Лесной фронт. Благими намерениями... - Алексей Замковой

  - Ну шо, мужики, - староста сел во главе стола и потянулся к бутыли. Оружия при нем видно не было. Видимо, оставил карабин в прихожей. - Пока остальные придут, выпьемо по маленькой за знакомство.

  - А чего не выпить? - отказываться было бы подозрительно, но напиваться тоже нельзя... Придется активно закусывать. Я обеспокоено посмотрел на остальных - выдержат ли? Особенно Славко и Казик. Дети ведь еще - много ли им надо!

  - Ты только этим двум не наливай много. - я кивнул на пацанов, которые при моих словах обиженно засопели. - А то малые они еще. Пару дней назад уже отличились - со стакана самогона мне всю хату разгромили. Еле унял стервецов.

  Староста покосился на 'стервецов' и налил им в стаканы лишь на палец. Сразу видно, что хозяйственный мужик - свою хату ему жалко. Так что повод я удачно придумал. Остальным же он налил больше чем полстакана. Я лишь крякнул, осознав масштабы предстоящей попойки. Нет, не подумайте, что я пить не умею. К алкоголю отношусь вполне нормально - при случае могу выпить 'как все'. И с ног от водки никогда не валился. А если вспомнить студенческие похождения... Впрочем, сейчас не до этого. Просто, с момента моего 'попадания', выпить как-то не пришлось. И рацион в последнее время оставлял желать лучшего. В общем, вы понимаете причину моего беспокойства - предстояло выпить полстакана самогона на практически пустой желудок. И ведь это только начало! Пока хозяин наливал, я отрезал себе приличный кусок сала и сделал здоровенный бутерброд.

  - Извиняй, Семен, - сказал я в ответ на удивленный взгляд старосты, - но с самого утра не жрал почти. А тут у тебя такой стол, что живот аж воет.

  Хозяин понимающе усмехнулся и продолжил разливать самогон. А я принялся за свой бутерброд, стараясь поменьше откусывать хлеба, но стаскивать с него побольше сала - знаю по личному опыту, что жир уменьшает действие алкоголя. Лучше бы, конечно, активированного угля, но у того свой секрет - опьянения поначалу не чувствуешь, но, как только уголь раствориться, будто все выпитое разом бьет в голову. Как-то, в студенческой юности, выпил таким образом почти бутылку водки без закуски. Сначала вроде бы все нормально, но вот через час-полтора... Ладно, хватит об этом.

  - Ну, будем знакомы. - староста поднял свой стакан. Мы последовали его примеру, звонко чокнулись и опрокинули самогон. А ничего так! Чистый! Сивуха почти не чувствуется. Закусываем.

  Я захрустел огурцом, поглядывая на своих товарищей. Вроде бы никто под стол падать не собирается. Добил свой бутерброд и потянулся за колбасой. Остальные тоже не стеснялись - громко чавкали, нахваливая набитыми ртами хозяйку и самого старосту.

  - Как звать-то вас? - хозяин взял бутыль и начал наливать по второй.

  - Меня - Алексеем. - представился я и принялся указывать по очереди на своих товарищей. - Это Ян, Слава, Казимир...

  Здесь я замялся. Далее следовало представить Генриха и Алика, но не произносить же такие имена при поставленном немцами старосте! Генрих - еще ладно. Но Алик... Назови я это имя - прокол будет стопроцентный. Сразу поймет, что тот - еврей. Быстро сделав вид, что прожевываю еду, я продолжил.

  - Гена и Александр.

  - Откуда вы? Что-то я вас не припоминаю. - продолжил спрашивать староста, ставя бутыль на место и снова поднимая стакан. - Ну, давайте шоб всей этой сволочи большевистской поскорее немец кишки выпустил.

  Не моргнув глазом, я выпил самогон, исподтишка глянув на остальных. Хорошо, что здесь нет Антона - даже затрудняюсь сказать, как бы тот отреагировал на такой тост. Мне-то легче. Я вырос в других условиях, в которых политвоспитанию места не нашлось. Остальным, аполитичным сельским жителям, защищающим от врага не столько какую-либо политическую систему, сколько свою землю и свои жизни, тост тоже аппетита не испортил - скорее только придал злости. А вот, насквозь советский человек - Антон, мог бы сорваться.

  Староста крякнул, хлопнул опустошенным стаканом по столу и потянулся за огурцом. Мы последовали его примеру. Хрустя закуской, он вопросительно уставился на нас, ожидая ответа на свой вопрос. Я делал вид, что торопливо прожевываю закуску и 'вот сейчас' отвечу. На самом деле, в мозгу лихорадочно крутились мысли, выискивая подходящую легенду. Надо было заранее все продумать - мысленно я отвешивал себе крепкие подзатыльники. Но, слава Богу, отвечать прямо сейчас не пришлось. Я только открыл рот, что бы выдать очередную, шитую белыми нитками, импровизацию, как со двора снова раздался истошный лай и звон цепи.

