Девять смертных грехов - Антон Дмитриевич Емельянов

после победы нельзя пускать кровь другим, иначе они развернутся и примут бой. Но если подавить тварей волей, то они сбегут, а ты, собрав братьев по мечу, вернешься и довершишь доброе дело.

Я ждал стаю, я готовился вычислить вожака, но из темноты неожиданно выступила всего одна туша. Огромная, она занимала почти весь туннель. Восьмилапая, с огромными жвалами на морде — я невольно вздрогнул, осознав, что столкнулся с гигантской паучихой. Мать рода, которую обычные пауки-трудяги могли откармливать сотни лет. Она пока не видела меня, можно было вжаться в стену, а потом сбежать… Но тут я понял, что у той жертвы, чью ленту я видел у входа, на самом деле есть шанс. Пауки в отличие от обычных тварей редко убивают сразу — так что бежать никак нельзя.

Паучиха была совсем рядом — я уже выбрал траекторию, чтобы выскочить и пронзить ей голову мечом, когда неожиданно услышал странные звуки. Она говорила! Тварь скверны и говорила!

— Звуки… Шуршащие камни сказали, что пришел чужой.

— Кто мог залезть в такую чащобу? Неужели глупые людишки решили спасти нашу еду? — паучиха говорила сама с собой.

— А вдруг они узнали про наше сердце? Узнали и решили украсть?

Сердце? От последних слов мое собственное сердце забилось быстрее, чем раньше, а потом огромная паучья лапа врезалась в землю рядом со мной. Вблизи было прекрасно видно растущие вместо хитина кости. Так ведь не должно быть?.. В памяти невольно всплыли волки-нежить. В них тоже оставался только скелет — неужели и эта тварь из нового поколения?

На лице невольно появилась улыбка. Для любого обычного идальго это были ли бы не очень хорошие новости — раз нежить, значит, чистота ее не остановит. Но мне-то на это плевать! Главное, что вражеская скверна на сможет парализовать меня!

— Запах! Запах человека появился, свежий и новый. А еще какая-то приятная приправа, свежая словно вчерашняя гниль.

— Если человек здесь, значит, он спрятался и хочет напасть. Надо быть осторожнее, пока сердце не отдало нам свои силы, нужно беречь себя.

— Беречь от человека? Что он нам сделает?

Именно этот момент я выбрал, чтобы выскочить из укрытия и ударить мечом прямо туда, где должна быть голова твари. Вот только сталь вдруг столкнулась чужим клинком. Лишь сейчас я разглядел, что над паучьей тушей торчало человеческое тело. Нарост из костей, обглоданный и высушенный, но это не помешало ему выхватить костяной меч и остановить мой удар. А потом меня чуть не схватили жвала, все так же торчащие на стыке двух тел.

Пришлось уходить в сторону и тут же прыгать вперед, чтобы не попасть под лапы. Эта тварь была смертельно опасна на любой дистанции. И я увидел еще не все ее возможности. Стоило мне замереть, блокируя новый удар сверху, как жвала разошлись в стороны, и в меня ударила тугая струя клейкой паутины. Чистота в броне смогла разрушить ее суть, и длинные белые волокна просто сползли вниз, вот только на это ушел весь заряд доспеха. Еще одна такая атака, и меня просто обездвижит.

Съесть пилюлю скверны?

Я просто не успевал опустить меч и добраться до нее. Удары человеческой половины паучихи обрушивались на меня одновременно с лапами. Новый поток паутины, среагировав на разошедшиеся жвала, я пропустил над собой. Не удержался, упал, но паучиха почему-то упустила драгоценные мгновения и не добила меня.

— Куда он делся? — она отпрыгнула метров на пять назад.

— Человек с острым, горячим клыком. Мы сожрем его и сделаем из его костей хорошего слугу.

— Сначала надо его найти… Вот он!

Стоило мне пошевелиться, как паучиха снова прыгнула на меня. Я катнулся ей под брюхо и снова замер без движения. Твари пришлось опять отступить, но, надо отдать ей должное, она не рисковала, атаковала только наверняка. Предсказуемо, и это можно было использовать. В следующий раз я упал головой в сторону твари. Если бы она продолжила бить, то мне просто нечем было бы прикрыть ноги, но паучиха снова отпрыгнула. А когда вернулась, я выставил меч, вонзая его прямо ей в брюхо. Получился разрез, за который я ухватился рукой, взлетев вместе с тварью. Размахнулся и, вытянувшись, всадил клинок теперь уже прямо в голову.

