Бассейн с нежитью - Ким Харрисон

— Ты шутишь, — сказал он, когда я уселась и сунула туфли так, чтобы уложить их под дешевые пластиковые сидения.

— Говорят, что можно многое сказать о человеке по шару, который он использует.

Его глаза встретились с моими, и меня накрыла волна эмоций. Ладно, все это не должно быть абсолютно платоническим. Не должно, если мы оба будем знать, что это единственное свидание, которое мы можем себе позволить.

— Так говорят? — спросил он, наклонив голову и посмотрев на меня из-под челки, и я кивнула, подумав, Зачем я это сказала? Туфли все еще были теплыми, и я затаила дыхания, наклоняясь, чтобы их одеть. Трент медленно встал, его движения были в такт романтической музыке, ох, как же он потрясно выглядел. Я завязала шнурки и приготовилась к игре, когда он подошел к стойке и снял простой черный шар без надписей. — Этот выглядит неплохо.

Неплохо. Ну да. Что мне действительно нравилось, так это его ягодицы, напрягающиеся, когда он держал тяжелый шар. Медленно, я отрицательно покачала головой, и он положил его обратно.

— А этот? — спросил он, подхватывая ярко-синий шар, и я снова покачала головой, показав на нижнюю полку. Трент сердито посмотрел, — Он же розовый, — категорично возразил он.

Забавляясь над ним, я просияла.

— Выбор твой, но я уверена, что на этом еще осталась парочка заклинаний.

Раздраженно, он поднял розовый кошмар, и его выражение лица изменилось, когда он подключился к линии и почувствовал, как через него протекает сила. Не сказав ни слова, он вернулся на исходную и поставил свой шар рядом с моим.

— Я еще пожалею об этом, верно?

Я наклонилась вперед, сердце бешено колотилось.

— Если ты — везунчик. Первый удар твой. — Чувствуя себя игривой, я встала, почти касаясь его коленей, когда придвинула стул за игровой стол. Исходящий от него аромат мужчины ударил меня, смешиваясь с запахом местной еды и возгласами счастливых людей. Мое сердце громыхало, и я сосредоточилась на листке с результатами игры, и если бы кто-нибудь взглянул на табло, то обнаружил бы, что вместо наших имен я аккуратно вывела Бонни и Клайд.

Что же я делаю? спросила я себя, но Трент уже поднял розовый шар, криво мне ухмыльнувшись перед, тем как осторожно ступил на дорожку, прицелился и сделал маленький шажок в сторону и, видимо, в противовес немного изогнулся.

Я выдохнула, наблюдая за тем, как он сосредоточился, изучая траекторию для удара. И вот он сделал изящное движение, и шар издал еле заметный звук, коснувшись лакированной поверхности. Трент сделал шаг назад, и шар покатился рядом с желобом, затем выровнялся по дуге, и мы разом наклонили головы, как только он устремился к кеглям и идеально поразил цель.

— Уауууу! — завизжала я, как и любой, кто увидел бы, как шар, летящий в желоб, не скатился в него, а поменяв направление, поразил цель, и Трент улыбнулся. Мое сердце затрепетало, и я повернулась, нацарапав девятку в первой строчке. — Хороший старт, — сказала я, пока он ждал возвращения своего шара.

— Спасибо. — Его пальцы были над сушилкой. — Но клянусь, если ты похимичила с ним как с моими мячиками для гольфа, я вымочу твою картошку фри в пиве.

Я вскинула голову, и его улыбка стала шире, когда он смеялся надо мной.

— Оставь мою игру в покое, — сказал он, и кончики его ушей покраснели.

— Обещаю, ты еще пожалеешь об этом заявлении, — сказала я, и он усмехаясь, взял свой розовый шар для второго удара. Вот, черт, это было глупо, но я не могла оторвать от него взгляд. Мои пальцы тряслись, когда я записала счет и вышла для своего первого удара. Я наслаждалась флиртом, и если честно это было почти облегчением после стольких месяцев недосказанностей и двусмысленных комментариев.

И после всего, вот оно, единственное свидание. Одна ночь свободы для нас, чтобы сравнить и понять, что наши встречи за последние три месяца свиданиями не были.

Только одна ночь. Я могу продержаться одну ночь.

Переводчики: sunshima, MaNdRoGoRa, yellowback, maryiv1205, algaliarept

Глава 5

Он ест картошку фри с горчицей?

Я наблюдала, как Трент трясет бутылку с желтым соусом, подтянув к себе корзинку, когда мы сидели в баре, заканчивая наш ужин. Бургеры были божественны, а беседа — занимательной, хотя мы и говорили ни о чем.

Счастливая, я сделала последнюю запись в листок с результатами, выпустила карандашик, и он покатился.

