Отбор для лорда, или Медовница не желает замуж (СИ) - Арина Лефлер

Кажется, я здесь нахожусь слишком долго.

Видимо, Лаура, или Лори, что-то такое поняла, глядя в мое лицо.

— Эй, — позвала она меня. — Ты чего? Не хочешь меня угощать и не надо, я просто погуляю по лугу, пообщаюсь с девочками и вернусь домой. Можешь даже не сопровождать меня. Свежий воздух! Ах! Как же мне его не хватает в городе. А мой врачеватель советовал чаще отправляться за город. — погладила она выпирающий живот.

Я стояла истуканом. Но тут отмерла.

— Нет, нет, что вы, конечно, пройдемте в дом. — тарахтела я без остановки. — Кухарка в отпуске, так что я тут сама пока хозяйничаю.

— Какая кухарка?

— Джера.

— А у него есть кухарка?

— Ну да, поехала навестить детей и внуков.

— Как интересно… Ну, может, и есть… он же не обязан докладывать всем, кто у него есть. Про тебя бы тоже в последний момент сказал, а может и не сказал. — заговорщически улыбнулась Лаура.

— А вы жена его брата?

— Да

— А вы были на отборе?

— Да.

— А расскажете, как оно?

— А что рассказывать, как на обычных приемах: наряжаемся, приходим, себя показать на других посмотреть… я своего сразу выбрала. Все боялась что он на меня не посмотрит, а он мне потом признавался, что как только я в зал вошла, он глаз от меня не мог отвести. И тоже боялся, что я другого выберу. Первый же танец был его. Он первым ко мне подошел, а я не стала вредничать. А ты почему не на отборе? Сколько тебе лет?

— Двадцать.

— Самое время выходить замуж.

Я молча кивнула. Она замолчала, пристально провожая взглядом. Я поднялась на террасу, привычно погладила чайник, и он заурчал, приготавливая нам напиток, травяной чай. Лаура присела в кресло, а я принесла из кухни остатки нашего завтрака: оладьи.

— Как вкусно, — нахваливала Лаура оладьи. Я не успела оглянуться, как оладьи почти закончились. Наверное, из приличия на тарелке осталась половинка. Все-таки прожорливые эти беременные. Интересно, а я тоже буду так запихивать в себя всякие вкусности? Мой мозг тут же нарисовал меня с большим пузом, а рядом Джера. И он протягивает мне пышку с медом.

Б-р-р. Стоп команда. И не мечтай. Твоя задача заработать денег и свалить отсюда в столицу.

В доме вдруг раздался треск и приближающиеся шаги.

Я подскочила. Лаура махнула рукой, предлагая не волноваться.

— Нашел-таки меня, никуда от него не скрыться. — заговорщически подмигнула она мне.

На террасу выскочил молодой мужчина. В костюме по последней моде: зауженных брюках и коротком сюртуке стального цвета. Темные курчавые волосы собраны в хвост. Аристократические черты лица выдавали в нем высокое происхождение. Но глаза… почти такого же цвета, как у Джера.

— Дорогая, куда ты исчезла? — подскочил он к Лауре и схватил за руку.

— Сюда, милый, не видишь?

— Ах, да. — осмотрелся он. — Но что тебе здесь нужно, я не думаю, что Джереми тебя приглашал. — удивленно посмотрел он на нее.

— Ага, дождешься от него приглашения, как же. — фыркнула Лаура.

— Добрый день, леди, — протянул он мне руку.

Мне ничего не оставалось, как протянуть свою, и он поцеловал мне тыльную сторону ладони, едва коснувшись губами.

— Умг, какая вкусная, я понимаю Джера. — поднял он голову и пристально посмотрел на меня. Я почувствовала, как кровь прилила к лицу, по телу проскочила странная дрожь.

— Эй, милый, ты, кажется, увлекся, да еще на моих глазах? — деланно надула губки Лаура.

— Не волнуйся, дорогая, самая сладкая медовница для меня только ты. Но как я понимаю Джера. Барышня, а вы почему не на обеде? — поднял он вопросительно брови. — Все девушки вашего возраста сейчас снимают пробу с фирменного блюда лордовского шеф-повара, нынче у него, кажется, торт под названием «Веселая вишня». Кстати, а ты дорогая, ты же любишь этот десерт, как ты могла его пропустить?

— У меня любимый десерт сегодня совсем другой, — она взяла с тарелки оставшийся кусочек оладья, намазала абрикосовым вареньем и засунула в рот.

— Дорогая, напомни, что сказал вчера врачеватель? Кажется, уменьшить мучные и сладкие блюда?

Он окинул цепким взглядом наше застолье, обратил внимание, что я даже чай не выпила, наверное, догадался, что не съела ни одного кусочка, а все досталось Лауре.

— Не вредничай, ничего мне не будет от пары кусочков вкусного и, заметь, полезного, это же фрукты с углеводами, а доктор, кажется, их как раз-таки мне рекомендовал, — убедительно прозвучало из ее уст. — Ну ладно, нам пора возвращаться, и я прошу не говорить Джеру, что мы здесь были, хорошо? А то он будет сердиться, да милый? — повернулась она к мужу. — Пусть Джереми не знает, что мы знаем о его маленьком милом секрете, договорились?

— Я все равно скажу Джеру о нашем визите… и знакомстве. — взглянул он на меня.

— Скажем, обязательно скажем, только не сегодня, хорошо? А через неделю он обязан назвать имя нареченной. Вот. — посмотрела она на меня многозначительно.

Глава 7

А Джер не врал, здесь, действительно, проходной двор, а не глухомань. Того и гляди, начнут ложки пропадать.

Ой, стыдно-то как!

О Лауре я такого бы никогда не подумала, даже не знаю, почему любимая поговорка Марты пришла на ум.

Вот о вчерашнем господине подумала бы. Глазки у него бегающие, недобрые, и сам весь неприятный тип. И одевается безвкусно, как лох, а пыжится, словно законодатель моды. Я бы такой костюм никогда не предложила порядочному мужчине.

А вот Лаура не такая, другая. Мне кажется, мы бы смогли стать с ней подружками, жаль, что это невозможно.

А поговорки. Вообще, у нашей Марты было много всяких поговорок. Прямо-таки, кладезь народной мудрости.

Она бы мне сейчас кучу приговорок наболтала. И про то, что не попробуешь, не узнаешь, и про дом моя крепость, и про судьбу с конем. Наслушалась.

Но все равно сердце екнуло при воспоминании о семье.

Я скучала вдали от родных. Я посмотрела на свой браслет-ящерку.

Ну что, пока мы не заключили договор с Джером по каким-то там правилам, я еще могла вернуться домой или отправиться в столицу. Но сомнения, что посеял Джер в моей голове о мизерных накоплениях дали всходы.

Уйти или остаться? Быть бедной и свободной или согласиться на недолгое рабство?

Что делать? Я вздохнула. Нужно было принимать решение, а я не привыкла. Всегда все решали за меня отец и братья.

Единственное мое спонтанное решение о побеге из родного дома могло мне вылиться боком. Уже выливалось.

Нужно срочно занять себя делом, иначе голова начала