  - Хлопцы пришли. - староста поднялся из-за стола и направился к двери. - Ешьте, мужики - я мигом.

  Как только староста скрылся в прихожей, я наклонился к сидящему рядом Алику, который, судя по всему, уже начал плыть. Я, честно говоря, тоже уже чувствовал, что следующая порция самогона будет лишней. Несмотря на обильную закуску, в голове уже начинало немного шуметь.

  - Когда вернется - пойдешь во двор. Скажи, что в сортир припекло. Найдешь во дворе наших и передашь, что бы один присмотрел за этим окном, а остальные пусть заходят.

  Алик кивнул. В это же время вернулся хозяин в сопровождении двоих новых гостей.

  - Это Тарас, - представил он низенького, но какого-то квадратного мужичка среднего возраста, который, кроме фигуры, мог похвастаться еще внушительным носом-картошкой и густыми, чуть ли не свисающими на глаза, бровями, - а то - Живка.

  Если Тарас больше походил на безбородого гнома, то Живко наоборот - длинный, худой и весь какой-то нескладный. Будто кукла из фанерных планок. И двигается как кукла - механически. Серое непримечательное ничем, кроме тонких усиков, лицо. Блеклые, бесцветные глаза... Второй полицай был полной противоположностью своему имени.

  - Хозяин, - сразу после того, как нам представили новоприбывших, Алик поднялся из-за стола и, заплетающимся языком, обратился к старосте. - Мне бы до ветру отлучиться. Где здесь у тебя сортир?

  - Как из хаты выйдешь, - староста махнул рукой в сторону двери, - по левую сторону обойди и увидишь сарай. За ним там сразу.

  Алик, покачивающейся походкой вышел, а я продолжил наблюдать за старостой и двумя полицаями. Гости, как я и просил, явились при полном параде - с оружием и нарукавными повязками. Вдобавок к этому, Живко мог похвастать еще и черной униформой, которую я видел впервые. Карабины полицаи поставили в тот же угол, где уже стояло наше оружие. Потом они подошли к столу и принялись озираться в поисках свободного места, которого, честно говоря, практически не было. Староста задумчиво смотрел на стол, видимо раздумывая как нас всех здесь разместить - стулья были все заняты, а на лавке еще мог поместиться только один человек, и то - если потесниться. Кстати, мы вот так пришли, сели за стол кто-где... И абсолютно не продумали, как лучше рассесться, что бы не мешать друг другу когда придет время действовать. Очередное упущение с моей стороны. Мысленно я отвесил себе новый подзатыльник. Учиться еще, и учиться! Ладно, будем надеться, что ничего фатального из этого не выйдет.

  Староста, похоже, пришел к выводу, что просто так мы все за столом никак не поместимся.

  - Зинка! - крикнул он. - Принеси еще два стула гостям!

  - Иду-иду! - послышался из-за стены квохчущий голос хозяйки.

  Дверь в комнату распахнулась и показался вначале стул, а потом и сама хозяйка. Поставив стул на место, она снова скрылась где-то в доме - видимо побежала за вторым стулом. И в этот момент я уловил тихий скрип входной двери. Начинается! Я бросил быстрый взгляд на Яна. Тот кивнул - мол, понял. В дверях показался Антон с пулеметом наперевес. Я вытащил под столом пистолет, стараясь сделать это незаметно. Не знаю, получилось у меня или нет, но хозяин был слишком занят - он наполнял стаканы, а все внимание полицаев было приковано к еде на столе. Одновременно с этим снова появилась хозяйка и, увидев вооруженного чужака, за которым уже входил в комнату Семен, выронила стул и истошно завизжала. Староста и полицаи оглянулись на крик. Я тут же вскочил, вскидывая пистолет и отпрыгнул подальше от стола - к буфету. Моему примеру последовали Ян и Генрих. Нет, они не прыгали и даже не вставали. Говоря 'последовали примеру', я имею ввиду, что они тоже взяли троицу, стоящую с обратной стороны стола, на прицел. Антон резко сместился влево от двери, открывая проход Семену и тот, целясь в старосту и полицаев из своего карабина, отрезал им подступы к стоящему в углу оружию. Все так же покачиваясь, в комнату вошел Алик. Он взял из угла карабин и замер, соображая, что делать дальше. В глазах хозяина появилась искорка понимания, а мгновением позже начали озираться в поисках выхода из ситуации и полицаи. Но выхода не было. С одной стороны стола на них смотрели три черных зрачка стволов двух наганов и моего 'парабеллума', а сзади хищно поводил стволом пулемета Антон и целился, вскинув к плечу карабин, оборванный Семен Зельц. Да еще Алик наконец-то что-то сообразил и тоже, подняв оружие, шагнул в сторону, уходя с линии огня. В этот момент, по законам жанра, должна бы повиснуть гробовая тишина... Но хозяйка дома видимо 'законов жанра' не знала - ее крики продолжали резать слух.