— Больно! Очень больно! Какая ядовитая железка! — паучиха орала, но и не думала умирать.

— Очень опасный меч, но хорошо, что он спит. Мы сами его разбудим, когда станем сильнее!

Во все стороны от паучихи ударила скверна, и мне пришлось отцепиться, падая на пол пещеры с двухметровой высоты. Еще один удар для моего позвоночника. Как будто мне проблем мало — например, как победить огромную неуязвимую паучиху, у которой даже раны в черепе затягиваются.

А тварь продолжала выпускать скверну. Сначала та заполнила пространство вокруг паучихи, потом черное облако начало расползаться во все стороны. Теперь, даже если бы я захотел убежать, у меня бы ничего не получилось. Пришло время крайних мер — рука скользнула в карман, потом в серебряный кошелек и сжала пилюлю Братства. Облако накрыло меня с головой, лишая возможности двигаться, а паучиха начала медленно приближаться, довольно сверкая красными бусинками десятков глаз.

Правая рука, сжимающая меч, еще шевелилась — я мог съесть пилюлю, но…

— Я хочу, чтобы ты мне помог! — вместо скверны я попросил о помощи меч. Наверно, это влияние говорящей самой с собой паучихи.

Тишина. Только человеческий рот на морде твари раскрылся и растянулся в стороны на полметра, превращаясь в огромную зубастую пасть.

— Прошу. Хотя бы один раз дай мне силы!

Нет ответа.

— Разве не с этим ты сражался всю жизнь?!! — мой крик наполнил пещеру, а вместе с ним по телу прокатилась огненная волна, сжигая охвативший меня паралич.

Я разом вернул себе способность двигаться и в тот же миг засунул в маячащую передо мной пасть правую руку. Меч один раз уже не смог убить эту тварь, и я не собирался повторять ошибку.

— Что он сделал с нами? — паучиха растерянно отступила на шаг. — Он что-то засунул нам в пасть.

— Старая сила, она недовольна, что мы променяли ее на сердце. Осторожно!

Я раскрыл ладонь, на которой больше не было пилюли скверны, и в тот же миг внутри паучихи что-то взорвалось. Огромная туша разбухла, наружу показались кости. Ненадолго, тело сразу же начало восстанавливаться, но я уже был рядом. Эта тварь столько болтала про сердце, что было совсем не сложно догадаться, где именно у нее слабое место.

Еще горячий меч вспорол паучихе грудину, я надавил на ее правую половину рукоятью, расширяя проход, и внутри действительно показался черный пульсирующий комок. Для огромной паучихи даже маленький, он был с мой кулак размером. Кулак? Я, недолго думая, засунул руку внутрь и вырвал сердце из паучихи до того, как она пришла в себя.

— Вор! Он украл его! Убей! Убей, пока он не сбежал! — истошные крики наполнили пещеру, но я не собирался сбегать.

На мгновение замерев, чтобы выпасть из поля зрения паучихи, я выждал момент и снова пронзил ей голову. И на этот раз способ Братства сработал как надо. Тварь замерла, а потом разом рухнула на поджатые лапы. Я пару мгновений стоял, чтобы убедиться, что все кончено, а потом повалился рядом. В правой руке лежал еще теплый меч, в левой пульсировало вырванное сердце. Я присмотрелся… Очень странное сердце, оно совсем не походило на те, что мы доставали из волков. Никаких белых прожилок, а еще на нем можно было заметить странные темно-синие осколки. Я коснулся одного пальцем — это был металл. И в тот же момент все встало на места.

В паучихе было не простое сердце. Эта хитрая тварь каким-то образом первой оказалась на месте падения небесного камня и украла прилетевшее с ним сердце. Сердце новой силы, вроде тех, что когда-то подарили чистоту и власть грандам великих родов и даже самому королю… А потом я победил паучиху и забрал сердце себе. Я смотрел на пульсирующий комок и пытался понять, что же делать дальше.

— Просто съешь меня, — в голове раздался пугающий шепот, и я невольно разжал пальцы, выпуская сердце из рук.

Глава 5

Дом

Сижу, туплю, трясусь на коне.