Немилосердная - Гейл Кэрриджер

милостиво приняла шаль. На улице было достаточно тепло и без всяких накидок, но формальности приходилось соблюдать. Потом Алексия взяла портфель и парасоль.

Возле ее локтя возник Биффи в кроваво-красном фраке, белом галстуке, подчеркивающем его приятные черты, и красном цилиндре на голове под стать всему этому. Пусть молодому человеку и пришлось от многого отказаться в новой для себя роли оборотня, но жертвовать своим портным он не собирался.

— Сегодня я буду сопровождать вас, миледи?

— Да, дорогой Биффи. Но откуда вы знаете?

Взгляд, которым одарил ее Биффи, до изумления напоминал те, что бросал на собеседников лорд Акелдама, когда ему задавали аналогичный вопрос.

Алексия понимающе кивнула и посмотрела на вампира:

— Поедем в одной карете, господин кормчий?

— Почему бы и нет? — лорд Акелдама всосал остатки чая, встал, отвесил утрированный поклон двум по-прежнему сидевшим за столом оборотням и предложил Алексии руку. Та приняла ее, и они с верным Биффи в кильватере покинули комнату.

Удаляясь, леди Маккон услышала, как ее муж говорит Лайаллу:

— Как по-твоему, долго нам придется тут жить?

— Полагаю, пока ваш ребенок не вырастет, — ответил ему бета.

— Зубы божьи, это же шестнадцать лет!

— Думаю, вы переживете это относительно благополучно, милорд.

— Рэндольф, мы оба знаем, что есть вещи, которые хуже смерти.

Алексия и лорд Акелдама с улыбкой переглянулись.

* * *

— Ты сказала ей? — спросила первая призрачная дама, изо всех сил натянув свою привязь и в результате то появляясь, то снова исчезая.

— Сказала, — вторая былая прыгала вверх-вниз в воздухе над улицей. Она была ближе к своему дому и потому выглядела более материальной. — Сказала все, что смогла вспомнить. Сказала положить этому конец. На этом всё?

Обе они были вменяемы, удивительно вменяемы для тех, кто так близко подошел к развоплощению. Словно жизнь в посмертии давала им единственный шанс все исправить.

— На этом всё, — подтвердила первая. Обе знали, что речь не об их совместном плане и не об их взаимоотношениях, а о неизбежном развоплощении. — Теперь я должна подождать.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

ГДЕ ВСТРЕЧАЮТСЯ ДУХИ НА ПРИВЯЗЯХ

Леди Маккон, маджаху, и лорду Акелдаме, кормчему, дозволялось входить в Букингемский дворец с минимальным количеством формальностей. Нынешний визит выбивался из графика, но маджах и кормчий бывали при дворе регулярно, а потому им не требовался тщательный осмотр. А еще они были фаворитами, во всяком случае, леди Маккон уж точно. Лорда Акелдаму как военные, так и полицейские, с которыми он взаимодействовал, в больших дозах находили утомительным. Как бы то ни было, дворцовая стража состояла из ответственных трудолюбивых парней, которые на совесть выполняли свою работу по охране королевской семьи. Шею леди Маккон проверили на укусы, а ее портфель — на запрещенные паровые устройства. Она без вопросов сдала парасоль, понимая, что лучше оставить его на хранении, чем объяснять гвардейцам, как он работает. Одежда лорда Акелдамы слишком облегала тело, чтобы под ней можно было спрятать какое-нибудь оружие, но бдительные охранники заглянули в его цилиндр, прежде чем допустить на дворцовую территорию.

Хоть фрак Биффи и был подчеркнуто королевского цвета, во дворец его обладателя не пустили, многозначительно объявив, что он отсутствует в списках. Однако Биффи пребывал в таком приятном расположении духа, что безропотно остался на время совета прогуливаться перед входом. Алексия четко расслышала, как он весело пропел одному из гвардейцев, лицо которого хранило стоическое выражение:

— Какая большая у вас шапка, лейтенант Фанингтон!

— Неисправимое дитя! — с лукавой улыбкой сказала она лорду Акелдаме.

— Я сказал бы, что научил его всему, что он знает, но у Биффи природный дар, — одобрительно кивнул лорд Акелдама.

Проследовав в зал совещаний, они обнаружили, что по нему расхаживает взволнованный деван. А королева традиционно отсутствовала — ее величество редко посещала заседания Теневого совета, резонно полагая, что всё важное ей сообщат; мелочи же ее не интересовали.

— Я слышал, что существует заговор против королевы.

Деван был крупным неприветливым индивидом, который напоминал Алексии мужа если не внешностью и манерами, то характером. Правда, она не обмолвилась об этом ни словечком ни с одним, ни с другим. Деван носил титул графа Высшеубойного, но похвастаться, что ему принадлежат соответствующие титулу земли, не мог. А еще он обладал повадками вожака без стаи. И являлся самым могущественным волком-одиночкой во всей Англии. В самом деле, если нет необходимости нести ответственность за поместье или щенков, почему бы не заняться бесконечным самосовершенствованием? И хотя деван уступал в корпулентности лорду Маккону, все, включая вожака стаи Вулси, хорошо знали: убойный граф может в случае чего капитально попортить шкуру даже самому свирепому альфе. В результате деван и лорд Маккон хоть в приличном обществе, хоть вне его были склонны держаться на расстоянии — так расходятся два тянущих баржи буксира: по широкой дуге и с громкими гудками.

— Именно так, — прагматичная запредельная была довольна относительным сходством двух альф, ведь постоянное взаимодействие с мужем позволяло ей оттачивать навыки, помогавшие сладить с деваном.

Они с лордом Акелдамой проследовали — хотя сама Алексия скорее прошкандыбала — к длинному столу из красного дерева и заняли свои места, предоставив девану право мерить зал шагами.

Леди Маккон со щелчком открыла свой портфель и извлекла оттуда разрушитель гармонического слухового резонанса. Этот маленький приборчик выглядел в точности как два камертона, торчащих из кристалла. Пока она рылась в поисках других необходимых вещей, лорд Акелдама щелкнул по одному камертону, выждал мгновение и щелкнул по другому. Это вызвало усиливаемое кристаллом диссонирующее низкое гудение, которое мешало посторонним подслушать их разговор.

— И как вы думаете, эта угроза реальна? Ее нужно принимать всерьез?

Деван с его темными волосами и глубоко посаженными глазами мог бы показаться Алексии привлекательным и даже интересным, не будь его губы излишне полноваты, ямочка на подбородке слишком глубока, а усы с бакенбардами чересчур воинственными. Этот волосяной покров расстраивал Алексию с самого начала знакомства. Напрашивался вопрос, зачем он понадобился. Большинство джентльменов входили в долгую ночь бессмертия чисто выбритыми. Бедняге Биффи пришлось ждать в грязном неуютном месте, пока Алексия вернется из Европы и вновь сделает его смертным на достаточное для бритья время. По имеющимся сведениям, в той непростой ситуации профессор Лайалл проявлял неизменные доброту и сочувствие.

Леди Маккон вытащила заметки о явлении призрака и закрыла портфель. Она постаралась припомнить и записать все, что сказал ей дух.

— Об угрозе сообщила призрачная вестница. Думаю, нужно отнестись к этой истории чуть серьезнее, чем к какому-нибудь бесстыжему авантюристу из числа дневного народа, пожелавшему стать очередным любимцем анархистской