— Ладно, ладно, последний удар я отдам тебе, но только потому, что я — милашка.

— Темнишь, милашка. — Трент указал на меня палочкой картошки фри. — Я честно заработал эти очки. Я могу пользоваться магией в боулинге. — Он положил картошку в рот и пожал плечами. — То, что ты не знаешь этих чар, не делает их незаконными.

— Ну нет, но это же жульничество.

— Жульничество? — он улыбался такой не похожей на него улыбкой, но она отражало все, что мне в нем нравилось. Я прекрасно провела время и смотрела на часы с первыми намеками на сожаление. Это оказалось неожиданностью, чувство беззаботности и свободы на какое-то время от того, кем я была, кем был он, и от того, чего от нас ожидали окружающие. Я не хотела, чтобы это заканчивалось. — Где ты учился играть в боулинг?

Трент копошился пальцами в тарелке, тщательно выискивая следующий кусочек картошки.

— В университете. Но там нельзя использовать линию на Западном берегу. Это не преступление, но слишком непредсказуемо. А что насчет тебя?

Я довольно улыбнулась, когда музыка выключилась. Заведение закрывалось, и я чувствовала себя прекрасно.

— Мой брат состоял в команде юных боулеров. Когда мама работала в выходные, он должен был за мной присматривать. И если я обещала оставить его и его друзей в покое, он выкупал для меня крайнюю дорожку, где я могла заниматься чем угодно.

Взгляд Трента скользнул мне за спину на оставшихся людей, заканчивающих свою игру. Оставшийся персонал, потихоньку убирал по углам, но они не закроются еще почти час.

— Звучит одиноко, — сказал он, опуская кусок картошки.

— Не особенно. — Но так и было. Он смотрел на мой рот, и я задавалась вопросом, хочет ли он меня поцеловать.

Я опустила голову, и он отодвинулся на своем барном стуле, это движение подтвердило разочарование.

— Это был лучший гамбургер, за который я когда-либо платил, — сказал он, чтобы заполнить тишину. — Теперь мне придется останавливаться здесь каждый раз, когда я буду поблизости.

— Когда ты бывал поблизости? — Сейчас я могла на него смотреть, когда он отвел взгляд.

— Никогда, — он переключил свое внимание на телевизор. — Но ради этого, приеду. Мммм. Картошка фри тоже вкусная.

— Тебе надо было попробовать с кетчупом, — не знаю почему, но я толкнула к нему свою корзинку. Там еще осталось несколько кусочков и большая порция кетчупа.

— Я пробовал, — проболтался он, очаровательно широко распахивая глаза. — То есть, я ем, только не на публике.

Я посмотрела на его заостренные уши, и он густо покраснел.

— Правда, — сказал он, опуская кусочек картошки в мой кетчуп, не встречаясь со мной взглядом, пока жевал.

Он ел мой кетчуп, подумала я, и в этот момент кое-что поняла.

— Нет худа без добра, да? — сказала я, подняв мою бутылку с шипучкой, и мы чокнулись. — Эй, я сожалею о сегодняшнем проигрыше на поле для гольфа. Я должна была лучше справиться с ситуацией. Задираться у меня получается лучше всего.

Поглощенный своей картошкой, он покачал головой.

— Не переживай об этом. Удивительно, что он не принял мои извинения. В следующий раз буду лучше стараться. Я всегда добиваюсь желаемого.

Я глотнула своей газировки и поставила стакан на стол.

— Удачи тебе с запоминанием. Я вот всегда забываю, — я не была голодна, но идея поедания кетчупа из одной с ним миски мне понравилась, и я взяла еще один ломтик картошки фри. — Хотя оно стоило того, тебе не кажется? Ну, признайся?

— Боже мой, да. Но я не должен был делать ничего ужасного, поскольку Люси возвращается домой.

Его голос смягчился, и в нем легко читалась его любовь к детям. Я знала, что он любит Рей всем сердцем, не смотря на то, что в ней не было ни капли его крови. Рей — дочка Квена и Керри. Трент только подправил ее поврежденное ДНК, но девочек растили как сестер, особенно после смерти Керри.

— Итак, они возвращаются завтра вечером, — обронила я, чтобы еще раз увидеть этот нежный взгляд.

Трент кивнул, удерживая двумя пальцами в дюйме над барной стойкой свой бокал, из которого он потягивал пиво в течение последнего часа. На дорожке слева еще оставалась пара игроков, повар выскабливал гриль, а парень из раздевалки очищал каждую пару обуви, готовясь к ночной смене. Мне понравился такой Трент: расслабленный и думающий о своих детях, и я подавила мимолетное видение. Нет, я не могу представить его в моей церкви, живущим среди пикси, просыпающимся в моей постели. Стоп, Рейчел.