Угонщики - Терри Пратчетт

И аббат улыбался, кивал и слушал, слушал… пока не заснул, а черный ящичек все говорил и говорил…

Глава 7

XXI. Но Арнольд Лимитед (осн. 1905) сказал: Вот Заповедь, что даю я вам.

XXII. Если не видите вы того, что вам требуемо, спросите, да не пожалеете о том.

— Ей нельзя идти с нами, — отрезал Гердер.

— Почему? — не понял Масклин.

— Слишком опасно.

— Ну и что? — Масклин перевел удивленный взгляд на Гримму.

У той на лице было ясно написано, что она так просто не отступится.

— Отправляясь в опасное место, не следует брать с собой девушек, — наставительно произнес Гердер.

И вновь Масклина охватило странное чувство, не раз возникавшее у него с момента приезда в Магазин. Окружающие что-то беспрерывно говорили, рты их открывались и закрывались, и каждое слово само по себе было абсолютно понятно, но все вместе они теряли всякий смысл. Самое лучшее, что Масклин мог сделать, — это не обращать на их слова никакого внимания.

«Там, в Снаружном мире, — подумал он, — если бы нам вздумалось не пускать женщин в опасные места, они бы шагу не могли ступить из норы».

— Короче говоря, я иду с вами, — объявила Гримма. — Да и какие там могут быть опасности! Этот, как его, Уценка? Или…

— Или сам Арнольд Лимитед (осн. 1905), — нервно перебил ее Гердер.

— Ладно, как бы то ни было, я отправляюсь в путь. Здесь я никому не нужна, и я уже устала слоняться без дела, — заявила Гримма. — Да и что может случиться в дороге? Разве что я ненароком прочитаю пару слов и у меня мозг вскипит и голова лопнет, — съехидничала она.

— Но я же не… — слабо защищался Гердер.

— Да? Я ведь договорилась со священниками, что они больше не будут сами стирать свои одежки и штопать носки. А взамен я упросила их…

— Хорошо, хорошо, — пробормотал Гердер, сдаваясь. — Но ты не должна отставать от нас или забегать вперед, ладно? — И он бросил на Масклина взгляд, полный отчаяния. — Скажи ей, чтобы она не забегала вперед!

— Я-то? — усмехнулся Масклин. — Да она в жизни меня не слушала!

Путешествие оказалось куда прозаичнее, чем ожидал Масклин. Старый аббат рассказывал о движущихся лестницах, пожарах, притаившихся в ведрах, длинных пустых коридорах, где негде спрятаться от опасности.

Однако с тех пор как Доркас заставил лифты служить номам, все стало гораздо проще. До Детской Одежды и Игрушек путники добрались без всяких приключений. Одежанцы оказались славным, гостеприимным народом. Эти простые, мужественные номы, привыкшие жить в суровых условиях верхнего этажа, как дети радовались появлению странников, принесших им новости из далекого Нижнего мира.

— Они даже никогда не спускаются в зал с едой, — рассказывал Гердер. — Все, что им нужно для жизни, они добывают в Комнате Отдыха Персонала. В основном они питаются чаем и печеньем. И еще йогуртом.

— Чудные какие! — воскликнула Гримма.

— Они очень привязчивы, — рассказывал Гердер. — Очень сообразительны. Очень спокойны. И немного… э-э… мистичные, знаете ли. Наверное, все это из-за йогурта и чая.

— Я так и не понял, что аббат рассказывал про пожары, притаившиеся в ведрах, — задумчиво произнес Масклин.

— Э-э… — начал Гердер. — Иногда нам кажется… э-э… как бы это сказать… что аббат, быть может… ведь он очень стар, и память… э-э…

— Можешь дальше не объяснять, — перебила Гримма. — С папашей Торритом это тоже бывает.

— Просто его разум несколько притупился с годами, — пожал плечами Гердер.

Масклин ничего не сказал на это. Но про себя подумал, что если сейчас разум аббата притупился, то раньше, должно быть, мог резать даже ветер.

Одежанцы дали путешественникам проводника, чтобы он провел их через пустынные области в перекрытиях. Там совсем не было никакого жилья и царило полнейшее запустение, ибо большинство номов стремились селиться поближе к лифтам, а еще лучше — на нижних этажах, где жизнь гораздо приятней.

Пустошь чем-то напомнила Масклину мир Снаружи. Легкий ветерок, проносясь над ее поверхностью, сдувал пыль в сероватые холмики, похожие на барханы, скупой свет, просачивающийся через редкие щели в полу, не мог разогнать все тени, и в иных местах приходилось идти при свете факелов, сделанных из спичек. Проводник оказался худым малорослым номом с застенчивой детской улыбкой. За всю дорогу он не проронил ни слова, сколько Гримма ни пыталась его разговорить.

