней. Они были сильными, но мне помогало отчаяние. Я не подпускал их близко, совершая чудеса благодаря своей испепеляющей ярости, но бить их было все равно что бить трупы. Их тела оказались настолько податливы, будто внутри совсем ничего не было… А может, там и вправду ничего не было. Может, эти существа были лишь сосудами для ненависти моих врагов. Безлицые твари принимали удары с полным безразличием и, пошатнувшись, тут же подставлялись под новые. Их руки тянулись ко мне со всех сторон, они снова и снова пытались достать меня своими иголками. В этих монстрах чувствовалось неиссякаемое упорство машин, а мне оставалось только двигаться, уворачиваться, но с каждым вдохом это становилось трудней.

Их иголки уже не раз порвали мой плащ, на котором появились зеленые пятна. Я схватил одного Косильщика и яростно швырнул о стену — такого удара хватило бы, чтобы переломать нормальному человеку кости, но этот урод лишь растекся по стене, как игрушка-лизун, и тут же снова двинулся ко мне. Без лиц, без укоров совести, без голосов.

Драка с ними напоминала кошмарный сон. Я крикнул Джоанне, чтобы она бежала, пока они заняты мной, но женщина по-прежнему лежала на земле с отвисшей челюстью и смотрела на нас широко открытыми, совершенно бессмысленными глазами. Теперь все Косильщики сгрудились возле меня, а я уже сильно устал и замерз.

Лучшее, что я мог сделать в такой ситуации, — это заставить их драться друг с другом, пусть уж лучше лупят друг друга, чем меня. Я продержался так долго только благодаря ярости и ужасу, но теперь мои силы подходили к концу. Я уж подумывал о том, как бы заставить их убить меня побыстрее, когда на сцене появился новый персонаж — и все изменилось.

Косильщики одновременно повернули головы в одну и ту же сторону, тоже почувствовав чье-то появление. Нечто новое возникло в переулке, куда более страшное и опасное, чем они сами. Они почуяли это, как хищник чует могучего соперника. На какое-то время Косильщики забыли про меня, и я с облегчением повалился на булыжники рядом с Джоанной. Мое сердце бешено колотилось о ребра, дыхание со свистом вырывалось изо рта. Джоанна обхватила меня обеими руками и уткнулась лицом в мою шею. Пока она, дрожа, прижималась ко мне, я с интересом наблюдал за дальнейшим развитием событий.

Косильщики, поворачивая головы слаженно и четко, посмотрели сперва в одну сторону, потом в другую. Они были явно сбиты с толку. Нечто спутало их планы. И вдруг «лицо» одного из них изменилось. Там, где у обычного человека были бы глаза, появился красный разрез, из него полилась кровь. Существо неуверенно подняло пальцы с иглами к этому разрезу, словно хотело ощупать его, но некая тень пронеслась рядом, и кисть Косильщика, аккуратно отрезанная, отделилась от запястья и упала; из обрубка мощной струей хлынула кровь.

Я злорадно ухмыльнулся, потому что понял, кто пришел мне на помощь.

Все скоро кончится. Все Косильщики — мертвецы. Просто они еще не догадывались об этом.

Среди безликих фигур носилось что-то настолько быстрое, что его нельзя было как следует разглядеть. Фонтаны крови били теперь уже из сотен ран. Косильщики пытались защищаться, но наносили удары только друг другу. Они пробовали бежать, но, куда бы они ни кинулись, перед ними вырастала стремительная тень, которая резала и кромсала, рвала на части, крошила на кусочки. Безлицые монстры не умели кричать, но мне приятно было думать, что в свои последние минуты они на своей шкуре узнали, что такое ужас и страдания, которые они так часто приносили людям.

Все закончилось в считанные минуты. Дюжины Косильщиков, жутких ищеек, пущенных по моему следу, больше не существовало. Они превратились в сотни, а то и в тысячи кусочков, разбросанных там и здесь по всему переулку. Некоторые из изувеченных тел еще шевелились. Стены были забрызганы кровью, булыжная мостовая стала скользкой, кроме того небольшого участка, где лежали мы с Джоанной.

Напоследок с безлицых голов была тщательно снята кожа, и на стене над дверью «Странных парней» появились двенадцать масок, прибитых ровным аккуратным рядом.

Красноватый свет погас. Переулок погрузился в обычный полумрак. Постепенно становилось теплей.

Я негромко разговаривал с Джоанной до тех пор, пока мертвая хватка, которой она вцепилась в меня, не разжалась. Только после этого я кивнул неподвижной безмолвной фигуре, застывшей под неоновой вывеской бара.

— Спасибо, Эдди.

Эдди Бритва улыбнулся, засунув руки в карманы слишком просторного серого пальто. На пальто не было ни капли крови.

— Я вернул тебе должок.

Едва я услышал эти слова, все части головоломки встали на место.

— Ты знал, что это случится?!

— Конечно, знал.

— Почему же ты не появился раньше?

— Потому что хотел посмотреть, не утратил ли ты свои навыки.

— Мог бы хоть намекнуть! Почему ты меня даже не предупредил?

— Потому что ты бы все равно не послушался. А еще потому, что я хотел отправить хозяевам Косильщиков послание. Ну и потому, конечно, что не люблю неоплаченных долгов.