Истинная (не) для президента (СИ) - Альшанская Снежана

Он должен быть в полиции. Или в месте, совсем не похожее на это! Но точно не здесь.

Оказавшись у нужной двери, я остановилась, перевела дыхание, прислушалась. Ни звука, только громкий мат ссорящихся внизу. Стояла и пялилась в старую дверь, рядом с которой на стене красовалась надпись чем-то черным «Петька-лох».

Да нет тут его. Нет и быть не может.

Но все-таки что-то изнутри дернуло меня позвонить в дверь и стать подальше, чтобы если что – можно было сбежать вниз. Послышались шаги, дверь открылась, из-за неё показался Виктор Голубоглазов.

Совсем не похожий на человека, улыбавшегося с развешанных по городу плакатов. Лицо опущенное, покрытое щетиной. Волосы растрепаны. Одет он был в широкий темный свитер и джинсы.

- Заходи, - коротко сказал он.

Я вошла.

Квартира выглядела стерильной и необжитой. Вроде все на своих местах, но будто бы к этому давно никто не прикасался. Одежды на вешалках нет, выглядывающий из кухни холодильник приоткрыт, пустая ваза на столике.

- Почему ты здесь? – спросила я.

- Договорился о свидании с тобой. Немного денег, и они согласились. Но ненадолго. У нас, - он взглянул на наручные часы, - три часа.

- Извини, - прошептала я.

Он не ответил. Смотрел в сторону, будто не хотел встречаться со мной взглядом.

- Как я могу тебя помочь? В чем тебя обвиняют?

- Не важно, - сказал он. – Это уже не твои проблемы. Я скажу, чтобы тебе перечислили те деньги, что я обещал. Съезди куда-то, хотя бы до выборов. Посмотри мир.

- Мне что-то угрожает?

- Я договорился с Вольским, он тебя не тронет, если я сниму кандидатуру, а меня никто не очернит и отпустят после его инаугурации. Но что у него в башке я не знаю. Да и вряд ли тебе понравится лишнее внимание журналистов.

- Что? – удивилась я. – Ты снимешь…

- Сниму, - коротко ответил он. – Я так решил. Я позвал тебя по другой причине.

- И по какой же?

- Вдруг он передумает. Через год выборы в парламент, там он тоже меня видеть не хочет. Мало ли что может стрельнуть ему в башку. Я хочу ребенка. И хочу, чтобы ты стала его матерью.

***

- Я…

- Что? Не готова к этому? Не хочешь? – Голубоглазов смотрел мне в глаза.

- Не знаю.

Даже не думала никогда над тем, чтобы стать матерью. Может, когда-то, когда встречу того самого, единственного, когда мы привыкнем друг к другу, поймем, что вместе нам хорошо.

Но не вот так! Это не решение одной минуты!

- Этот Вольский, он предлагал мне какие-то документы, чтобы забрать у тебя все…

- А ты?

- Выбросила в мусорную урну.

- Вольский – тот еще хитрый лис. Но взглянуть бы на эти документы. Может, там есть что-то, благодаря чему можно прижать его самого. Но давай не будем об этом.

Его язык проник в мой рот, от чего мне мгновенно перехотелось сопротивляться. Осталось лишь одно желание – чтобы это не был наш последний раз.

Оборотень подхватил меня на руки, занес в чистенькую, все такую же стерильную комнату. На застеленной кровати уже давненько никто не спал, и уж тем более не занимался тем, чем собрались заняться мы.

Голубоглазов аккуратно положил меня на кровать, снял свой свитер, отбросил его в сторону, демонстрируя идеально сложенный пресс. Он будто дразнил меня им, хотел, чтобы я сама бросилась к нему. У него получалось.

Я привстала, схватилась за его горячее тело, провела языком по твердому, как камень, животу. Опустилась ниже, а он расстегнул брюки, будто приглашал меня.

Большой, эрегированный член выпрыгнул из его трусов, будто только и ждал, когда его выпустят на свободу. Но оборотень не спешил им пользоваться. Сперва стянул с меня свитер, легким движением расстегнул лифчик. Было видно, что ему это делать не впервой. Затем опустился к моей груди, взял в рот твердый, возбужденный сосок, мягко коснулся его языком, потом слегка прикусил.