— Куда мы все-таки направляемся? — спросил Масклин, оглядываясь на тоненькую цепочку следов за спиной.

— К движущимся лестницам, — ответил Гердер.

— Что? К движущимся лестницам? Ты хочешь сказать, что они переходят с места на место, странствуя по всему Магазину?!

Гердер лишь покровительственно усмехнулся.

— Для тебя все это, конечно, в новинку. Со временем ты поймешь сам, что к чему, а пока выбрось это из головы.

— Так движутся они или нет? — настаивала Гримма.

— Увидите. Учтите, нам нужна только одна из них. Правда, тут есть доля риска… Важно удержаться на ногах. В общем, это не то что с лифтом…

Проводник остановился, махнул рукой куда-то вперед, поклонился и заспешил прочь.

Через узкую щель в старой половице Гердер вывел их наверх, в ярко освещенную пустоту коридора, и там… там они увидели… движущуюся лестницу.

Как загипнотизированный, смотрел Масклин на ступеньки, вырастающие из пола и с каким-то ужасным скрежетом ползущие вверх.

— Ничего себе… — только и мог сказать он. Конечно, не самое мудрое изречение, но ничего другого в голову не приходило.

— Одежанцы не рискуют сюда заходить. Они верят, что это проклятое место, где живут демоны.

— Я их хорошо понимаю, — пробормотала Гримма, зябко передернувшись.

— О, это все глупые предрассудки, — махнул рукой Гердер. Лицо его стало при этом белее мела, а голос предательски дрогнул. — Нам абсолютно нечего бояться, — выдавил он.

Масклин пристально посмотрел на монаха.

— Ты когда-нибудь бывал здесь раньше? — спросил он.

— О да, миллион раз. Часто, — отозвался Гердер, нервно комкая в кулаке край своей рясы.

— И что же мы теперь должны делать?

Гердер пытался говорить спокойно, но голос ему не повиновался, монах все больше и больше сбивался на судорожную скороговорку:

— Вы знаете, одежанцы говорят, что Арнольд Лимитед (осн. 1905) ждет нас там, наверху, и когда номы умирают…

Гримма задумчиво посмотрела на поднимающиеся из земли и уносящиеся вверх ступени и снова передернулась. А потом вдруг сорвалась с места и побежала.

— Что ты делаешь? — закричал Масклин.

— Проверяю эти россказни! — крикнула она на бегу. — Иначе мы весь день здесь проторчим!

Масклин кинулся за ней вдогонку. Гердер нервно сглотнул, обернулся зачем-то через плечо и припустил следом.

На глазах у Масклина Гримма подбежала к краю медленно растущей над полом ступени — и пол под ней пошел вверх, превращаясь в новую ступеньку, и она стала подниматься вместе с ним все выше и выше, балансируя, чтобы не потерять равновесие. Пол под ногами Масклина дрогнул, и мгновение спустя оказалось, что Масклин едет вслед за Гриммой, только ступенькой ниже.

— Прыгай! Ну же! Прыгай вниз! — заорал он. — Нельзя доверять полу, который уходит из-под ног.

Он увидел бледное лицо Гриммы над краем ступеньки.

— А что толку прыгать? — спросила она.

— Тогда мы сможем отойти в сторонку и спокойно все обсудить!

Она рассмеялась.

— Отойти? И как, интересно? Ты смотрел вниз?

Масклин оглянулся.

Он уже уехал на несколько ступенек. Внизу была видна маленькая фигурка Гердера. Лицо как капля… Вот монах собрал всю свою храбрость и тоже прыгнул на ступеньку…

Наверху не оказалось никакого Арнольда Лимитеда (осн. 1905), ждущего номов. Там был лишь длинный коридор с множеством дверей, и на них виднелись какие-то таблички.

И еще Гримма. Она-то как раз ждала. Шатаясь, Масклин соскочил со ступеньки, которая тут же непостижимым образом исчезла в полу, и устремился к Гримме, на ходу грозя ей пальцем.

— Никогда, никогда больше не смей такого делать! — закричал он.

— Если бы не я, мы бы до сих пор стояли внизу! — огрызнулась Гримма. — Ты же видел: Гердер едва не помешался от страха!

— Да, но… Но кто мог знать, что ждет тебя наверху?! Здесь же могли таиться сотни опасностей!

— И каких же, интересно? — высокомерно спросила Гримма.

— Здесь, здесь… — Масклин заколебался. — Ладно, дело не в этом, сейчас не время…

И в эту секунду ступенька, на которой ехал Гердер, доставила монаха прямо к их ногам. Оставалось только подхватить его и поставить на пол.

— Ну вот, — просияла Гримма. — Мы снова вместе, так что все распрекрасно!