В этот момент он будто бы зажег внутри меня дикое, давно дремавшее пламя. Я поняла, что что бы он не захотел от меня – это будет сделано. Мне хотелось сделать все, что хочет он.

Его язык переходил с одной груди на вторую, а я тем временем вылизывала его шею. От запаха чистой, слегка загорелой кожи кружилась голова. Появлялось ощущение, что невидимые нити связывают меня с ним, превращая в единый организм.

Посильнее обхватываю Голубоглазова ногами. Смотрю в его глаза, вижу там грусть. Будто он смирился со всем происходящим.

- Скажи честно, зачем ты все бросаешь? – не покидало чувство, что он может все изменить единым махом. Но не хочет.

- Боюсь за тебя, - ответил он, проводя рукой по моим волосам.

Почему-то я знала, что он скажет именно это. Его слова были будто чужими. Он не привык сдаваться. Он мог бы пойти на что угодно, хоть на смерть, если уж решил чего-то добиться. Но не сейчас…

- Давай не будем об этом, - сказал он. – Не сейчас.

А потом вошел в меня. Я визгнула сперва от неожиданности, а потом от внезапно хлынувшего в меня удовольствия. Я откинулась назад, впилась пальцами в простыню, увидела, как усмехается Голубоглазов. И мир закружился.

Казалось, что внутри меня бушует ураган неведомой магической энергии. Проникает повсюду, в каждую клеточку, от сердца и до кончиков волос, а затем собирается внизу живота, вызывая приятное нытье. Мои стоны становились все сильнее и сильнее. Оборотень подвинул меня чуть вверх, устроился между моими ногами, и теперь я могла еще и любоваться им.

Он хрипел, рычал, эти звуки казались мне музыкой.

Затем он перевернул меня, обхватил сзади.

- Шире, - крикнул Голубоглазов, раздвигая мои ноги.

Такая поза со стороны казалась мне неудобной, но оказаться в ней – совсем другое дело. Я ухватилась пальцами в подушку, громко стонала и чувствовала каждое его движение. Руки оборотня массировали мои бедра, а член словно бы с каждым разом входил в меня все глубже и приносил все больше и больше эйфории.

Стало невыносимо жарко. Чувствовала, как на лбу появляются капельки пота, каким горячим становится тело оборотня. Но со временем стала привыкать, и жара превратилась в распространяющееся по телу приятное тепло.

Не успела заметить, как поза снова поменялась. Это будто произошло само собой. Теперь мы стояли друг перед другом на коленях, целовались, и одновременно с этим его член продолжал доставлять мне немыслимое удовольствие..

Над головой громко тикали часы, и я боялась хоть краешком глаза взглянуть на них. Боялась, что придет время, и как в сказке, волшебство развеется, и карета превратится в тыкву.

Предпочла не думать об этом. Жить только здесь и сейчас.

Оборотень обхватил меня руками, принялся облизывать. А я почувствовала, как бушующий ураган внизу моего живота стремительно рвется на свободу. Каждая молекула была застыла в предвкушении, и с нетерпением ждала пика удовольствия.

Я закричала. Все достигло апогея и внутри меня будто что-то взорвалось, разнося по телу искорки тепла.

Оборотень тоже не сдерживался. Зарычал так, что показалось, будто он вот-вот обернется. Но что-то звериное лишь на мгновенье промелькнуло во взгляде, а затем он широко усмехнулся.

- У нас получилось, - сказал он.

- Ты не знаешь, - все еще чувствуя плывущие по телу искорки блаженства, ответила я.

- Знаю. Мы всегда знаем. Особенно с истинной парой.

- Значит, поверил в эту ерунду? – я засмеялась.

- Возможно.

- Слушай, ты ведь давно к этому шел. Выборы, президентское кресло, все остальное.

Голубоглазов лег рядом, кивнул.

- Не сдавайся так просто.

- Можешь считать это моей жертвой. Если бы я просто извинился за то, что было тогда в моем кабинете, ты бы не поверила. Нужно чем-то подкреплять свои извинения. Прости. Хочу, чтобы ты была в безопасности.

Я кивнула.

- Но так нельзя. Должен быть способ победить.

- Всегда есть способы победить, - вздохнул оборотень. – Важно еще и какую цену придется заплатить.

Виктор Голубоглазов